Анна Тодд - После
– Может, мне чем-нибудь помочь?
– Нет, не сейчас. Я почти закончила… Все, я готова.
– Надеюсь, я не очень поздно сообщила, что приду, – говорю я.
– О нет, дорогая, тебе здесь всегда рады, – уверяет Карен, и я вижу, что она говорит это искренне.
Она выдает мне фартук, и я подвязываю волосы. Лэндон сидит на стуле и болтает с нами, а Карен демонстрирует ингредиенты для приготовления кекса с нуля. Я выливаю и высыпаю все в миксер и включаю перемешивание на низкой скорости.
– Я уже чувствую себя профессиональным пекарем, – смеюсь я.
Лэндон, перегнувшись через стол, вытирает мне щеку.
– Извини, у тебя мука на лице. – Он краснеет, и я улыбаюсь.
Я заливаю тесто в форму для пирога и ставлю ее в духовку. Пока кекс печется, мы болтаем о колледже и доме, пока Лэндону не надоедают «женские сплетни» и он не уходит смотреть запись футбольного матча.
Мы увлекаемся разговорами; наше творение успевает испечься и остыть, и когда Карен говорит, что наступило время охладить кекс, я понимаю, что довольна результатом. Карен показывает, как использовать кондитерский мешок, рисует букву Л на одном из кексов, и я ставлю его перед стулом Лэндона. Карен искусно выводит цветы и зеленые травинки на своем кексе, а я делаю, что могу, на своем.
– Думаю, продолжим в следующий раз, – улыбается она, ставя посуду в мойку.
– Хорошо, – отвечаю я, надкусывая один кекс.
Карен, пробуя свой кусок, спрашивает меня:
– А что же Хардин сегодня не пришел?
Я медленно жую кекс, пытаясь понять подтекст.
– Он дома, – отвечаю просто.
Она слегка хмурится, но больше не спрашивает.
Лэндон заходит на кухню, а Карен уходит, захватив несколько кексов для Кена.
– Это кекс для меня? – спрашивает Лэндон, держа кусок с кремовой волнистой Л наверху.
– Да, я упражнялась в кремописании.
– Главное, чтобы было вкусно, – говорит он с набитым ртом.
Я хихикаю, и он вытирает рот.
Пока я ем, Лэндон рассказывает о матче. Футбол меня не интересует, но Лэндон так любезен, что я согласна послушать. Возвращаюсь мысленно к Хардину и смотрю в окно.
– Все в порядке? – вырывает меня Лэндон из моих размышлений.
– Да, извини. Я отвлеклась… немного, – виновато улыбаюсь я.
– Ничего. Что-то с Хардином?
– Да… Как ты догадался?
– Где он?
– В братстве. Там какая-то вечеринка, – начинаю я и после решаю ему довериться: – И он не сообщил мне об этом. Мы встретили его друзей, и он просто сказал: «Пока, Тесса». Я чувствовала себя дурой. Даже сейчас, рассказывая, понимаю, как глупо это звучит, но я схожу с ума. Эта Молли, он постоянно встречается с ней, и сейчас она с ним, и он не говорил ей о нас… о том, что мы с ним. – Я тяжело вздыхаю.
– Вы оба решили, что вы вместе?
– Да… но я так думала, не знаю, как сейчас.
– Почему бы тебе с ним не поговорить? Или почему бы не пойти на вечеринку.
Я смотрю на него.
– Я не могу просто взять и пойти на вечеринку.
– Почему? Ты и раньше ходила на вечеринки самостоятельно, вы с Хардином знакомы, и там твоя соседка. На твоем месте я бы пошел.
– Правда? Стеф звала меня… Я не знаю.
Хочу пойти посмотреть, с Молли ли Хардин, но если просто туда приду, буду чувствовать себя дурочкой.
– Я думаю, ты должна пойти.
– Ты пойдешь со мной? – спрашиваю я.
– О нет, нет. Извини, Тесса. Мы, конечно друзья, но нет, хе-хе.
Я знала, что он откажется, но спросить было нужно.
– Думаю, что пойду. По крайней мере, поговорю с ним.
– Хорошо. Только сначала вытри муку с лица.
Лэндон смеется, и я протираю щеку. Я продолжаю болтать с ним, чтобы он не подумал, что я использую его для поездки на вечеринку, хотя и знаю, что он так не подумает.
– Удачи! Позвони мне, если понадоблюсь.
Лэндон прощается со мной, и я вылезаю из машины у дома братства.
Я иронизирую над собой: стоило оставить в общаге телефон, чтобы не волноваться из-за Хардина, – и вот я опять в его доме.
Во дворе собралась компания полуголых девиц. Критически осматриваю свой наряд – джинсы и кардиган. Не накрашенная, волосы собраны в пучок. О чем я думала?
Гоню тревогу и захожу внутрь. Ни одного знакомого лица, кроме Логана, который не отрывается от девчонки в одних трусах и лифчике. Прохожу через кухню, и кто-то протягивает красную кружку с каким-то алкоголем. Подношу ее к губам. Если придется ссориться с Хардином, надо напиться. Я пробиваюсь через переполненную гостиную к дивану, где обычно зависает его компания. Розовая шевелюра Молли сразу попадает в поле моего зрения…
Я чувствую резкую боль в груди: Молли сидит не на диване, а на коленях Хардина. Его рука лежит на ее бедре, и она, смеясь, откидывается назад к его груди, как будто это самое обычное дело.
Как себя вести в такой ситуации? Мне нужно уйти. Это сразу ясно, когда мы встречаемся взглядами. Мне нужно просто уйти. Мне здесь не место, я не хочу снова плакать на глазах у всех. Я устала плакать о нем и пытаться сделать из него того, кем он не является. Каждый раз, когда я думаю, что хуже быть не может, он делает что-то, что заставляет меня понять, что я ничего не знала о реальной боли, которую вызывает неразделенное чувство.
Смотрю, как Молли кладет руку на плечо Хардина; он ее сдвигает, но только для того, чтобы положить свою руку ей на бедро и игриво сжать его, отчего она начинает хихикать. Стараюсь заставить себя двигаться, уйти, убежать, уползти, сделать хоть что-то, чтобы уйти, но мои глаза прикованы к парню, которого я люблю и который смотрит на другую.
Кто-то говорит:
– Тесса.
Голова Хардина дергается вверх, и наши глаза встречаются. Он ошарашенно смотрит на меня, и Молли тоже глядит в мою сторону, плотнее прижимаясь к Хардину. Губы вздрагивают, будто он собирается что-то сказать, но он молчит.
Рядом со мной возникает Зед, и я, наконец, заставляю себя оторваться от Хардина. Я стараюсь улыбаться, но все силы уже ушли на то, чтобы не разрыдаться.
– Хочешь выпить? – спрашивает Зед.
Смотрю на руки. Вроде бы держала кружку…
Она валяется у моих ног, пиво разлилось по ковру. Отступаю в сторону; в обычной ситуации я бы извинилась и постаралась все убрать, но сейчас притворяюсь, будто кружка не моя. Здесь столько народу, что никто ничего не узнает.
У меня два выхода: выбежать в слезах и тем самым дать Хардину понять, как я по нему страдаю, или действовать так, будто меня совершенно не волнует ни он, ни то, что Молли сидит у него на коленях.
Решаю выбрать второе.
– Да, пожалуйста. Я бы очень хотела выпить, – говорю я чужим голосом.
