Сладкое искушение - Кора Рейли
— Еще не определилась, но склоняюсь к тому, чтобы сказать «нет».
Он рассмеялся глубоким горловым смехом.
— Возможно, мне удастся убедить тебя.
— Возможно. Но тебе придется быть очень убедительным со своим языком, прежде чем я сделаю еще одну попытку.
Он погладил меня по бедру и спине, и я улыбнулась про себя. Я весь день волновалась из-за разговора с Мансуэто. Теперь стало легче. Ничего не изменилось. Я буду скрывать правду от Кассио, ради него самого и детей.
— Мне кажется, Симона начинает говорить.
— Что она сказала? — голос Кассио звучал устало, даже ниже, чем обычно.
— Дада. Это немного похоже на папу. — Кассио сжал мою руку, но ничего не сказал. — Я все думаю, как она должна меня называть. Знаю, что Даниэле зовет меня Джулией, но… — я сглотнула, боясь озвучить свою идею, — … но я подумала, может, Симона захочет называть меня мамой. Она не помнит Гайю, и было бы грустно, если бы у нее никогда не было кого-то, кого она могла бы назвать мамой. Она…
Кассио наконец прервал мою болтовню, отстранившись и поцеловав меня.
— Ты совершенно права. Теперь ты ее мама, так что она должна называть тебя именно так. Она, вероятно, будет сбита с толку в самом начале, потому что Даниэле называет тебя Джулией.
— Да, но это нормально. Я буду двигаться в их темпе. Я просто счастлива, что они оба принимают меня.
— Это потому, что ты приняла их с самого первого дня. Ты никогда не обижалась ни на них, ни на меня за тяжесть своих обязанностей.
— Поначалу это было похоже на ответственность. Как что-то, что мне нужно было освоить, но это уже не так. Теперь эта семья часть моей жизни.
Глава 22
ДЖУЛИЯ
Наши первые летние каникулы мы провели в пляжном домике. Было начало июня, и солнце ярко светило. Прогноз погоды предсказывал несколько дней без осадков. Кассио взял неделю отпуска, что не означало, что он не вернется в случае крайней необходимости, но я все еще была в восторге от возможности провести семейный отпуск на пляже.
Я одела Симону в симпатичный купальник двойку с оборками и подсолнухами, милые солнечные очки и соломенную шляпку. Мое бикини выглядело очень похожим, за исключением чрезмерных оборок, но мы все равно умудрились мило выглядеть, как близнецы. Даниэле надел свои любимые плавки Супермена.
Кассио был ослепительно красив в своих шортах. Он отнес Даниэле в воду, а мы с Симоной погрузили только пальцы ног. Я предпочитала теплую воду, поэтому не понимала, как Кассио и Даниэле могли наслаждаться купанием в холоде. Симона разделяла мое мнение и визжала каждый раз, когда волны касались ее крошечных пальчиков. Ее глаза наполнились радостью, когда она подняла руки.
— Обнимашки, мам.
Каждый раз, когда она называла меня «мама», мое сердце замирало. Иногда она называла меня «Джула», пытаясь подражать Даниэле, но ей было трудно произносить мое имя. Даниэле был смущен в первые несколько раз, называя меня мамой, но после того, как я объяснила ему, что не пытаюсь занять место его мамы и что это только показывает, как сильно я люблю и забочусь о них, он смирился с этим.
Прижимая Симону к груди, я смотрела, как Кассио несет Даниэле на плечах. Каждый, кто видел их, знал, что они были отцом и сыном, но не из-за физического сходства, а из-за того, как они вели себя друг с другом. Это было очень красиво. Лулу дико лаяла рядом со мной, взбешенная тем, что Кассио и Даниэле были вне ее досягаемости, но она не очень любила воду.
— Папа! — закричала Симона, протягивая к нему руки. Кассио вышел из воды и опустил Даниэле на берег. Лулу сразу же осмотрела его, словно опасаясь, что океан может причинить ему вред. Я передала Симону Кассио, и прежде чем он снова вошел в воду, он поцеловал меня.
Даниэле бежал вдоль кромки воды, а Лулу все еще лаяла у него за спиной. Ее мех снова отрос, и она была самым милым кудрявым пушистым клубочком.
— Не так быстро! — я крикнула, когда Даниэле и Лулу стали слишком дикими, а потом Даниэле споткнулся и тяжело упал. Я бросилась к нему. Лулу уже облизывала его лицо. Я опустилась на колени рядом с ним. Он обнимал свое колено и плакал. Он приземлился на камень, и из пореза под коленом текла кровь.
— Все в порядке. Мы тебя вылечим.
На нас упала тень Кассио. Он передал мне Симону и понес Даниэле в дом. Ему удалось успокоиться в объятиях отца.
К счастью, рану не пришлось зашивать. Кассио прочистил ее и заклеил пластырем, все это время тихо и успокаивающе разговаривая с Даниэле.
Даниэле больше не проронил ни слезинки. Он старался быть большим мальчиком, находясь рядом с отцом. Кассио погладил его по голове.
— Хочешь мороженого? — переспросила я. Он прикусил губу, глядя на диван и переминаясь с ноги на ногу. — Даниэле? — я присела перед ним на корточки, пытаясь понять, что случилось. Он обвил руками мою шею, удивив меня. — Эй, ты в порядке? — я крепко прижала Даниэле к своей груди, не понимая, зачем ему нужна моя близость, но более чем желая дать ее ему.
— Мама, — прошептал он.
Я застыла на месте. Кассио напрягся, его глаза были полны беспокойства. Неужели Даниэле думает о Гайе? Скучает по ней? Я медленно отстранилась. Даниэле посмотрел на мой подбородок.
— Можно я буду называть тебя мамой?
Я задохнулась, и слезы навернулись мне на глаза от его неожиданной просьбы.
Лицо Кассио было прежним.
Я поцеловала Даниэле в щеку и снова прижала его к себе.
— Да. Ничто не сделает меня счастливее. Я люблю тебя.
Он начал всхлипывать, и я тоже не смогла сдержаться. Кассио отвел глаза, его адамово яблоко подпрыгнуло, когда он сглотнул. Через мгновение он подошел к нам и опустился рядом на колени, обнимая нас обоих. Я прижалась лицом к его груди, чувствуя, как его сердце гулко бьется в грудной клетке. Кассио поцеловал меня в макушку, а потом в макушку Даниэле.
В тот день Даниэле называл меня мамой при каждом удобном случае, сначала застенчиво, но потом с очаровательным головокружением.
Вечером мы с Кассио сидели на качелях перед домом и любовались закатом. Мы еще не говорили о сегодняшних событиях. Когда Даниэле и Симона были рядом, просто не было времени.
— Я этого не ожидала, — сказала я.
