Луанн Райс - Страна грез
Дейзи подошла к самому краю и завороженно посмотрела вниз. Ее нога соскользнула, но она удержалась, уцепившись за можжевельник, вросший корнями прямо в камень. Она, должно быть, подошла слишком близко, потому что вдруг ощутила, как руки Джеймса обхватили ее. Лицо Дейзи было мокрым, но не от водяных брызг, а от собственных слез.
— Вашаки, — проговорила она.
— Почему ты сейчас это сказала?
— Помнишь, как мы учили детей произносить это имя? — спросила Дейзи, как будто не слышала Джеймса.
— Помню.
Дейзи закрыла глаза; сейчас она вспомнила, как дети смотрели на нее, держась за руки, и старались выговорить имя вождя. И у них это легко получилось, как будто сам дух сошел к ним. — Вашаки. Вашаки. — Дейзи слышала голоса Джейка и Сейдж.
— Ты плачешь, — проговорил Джеймс, едва не коснувшись ее лица. — Я думал, что тебе нравятся водопады.
— Они напоминают мне о вещах, которые я потеряла, — ответила Дейзи, и ее голос прозвучал глухо.
— Сейдж будет здесь… в это надо верить.
— Я верю.
— Она может прийти в любой день…
— Она каждый день говорила о тебе, — произнесла Дейзи. — Она так нуждалась в тебе все это время… Я не смогла отпустить ее!
— Мне жаль, — проговорил Джеймс. — Хотел бы я…
— А я так волнуюсь, — продолжила Дейзи, и ее слова заглушили слова Джеймса.
— Она сильная, она сможет…
— Она беременна! — произнесла Дейзи.
— Беременна? — повторил Джеймс. Он был шокирован, его лицо побледнело, и Джеймс отвернулся от водопада. — Ей же только шестнадцать…
— Шестнадцать, — проговорила Дейзи, — уже достаточно.
Они стояли молча и слушали, как рокочет вода у них под ногами. Обернувшись, Дейзи увидела потрясение и боль в глазах Джеймса.
— Меня никогда не было рядом, чтобы защитить ее, — произнес он.
— Ты нужен ей… — с трудом проговорила Дейзи. Она хотела рассказать ему о тех бессонных ночах, когда Сейдж плакала, что ее отца нет рядом, а Дейзи плакала, что ее дочь так переживает. Сейчас ей казалось, что вода устремляется вниз с ревом, полным гнева и боли.
— Это я разрушил ее жизнь?
— Я не… — начала Дейзи и запнулась.
— Я, Дейзи? Скажи…
— Я еще не знаю! — выкрикнула она. — Сейдж еще нет здесь, и я не знаю, вернется ли она!
— Это моя вина, — произнес Джеймс. — Я знаю, это так…
— Скажи, почему ты ни разу не приехал, чтобы увидеться с ней, — проговорила Дейзи. — Ни разу за все эти годы.
— Я не могу.
— Не можешь сказать?
Лицо Джеймса снова стало каменным, а морщины вокруг глаз цвета полыни стали глубже. Дейзи видела, чего ему стоит его одиночество, его желание сохранить все в себе и никого не пустить к себе в душу. Она давно оставила попытки изменить это положение вещей, но старое желание вернулось.
— Скажи мне! — закричала она. — Я ее мать и заслуживаю услышать объяснение!
Джеймс взял Дейзи за руки и сжал их с такой силой, что кости хрустнули, но она даже не обратила на это внимание. Взгляд Джеймса были полон ненависти, и на секунду Дейзи подумала, что он сейчас швырнет ее со скалы.
— Я остался, — произнес он сквозь стиснутые зубы, — чтобы убить того, кто забрал нашего сына.
— Убить?
— Убить, Дейзи. Разорвать на куски.
— Но мы не знаем…
— Я знаю, — прервал ее Джеймс.
— Ты не можешь знать! Полиция никого не нашла… не было никаких зацепок… он просто пропал, Джеймс! Он, должно быть, умер, вот что случилось… он просто…
— Мы так и не нашли его тело, — закричал Джеймс, не отпуская ее рук. — Мы так и не нашли его, чтобы похоронить! — Дейзи была слишком поражена таким напором. Глаза Джеймса горели пламенем безумия.
Она наконец поняла, какие чувства переживал Джеймс, и кивнула в ответ. По ее щекам потекли слезы. Дейзи плакала по тем костям, которые действительно имели значение. Она плакала по своему трехлетнему сыну. Дейзи слышала и раньше доводы Джеймса о том, что он остается на ранчо из-за Джейка. Всегда это звучало как оправдание, но сейчас она поняла, что это на самом деле подлинные переживания Джеймса.
Вдруг Дейзи поймала себя на том, что ее наполняет странное чувство покоя и прощения. Должно быть, ее взгляд потеплел, потому что выражение лица Джеймса тоже изменилось. Джеймс был худой и высокий, чуть ли не на фут выше нее, но вдруг он отпустил ее руки и почти согнулся, опустив голову на уровень плеч Дейзи.
Они вместе смотрели, как спокойная вода превращается в шумящий поток, и Дейзи позволила ему приблизиться и крепко обнять ее. Лицо Дейзи прижалось к рубашке Джеймса, а его руки стянули ее, словно железные обручи. У них было двое детей, и оба ребенка пропали. Дейзи подняла голову и увидела, что слезы текут из глаз Джеймса.
— Прости меня, Дейзи, — произнес он, хрипя, как будто вырвал эти слова из собственного горла. — У тебя должны быть двое детей… я ничего не мог сделать.
— Я знала, что ничего нельзя было сделать, — воскликнула в слезах Дейзи, вцепившись в Джеймса. — Я всегда это знала!
— Но их нет, — произнес Джеймс с недоверием.
Вода проносилась у них под ногами, очищая их и унося с собой все, что мучило обоих долгие годы. Золотой листок закружился на гладкой поверхности и исчез за краем. Дейзи слышала рев воды, но теперь она знала, что это звук печали.
Горе — это наука, которой ни Дейзи, ни Джеймс никогда не изучали; они оба знали все о тех местах, где от тьмы не спасет ни одна молитва. Обняв друг друга на самом краю водопада, родители Сейдж и Джейка Такеров, казалось, совершили невероятное: они были вновь вместе, оплакивая то, что потеряли, что у них когда-то отняли — возможность быть семьей. Джеймс и Дейзи долго стояли так, обнявшись, пока в гнездо не вернулся беркут.
* * *Пол Марч нашел Джеймса в конюшне. В руке Пол держал целую пачку бумаг. Это были счета за корма и за расходы по хозяйственной части, которые должен был подписать владелец ранчо. Джеймс только что завел лошадей в стойла и наливал в поилки свежую воду.
— Хорошо покатались? — произнес Пол.
— Да.
— Куда ездили?
— К истокам.
— К водопаду Солстис?
Джеймс кивнул. Он не хотел говорить об этом, так как полностью еще не осознал того, что произошло между ним и Дейзи, и не был уверен, что вообще когда-нибудь поймет это до конца. Он все еще чувствовал тяжесть головы Дейзи у себя на груди, и этот след горел, точно царапина или ожог. Запахи ранчо всегда были сильными, но все, что сейчас чувствовал Джеймс, это аромат духов Дейзи. Его глаза до сих пор жгло от слез. Тугой узел в его груди впервые за много лет стал меньше. И его дочь была беременна…
