Сладкое искушение - Кора Рейли

Мансуэто погладил Даниэле по головке.

— Ты быстро соображаешь, милое дитя.

Даниэле улыбнулся ему и начал рассказывать о Лулу и ее собачьих друзьях. Я встала и поймала Симону, которая дважды споткнулась, торопясь последовать за братом, и теперь плакала. Мансуэто посадил Даниэле к себе на колени и указал на датского дога. Я медленно вернулась к ним.

Симона лучезарно улыбнулась деду, и он с доброй улыбкой погладил ее по пухлой щечке. Он относился к ним, как к своим внукам.

Прежде чем он ушел домой, я застала его одного.

— Пожалуйста, пообещайте мне, что ничего не расскажете Даниэле и Симоне. Даниэле становится лучше. Он говорит. Он полюбил свой первый день в детском саду. Я не хочу, чтобы открылись старые раны, из-за того, что кровь для вас важнее всего остального.

— Ты должна помнить, с кем разговариваешь.

— Я не из тех, кто выказывает неуважение. Но я буду защищать этих детей, даже от их собственного дедушки, если понадобится.

Мансуэто издал хриплый смешок и похлопал меня по плечу.

— Кассио счастливый мужчина, — он повернулся и захромал обратно к черному лимузину со своими телохранителями.

— Все в порядке? — поинтересовался Элия.

— Да.

Я надеялась, что убедила Мансуэто.

* * *

Кассио работал допоздна, и я заснула рядом с Даниэле. Проснувшись после полуночи, я последовала за тонкой струйкой света вниз, в лаундж.

Кассио сидел в кресле перед камином со стаканом виски в руке, сдвинув брови и глядя на огонь. Его пиджак и галстук были небрежно брошены на второй стул. Он все еще был в жилете, но верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, как и манжеты. Он потер ладонью щетину, выглядя так, словно снимался в рекламе лосьона после бритья или виски.

— Ты задумался, — сказала я, входя в комнату.

— Вовсе нет.

Я заперла дверь. Кассио удивленно поднял брови, когда я направилась к нему.

— Да, это так. Ты слишком много беспокоишься.

Он покачал головой.

— Слишком много поводов для беспокойства.

— Поговори со мной об этом, — я остановилась перед ним.

Он выглядел усталым и измученным. Он слишком много работал, слишком много волновался.

— Это работа, Джулия.

— Это все из-за моего брата?

— Это часть всего этого. Лука за последние несколько месяцев натворил много дерьма своими жестокими нападениями. Только вопрос времени, когда Братва и байкеры отомстят. Но тебе не стоит об этом беспокоиться. Ты ничего не можешь с этим поделать.

— Я могу заставить тебя чувствовать лучше.

Он покачал головой, но остановился, когда я опустилась на колени между его ног. Он выдохнул, ставя стакан на стол. Улыбнувшись ему, я расстегнула молнию и стала массировать его через боксеры, пока он не стал горячим и твердым под моей ладонью. Дыхание Кассио стало глубоким, а в глазах вспыхнуло желание. Я освободила его член от трусов и взяла в рот только кончик. Мой взгляд наткнулся на стакан, стоявший на боковом столике. Я потянулась за ним и сунула кубик льда в рот. Кассио наблюдал за этим, приоткрыв рот и тяжело вздымая грудь. Я сосала лед в течение нескольких секунд, прежде чем позволить ему скользнуть обратно в стакан, а затем снова сомкнула свои теперь уже холодные губы вокруг кончика Кассио.

— Ох блядь, — прохрипел он, запрокидывая голову. Через мгновение он снова наклонил ее, чтобы видеть меня сквозь полузакрытые глаза.

Я взяла его глубже в рот, сантиметр за сантиметром, используя язык, дразня чувствительный кончик, действительно не торопясь, смакуя его тепло и вкус. Кассио положил руки ладонями вниз на подлокотник и позволил мне доставить ему удовольствие. На этот раз он позволил мне взять контроль. Я хотела показать ему, что забочусь о нем, потому что забочусь о нем… потому что люблю его.

Мне нравились звуки, которые он издавал, когда был рядом, низкие стоны и резкие вздохи. Мне нравилось, как его пальцы сжимали кожаный подлокотник, как дрожали мускулистые бедра под дорогой тканью брюк от Бриони. Но больше всего мне нравился собственнический блеск в его глазах за секунду до того, как он дал волю чувствам.

— Да, сладкая, — прохрипел он. Он напрягся и кончил с легкой дрожью, его глаза закрылись. Мое собственное вожделение было горячим и тяжелым между моих ног, но пока я игнорировала это.

Я сглотнула и продолжила работать языком и ртом, пока он дергался в последних толчках оргазма. Я легонько погладила его яйца и держала его во рту, только нежно посасывая. Когда оргазм стих он посмотрел на меня и обхватил мою щеку ладонью. Я позволила его члену медленно выскользнуть из моего рта, заставив его снова издать низкий горловой стон. Я поцеловала его в бедро.

— Лучше?

Он издал грубый смешок.

— Да, — он наклонился вперед и схватил меня за бедра. — Теперь моя очередь.

— Это про тебя.

— Я знаю.

Он поднял меня на ноги и погрузил голову под мою ночнушку. Засунув палец мне под трусики, он отодвинул их в сторону, открывая мою распухшую плоть. Скользнув языком между моих губ, я ахнула. Он схватил меня за бедро и приподнял одну из моих ног так, что моя нога оказалась на подлокотнике, раскрывая себя для него. Как и я, он взял кубик льда и засосал его в рот, а потом опустил в ладонь и скользнул холодным языком по моим складкам. Этот холод взволновал меня, заставляя выгнуть спину от удовольствия. Он просунул свой язык в меня, и я схватила его голову для лучшего рычага, чтобы могла двигать бедрами и вонзать его еще глубже в себя. Он отстранился, а затем его пальцы коснулись кубиком льда моей киски. Я вскрикнула от этого ощущения. Кассио медленно провел кубиком по моим складкам, пока я не покрылась холодной жидкостью, а затем снова наклонился вперед и осторожно высосал влагу из моей чувствительной кожи. Я задрожала от силы наслаждения, но сдержалась. Кассио вошёл в меня двумя пальцами, ледяными от того, что держал кубик.

Я покачала бедрами, нуждаясь в большем, отчаянно желая большего. Один из его пальцев нашел мою задницу и погрузился внутрь.

— О Боже, — выдохнула я. Два пальца в моей киске, кончик одного в попке и рот Кассио на моем клиторе, я развалилась с сильной дрожью. Он еще крепче прижал меня к своему лицу и, сделав это, скользнул глубже в мой задний вход. Сила моего оргазма притупила боль. Я опустилась к нему на колени, сытая и измученная.

— Что это было? — в конце концов мне удалось выговорить.

— Я