Джейн Хеллер - Женская логика
— Доктор Виман, — сказала Диана, положив руку мне на плечо, чтобы как-то успокоить. — То, что о вас пишут, — правда? Вы поэтому так расстроились? Налоговая полиция хочет прикрыть ваше дело… то есть наше дело?
— Нет, — выдавила из себя я. — Никто не закрывает наше дело, Диана.
— Тогда почему вы плачете?
— Я потеряла друга, — грустно сказала я. — И я не скоро оправлюсь после такого удара.
Пенни! Пенни-хищница. Пенни, умница и ловкачка. Пенни, которая всегда добивается того, чего хочет…
Но чего она хотела? Что заставило ее направить свою разрушительную энергию против меня? Что ей было нужно? Кип? Но если так, тогда зачем было писать другие статьи — о нас с Брэндоном, о налоговой полиции? Так или иначе, я решила, что спрошу ее об этом.
Я позвонила ей на работу. Она была занята с клиентом, и я оставила сообщение секретарше, что мне надо встретиться с Пенни после работы. Я сказала, что приеду к ней домой в полседьмого, если она не перезвонит мне в течение часа.
Она мне не перезвонила, и в полседьмого я отправилась к ней. Я застала ее дома. Как ни в чем не бывало, Пенни извинилась за беспорядок и предложила что-нибудь выпить. Я отказалась.
— Не будешь виски? — удивилась она. — Что-то я не узнаю тебя.
— Нет, это я не узнаю тебя.
— О! В чем же я провинилась? Перешла на Язык мужчин? Перебила тебя? Не проявила сочувствие?
— Нет, методика доктора Виман тут ни при чем. Я говорю о налоговой полиции.
— Ах да, я забыла спросить тебя об этом, и Линн Виман тут же надула губы. Что-нибудь изменилось? Ты наняла адвоката?
— Нет.
— Почему? Неужели ты позволишь им так просто все отнять у тебя?
— Это ты пыталась все отнять у меня!
Казалось, мое высказывание озадачило ее.
— Выпей-ка виски. Что-то ты не то говоришь.
— Нет у меня никаких проблем с налоговой полицией, Пенни. И не было.
— Но ты же говорила, что тебя хотят посадить в тюрьму!
— Я все придумала.
Пенни прикрыла на минуту глаза рукой.
— Кажется, виски нужно мне. — Она открыла бар и плеснула себе виски. — Повтори-ка еще раз. Что ты сказала?
— Никакие полицейские не врывались ко мне офис, я солгала. Я придумала это специально для тебя.
Она рассмеялась:
— Не понимаю, что с тобой сегодня. Ведь ты, по-моему, рассказала то же самое Гейл, Саре и Изабелле.
— Нет. Я рассказала это только тебе: проверить, разболтаешь ли ты эту историю, как разболтала две предыдущие. Я поставила ловушку для тебя, и ты в нее попалась.
Пенни продолжала потягивать виски.
— В чем же ты меня обвиняешь, Линн? У меня такое впечатление, что ты меня в чем-то обвиняешь. Почему ты не скажешь это прямо? Наверное, я очень глупа, но я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ты не глупа. Ты очень умна. Именно поэтому я так долго не могла раскусить тебя.
— Ничего не понимаю. Скажи, наконец!
— Ты была любовницей Кипа, Пенни.
Я сделала паузу, чтобы она могла опровергнуть мои слова. Но Пенни молчала.
— А потом ты посоветовала мне бросить его, но для окружающих оставаться парой, чтобы сохранить свою профессиональную репутацию, помнишь? Но я никак не могла решить, стоит ли мне следовать твоему совету, и тогда ты продала историю «Инквайрер», чтобы я подумала на Кипа. Мы расстались, моя карьера рухнула, однако этого тебе показалось недостаточно, и тогда ты позвонила в «Нью-Йорк пост» и рассказала, что Брэндон был моим пациентом. Но почему, Пенни? Зачем ты так со мной поступала?
Она поставила на стол свой бокал. На ее лице появилась странная улыбка. Все было кончено — она попалась и прекрасно знала об этом.
— Линн, — сказала она, — до чего ты наивна и далека от реальности!
— Зато ты далеко не наивна. Ты прекрасно разбираешься в людях. Ты просто дрянь, Пенни!
Она засмеялась:
— Поговорить-то ты умеешь. Ведь это твоя специальность.
— А обманывать, совершать подлости — твоя специальность?
— Нет. Моя специальность — блюсти справедливость.
— Справедливость?
— Да. Следить за тем, чтобы каждому доставалось по справедливости.
— Что ты называешь справедливостью? Разве справедливо то, что ты сделала?
— Разумеется. Тебе в этой жизни досталось слишком много. Значит, надо было что-то у тебя отнять. Чтобы восстановить справедливость.
— Слишком много чего?
Я всегда догадывалась, что Пенни завистлива, но я не думала, что она сумасшедшая.
— Линн, Линн, ты не понимаешь! — Она сделала еще глоток виски. — Видишь ли, когда ты была замужем за Кипом, вы казались блестящей парой — парой, у которой было все, что нужно для счастья. И, самое главное, у вас было взаимопонимание. О вашей паре писали в газетах, о вас снимали телепередачи. Но это несправедливо! У некоторых женщин нет мужей вообще, не говоря уже о таких мужьях, как Кип. Поэтому мне пришлось вмешаться. Взять излишки у богатых, чтобы отдать бедным.
«Странная логика», — подумала я.
— Ну прямо Робин Гуд какой-то.
— Можешь называть это как хочешь.
— И поэтому ты соблазнила Кипа? «Отобрала его у богатых, чтобы отдать бедным?» А бедная у нас — ты?
— Именно так. Впрочем, его и соблазнять-то не пришлось. Он был уже готов к подобной интрижке. Более того, он жаждал такой интрижки! Все, что от меня потребовалось, это сказать: «Какой у вас инструмент, мистер Плотник!» — и он стал моим.
— Но он не любил тебя, Пенни.
— Не любил. И это тоже было несправедливо. Но когда он сказал мне, что любит тебя — несмотря на то, что у нас с ним был потрясающий секс, — я решила разрушить твою карьеру. Чтобы доказать, что ты ничем не лучше других.
«У нее и в самом деле не все дома, — подумала я. — Как же я раньше не догадывалась?»
— Мне удалось смешать тебя с грязью, — продолжала она. — Все шло хорошо, пока ты не прицепилась к этому Брэндону Броку. Я подумала — ладно. Обучит его своему драгоценному Языку женщин, и все. Но не тут-то было!
— Ты права. Мы полюбили друг друга.
— Да. Кто бы мог подумать! Самый суровый начальник Америки — и самый занудный лингвист! По-моему, такие браки не заключаются на небесах.
— Но мы были прекрасной парой, Пенни.
— И это тоже несправедливо.
Опять двадцать пять!
— Значит, ты решила, что Брэндона тоже надо у меня отнять?
— Именно.
— А когда ты поняла, что тебе не удастся соблазнить его, так как нормальные мужчины шарахаются от тебя, ты решила прибегнуть к другому способу: распространить информацию о том, что он был моим пациентом, и тем самым лишить меня его доверия.
— Все так. Только заявление, что мужчины шарахаются от меня, — это удар ниже пояса.
— Как и твоя подлая ложь! Кстати, что там у нас было с налоговой полицией? Что тобой руководило на этот раз? Ты захотела, чтобы Брэндон лишний раз убедился в моей нечестности? Чтобы лишить нас всяких шансов на примирение?
