По лезвию судьбы - Ольга Ларгуз
Из Израиля поступили хорошие вести: свекровь вошла в ремиссию, рак отступил. Врачи констатировали уверенное, пусть и медленное выздоровление.
А вот с мужем мне пришлось немного повоевать…
— Миша, скажи, когда мы сможем уехать в отпуск?
Я прижала его к стенке, замучила нежными поцелуями и горячими прикосновениями. Вместе изучив его ежедневник, мы выбрали две недели и сорвались на Алтай. В горы, в леса, на свежий воздух.
— Хорошо! — выдохнул Марс, стоя на крыльце нашего домика с видом на прекрасное озеро. — Тишина какая…
Да, я устроила сыну и мужу две недели детокса от интернета, работы и учебы. И если первый кайфовал от каждой минуты, то второй временами пытался утащить свой телефон, чтобы убедиться, что в его адвокатском бюро все в порядке.
Мы гуляли, отдыхали, любили друг друга. Словами, взглядами, прикосновениями. По возвращении в Москву я снова попросила мужа открыть ежедневник, чтобы через полгода освободить для отпуска очередные две недели.
— Вероника Сергеевна, есть тема для разговора.
За время работы в «ИнтерФант» в должности зама Гена Воронов заматерел, набрался хорошей наглости, оброс защитой от хамства и невежества клиентов.
— Да, слушаю, — я отложила стилус и прикрыла глаза: от постоянной работы в одном положении затекала шея. Идея приобрести в офис массажное кресло, которую недавно озвучил мой муж, была очень кстати. Позднее нужно будет этим заняться. — Что там?
— Один мужик купил в Калининграде старинный особняк, который чудом уцелел во время войны. Денег у него много, вот он и решил восстановить интерьер по старым фотографиям. Предлагает нам эту работу, обещает хороший гонорар, — мой заместитель открыл почту, показал фото внутренней отделки особняка и сумму. Ого! Она была не просто хорошей, а изумительной!
— Ген, так может ему лучше к реставраторам обратиться? — я задумчиво листала галерею. — Пусть они этим займутся.
— Я предлагал, но получил от ворот поворот, — усмехнулся Гена. — Хозяин хочет, чтобы в интерьере были использованы современные материалы, которые воссоздадут дух старины. Ему нужна качественная имитация. Говорит, что не переносит запаха старых тряпок и плесени.
— Некоторые любят создавать проблемы на пустом месте. Ну что, берем этот домик?
— Нужно брать, Вероника Сергеевна. Этот мужик — шишка в правлении какой — то крупной нефтяной компании. Выполним заказ — получим отличную рекламу.
Да, трудно спорить с очевидным.
Согласовав с заказчиком дату и время встречи, я открыла сайт авиакомпании и забронировала билеты.
— Мы, а ты скоро вернешься? — любопытный Рома крутился вокруг, пока я собирала дорожную сумку. — Привезешь мне сувенир?
— Какой? Обычно из Калининграда привозят янтарь. Устроит?
— Ага.
— Хорошо. Найду для тебя что-нибудь интересное.
Миша молча сидел в кресле, наблюдая за моими сборами. Три года пролетели словно день, а все никак не могла надышаться своим мужем. Его любовью, которую он дарил без устали, нежностью и теплом.
— А тебе что привезти?
Я застегнула собранную сумку, отложила ее в сторону и села к Марсу на колени. На висках в темных волосах серебрились нити седины. Я и не заметила, как их стало больше. Марс заматерел, стал выглядеть еще лучше. Частенько обращала внимание, как на моего мужа оглядываются посторонние женщины, незаметным движением поправляют волосы, подкрашивают губы. Красивый, любимый. Мой.
— Просто возвращайся, Ника.
— Непременно. Я быстро слетаю туда и обратно, вы даже соскучиться не успеете.
Так все и случилось. Милый домик на окраине Калининграда, пожилой хозяин и его юная жена, которая по возрасту годилась в дочери. Мы ходили по комнатам, рассматривали каталоги известных фирм, которые выпускают мебель в нужном стиле. Обговорив детали и подписав договор, я села на самолет и вернулась домой.
По совету заказчика, забежала в один неприметный магазинчик и купила сыну гоночную машинку, вырезанную из цельного куска янтаря.
Дорога домой меня не порадовала. То ли парад планет играл злую шутку, или полнолуние, а может все вместе, но в небе наш самолет собрал все воздушные ямы, кочки и буераки. Мы то и дело попадали в зону турбулентности, и никакая смена высоты не спасала ситуацию.
Во время приземления в Шереметьево я не могла аплодировать. Едва не падая, я прошла по рукаву и оказалась в здании аэропорта.
— Да уж…
Из зеркала женской туалетной комнаты на меня смотрело нечто серое, уставшее, с покрасневшими глазами и слегка трясущимися руками. Укатали Сивку крутые горки!
Двигаясь на автопилоте, я сняла сумку с багажной ленты и вручила ее Евгению, который ждал меня в просторном холле.
— Добрый день, Вероника Сергеевна. Домой?
— Недобрый, Женя, — буркнула, стараясь дышать как можно глубже. — Домой. Я сейчас никакую работу не вывезу…
Кажется, я уснула по дороге, хотя казалось, что просто пару раз моргнула и уже оказалась у подъезда.
— Мама?
Я вошла следом за телохранителем, который поставил мою сумку в прихожей и покинул квартиру.
— Что случилось? Почему ты здесь?
— Ника…
Это странное чувство, что земля уходит из-под ног, что на твои плечи падает неимоверная тяжесть, а воздух становится невыносимо плотным и никак не может наполнить легкие… Я присела на пуф в прихожей, переводя дыхание.
— Мама, что случилось? Папа здоров? Где Рома?
— С папой все в порядке, дочка. Рома в школе…
Только сейчас я заметила в руке мамы обычный почтовый конверт. Неподписанный, незапечатанный. Она взяла меня за руку, провела в гостиную и усадила на диван.
— Это для тебя…
Сердце сжало невидимой силой, оно пару раз болезненно дернулось в груди. Открыв конверт, я достала сложенный пополам листок, исписанный знакомым почерком.
Но почему у мамы руки дрожат и глаза красные? Что случилось, пока меня не было?
Я начала читать. Буквы поплыли перед глазами…
=48=
«Ника, любимая. Пернатая моя, если ты читаешь это письмо, значит мы находимся в разных мирах…»
Я закусила губу, чтобы не начать реветь и дочитать послание до конца. Бред! Это какой — то бред!!! Не может быть! Это дурацкая шутка, глупый розыгрыш! Что значит — в разных мирах? Я размазала слезы по лицу и продолжила чтение.
«Спасибо за каждый день, что ты мне подарила, за каждую ночь. За счастье в каждой минуте, за твою любовь и нежность.
Извини, что не сказал о своей болезни, но врачи не могли дать верного прогноза, а я не хотел, чтобы ты каждый день жила в страхе меня потерять. Я знаю твою любовь, Ника. Я чувствую ее всегда и везде, даже сейчас, когда нас разделяет бездна.
У меня не будет могилы, я уже отдал все необходимые распоряжения.
