Анна Берсенева - Созвездие Стрельца
– За что же извиняться? Я и сам не очень в это верю. Это довольно странное для меня ощущение. Я от себя такого не ожидал. Но и обманывать себя не привык. Пришлось принять его как данность.
Они снова замолчали. Марина боялась, что он слышит, как сердце у нее стучит. Слишком быстро и громко.
К счастью, официант принес лимонный пирог и чай в белом чайничке, расписанном нежными цветами.
– Это все очень красиво, конечно, – сказала она.
– Цветы? – Андрей кивнул на чайник.
– То, что вы сказали. Но со мной подобное уже бывало. И не раз. Все получалось спонтанно и выглядело поэтому очень красиво. И всегда заканчивалось… В общем, всегда это заканчивалось болью и больше ничем.
Она проговорила все это как выдохнула. Ей казалось, что нужно высказать эту правду.
Но когда она ее высказала, то поняла, что в основе этой правды лежит подмена.
С ней ни разу не бывало ничего подобного. Спонтанно – бывало. Красиво – бывало. Больно – еще как. Но…
«Это всегда заканчивается болью. Раз за разом, – подумала Марина. – До тех пор, пока один раз – нет».
Эти странные слова, которые она не подумала даже, а услышала у себя в голове, так поразили ее, что она замолчала.
– Я знаю, – сказал Андрей. – Ну что вы так смутились? Я же видел этого вашего… Не беспокойтесь, я не собираюсь вешаться на сосне.
Он так смешно это сказал! Как было не засмеяться? Она и засмеялась. Андрей улыбнулся тоже и предложил:
– Давайте лучше чай пить. А то холодно даже рядом с горелкой.
– Вам холодно? – Она обрадовалась, что можно говорить о простых и понятных вещах. – Конечно, выпейте чаю. И пирог весь съешьте, пожалуйста. Я переоценила свои силы, в меня ни кусочка больше не влезет.
– В меня тоже, – сказал Андрей. – Давайте возьмем его с собой.
– Куда? – машинально спросила она.
Он не ответил. Она увидела, как тень пробежала по его лицу.
– Знаете, – сказала Марина, – если вы не собираетесь вешаться на сосне, то я тоже не собираюсь устраивать вам сцену из-за того, что дома у вас жена. По-моему, мы с вами не делаем ничего неприличного.
– У меня не жена. – В его голосе послышалось смущение. – Я с матушкой живу.
– Да? Почему же вы в таком случае смутились? – съехидничала она.
Андрей посмотрел удивленно.
– Потому что мне сорок три года, – объяснил он. – И такой мой ответ звучит глупо, вы не находите?
– Не нахожу. – Она пожала плечами. – Бывают разные обстоятельства.
– В таком случае, учитывая обстоятельства, давайте поедем в гостиницу? – предложил он. И поспешно добавил: – Не обижайтесь, пожалуйста!
– Почему вы решили, что я должна обидеться? – улыбнулась Марина.
– Почему!.. Да потому что вы меньше всего похожи на… Кстати, вы очень похожи на лиловый цветок, который у вас на шее.
Его голос стал звучать растерянно. Впервые за сегодняшний вечер. Впервые за все время, что Марина его знала.
Ей казалось, что она знает его очень долгое время. И потому ей была понятна его растерянность и его досада на себя за то, что он предложил ей ехать в гостиницу.
– Нам в любом случае пора уходить, – сказала Марина. – Мы последние остались. Официанты смотрят на нас с укоризной.
– Это совершенно не имеет… – начал он.
– Пойдемте, пойдемте, – перебила она. – Мы же не можем сидеть здесь вечно.
Они вышли на Петровку. Было уже поздно, улица была пустынна. Его «Ауди» одиноко стояла у обочины. Андрей открыл машину, сели – он за руль, Марина рядом. Он не заводил мотор. Непонятно было, куда они поедут и что вообще будет дальше. Марина вспомнила, как танцевала с Толей на травяной поляне, чувствовала ладонями трепет его тела, и ей казалось, что все это настоящее.
Тоска охватила ее от некстати явившегося воспоминания, и недавно пережитое разочарование захлестнуло ее с прежней силой.
Она не знала, что думает сейчас Андрей. Про гостиницу он больше не говорил, планы его были непонятны.
«Наверное, мне лучше выйти, – теребя молнию на сумке, подумала она. – Все это ни к чему не ведет и ничем не кончится. Я только ставлю его в неловкое положение, больше ничего».
И в то же мгновение, как Марина это подумала, Андрей вдохнул глубоко и быстро и положил на ее руку свою. Она замерла – вся, и рука под его рукой тоже.
– Ну что ж я молчу-то? – сказал он. – Что я, мальчишка, в самом-то деле?
Он проговорил это таким расстроенным голосом, что Марина улыбнулась.
– Вы не производите впечатление мальчишки, – сказала она.
– Ну ладно. – Он улыбнулся тоже, с облегчением, и чуть сжал ее пальцы. – Тогда я вам знаете что скажу? Только когда я взял вас за руку, вот сейчас, то понял, зачем мне нужна моя рука. До этого ее у меня наличие было совершенно бессмысленным.
И, быстро выговорив это, он обнял Марину.
Что-то переменилось в мире после его слов.
После его поцелуя.
После того как она почувствовала его ладонь на своей щеке, а кончики его пальцев вздрогнули у нее на виске, осторожно его погладив.
После того как он отстранился на мгновение, чтобы увидеть ее лицо, и она тоже увидела его изумленное лицо, очертания увидела – как ясное созвездие Стрельца в небесной тьме.
Она не знала, удача ли это, которую он обещал ей на пустынной ночной дороге, или что-то более важное.
Будущее не сделалось ей понятнее. Ни далекое, ни близкое. Даже следующая минута понятнее не стала – куда они поедут после того, как перестанут целоваться?
Ничего этого Марина не знала.
Но смысл, чудесный и разумный, уже преобразил все, что до сих пор казалось ей случайным. И мир, подчиняясь их влечению друг к другу, подчиняясь силе их общего желания, запел, как стрела, пущенная верной рукою.
Как стрела, летящая в цель.
Конец
