Большой оххх - Никки Эштон

— Я собираюсь сделать так, чтобы тебе было чертовски хорошо, — сказал он мне в губы. — Ты кончишь, выкрикивая мое имя, и весь этот чертов отель узнает, что ты принадлежишь мне.

БОЖЕ МОЙ.

Мне кажется, я кончила прямо там и тогда.

Поцелуй Чарли стал более страстным, когда он рукой заскользил к моей заднице и так чудесно сжал ее, что от ягодиц меня словно током ударило прямо в киску.

В тот момент, когда я уже подумывала взобраться на него, подъехал лифт, и мы оторвались друг от друга, чтобы посмотреть, как из него выходили две пожилые дамы. Они оценивающе оглядели Чарли, а затем обе широко мне улыбнулись. Я не смогла удержаться от ответной улыбки, подняла большой палец и одними губами произнесла: «Я знаю». Чарли, сам посмеиваясь, втащил меня в лифт и тут же прижал к стене, где продолжил атаку на мой рот.

То, как он медленно покрывал поцелуями мою шею и линию подбородка, сказало мне, что сегодня вечером он определенно не будет торопиться и доставит мне все, что обещали его прикосновения и поцелуи. К счастью, несмотря на то что нас поселили на верхнем этаже, до него было всего три пролета, так что довольно быстро лифт остановился, и дверь открылась.

— Я не могу дождаться, когда затащу тебя в постель, — простонал он, быстро поцеловав меня в губы, прежде чем мы вышли из лифта. — Я собираюсь, черт возьми, поклоняться тебе, именно так, как тебе и следует поклоняться: очень медленно и долго.

Я тихонько застонала и потащила его по коридору к нашей комнате. Чарли уже держал в руке карточку-ключ и собирался воспользоваться ею, когда в кармане у него запищал телефон. Это был не обычный сигнал вызова, а что-то похожее на игру духового оркестра.

Он остановился, подняв руку, и я заметила, что он затаил дыхание. Звонок прекратился, и я подумала, что он вздохнул с облегчением, но нет, он стоял неподвижно и ждал. Как по команде, звонок повторился, умолк, а затем зазвонил снова. После третьего раза Чарли выругался и вытащил телефон из кармана.

— Да, это Чарли… блядь… когда… хорошо, спасибо, Вера… где он… хорошо, я поеду прямо к нему… еще раз спасибо.

Он ткнул в свой телефон, чтобы завершить разговор, и трижды стукнулся о него лбом, после каждого из которых последовало «блядь».

— Чарли, что случилось? Кто это был?

Он глубоко вздохнул и повернулся ко мне, на его красивом лице были написаны разочарование, сожаление и гнев. Он поднял руку и обхватил мою щеку, прежде чем провести ею по моему затылку и запустить пальцы в мои волосы.

— Мне так чертовски жаль, — простонал он, притянув меня к своей груди. — Нам нужно домой.

Я отстранилась, чтобы посмотреть на него, и от страха у меня внутри все перевернулось.

— Почему, что случилось?

— Это была наша соседка Вера. Она знает, что нужно позвонить мне, если возникнут какие-то проблемы, и чтобы показать, что это срочно, она звонит три раза, мы это придумали, чтобы у Джонни не возникло ощущения, что его проверяли.

Черт, это объясняло, почему он ждал.

— Так в чем дело? — я потянулась и обхватила его лицо обеими руками, чтобы заставить посмотреть на меня. — Все в порядке, мы разберемся с этим, что случилось?

— Джонни, он хотел дать Терезе гребаный шанс, и я сказал ему, что она облажается, но он не согласился и сказал, что с ней все будет в порядке. Я ненавижу ее, Уилл. Она все разрушила, а теперь снова подвергла его опасности, разве недостаточно того, что он, черт возьми, стал калекой из-за нее?

Его грудь вздымалась от переполнявших его эмоций, а глаза потемнели от гнева, когда он крепче прижал меня к себе.

— Боже мой, что она натворила?

— Она заснула с зажженной сигаретой в руках и подожгла свое пальто, которое лежало на полу, огонь перекинулся на кресло, в котором она сидела.

Я почувствовала, как краска отхлынула от моего лица, когда забирала ключ из рук Чарли.

— С ней все в порядке? — спросила я, впустив нас в комнату.

— Мне все равно. — Тон Чарли был резким, и когда он подошел ко мне и поднял свою сумку, я увидела, как он покраснел от ярости. Он швырнул сумку на кровать, а затем направился к гардеробу, где мы повесили ту немногочисленную одежду, которую привезли с собой. — Пусть она станет сморщенным куском обугленной плоти, мне все равно.

— Чарли!

— Нет, Уилл, она обещала, что позаботится о нем. Одна гребаная ночь — это все, о чем я просил.

— А Джонни, он в порядке?

Чарли вздохнул, и я услышала глухой удар, поэтому, перестав собирать вещи с туалетного столика, обернулась и увидела, что он прислонился головой к дверце шкафа из красного дерева.

— Чарли, с ним все в порядке, не так ли?

— Да, он в порядке. Он потушил огонь с помощью огнетушителя, который есть в холле, но наша пожарная сигнализация подключена к пожарной станции, так что в итоге они приехали, о чем и узнала Вера. Видимо, пожарные считают, что ему не стоит там спать из-за вони дыма, но он настоял на своем. Он попросил Веру не звонить мне, но, поскольку Тереза решила, что ей нужна ночевка в больнице, он остался один, и Вера тоже считает, что ему не стоит оставаться там из-за запаха.

— Значит, он не знает, что мы возвращаемся? — спросила я, подойдя к нему и положив руку ему на спину.

Чарли оглянулся на меня через плечо и грустно улыбнулся.

— Нет, но я не могу оставить его, Уиллоу.

— Боже, нет, и я бы не ожидала этого от тебя. Мы вернемся и разберемся с вами обоими. Можете остаться у нас, если хочешь. Мама может постелить Джонни в гостиной.

Чарли не ответил, но кивнул и вернулся к снятию своей одежды с вешалок.

* * *

Мы провели в салоне «Воксхолла» почти двадцать минут, а Чарли не произнес ни слова. На самом деле, единственное, что он сказал с тех пор, как мы вышли из номера, — это коротко поблагодарил Брайана, который отнес наши сумки в машину. Атмосфера была холодной и леденящей, к чему я с ним не привыкла. Я поняла, что он злился на Терезу, но это не принесло ему никакой пользы, лишь разожгло в нем такую ядовитую ненависть. Не то, чтобы