История шрамов - Кая Север
Стоило мне это сделать, как Альк замер, с некоторым любопытством и своим привычным лукавым прищуром смотря мне в глаза. Даже голову слегка на бок наклонил. Интересно, он таким образом дает мне карт-бланш?.. Мне, разумеется, было бы проще, если б он не смотрел. Не этим своим взглядом, от которого колени подгибаться начинают... И в животе что-то начинает дрожать.
Но раз уж я намерена показать и ему, и себе, на что способна, помимо напяливания таких вот платьев, придется идти до конца.
К тому же, неловко и стыдно было только решиться. А когда уже начал — все глупые мысли напрочь вылетают из головы. Это лишь первое прикосновение уже к обнаженной коже Алька вышло таким робким, словно я выходила за все рамки приличного и дозволенного... А после все встало словно бы на свои места. Это он, твой Альк. Тебе не нужно его стесняться. Ты ему позволяешь к себе прикасаться во всех мыслимых и немыслимых местах. Он делал с твоим телом такое, что и вспомнить, не краснея, невозможно. Так чего теперь боишься ты?
В это мгновение, почувствовав, как и его тело откликается на мои прикосновения, я поняла, что уже не боюсь. Почти совсем ничего. Даже поцеловать его вот так напоследок, очень непристойно и страстно...
...Прежде чем отстраниться от стола и опуститься вниз, на колени.
Тсара осталась на ночь в городе, вероятно, заранее предусмотрев тот вариант развития событий, что подобный нескромный жест с моей стороны в переодеванием в женственные наряды может привести к тому, что мы с Альком будем, кхм, мягко говоря, увлечены друг другом. Не знаю, что повлияло на парня сильнее всего — не то моя раскрепощенность, не то сексуальное платье… А может, то, что мы наконец были дома, благодаря чему он смог наконец расслабиться окончательно. В любом случае, совокупность этих причин позволила Альку открыться для меня с новой стороны, хоть я и была уверена, что знаю его целиком и полностью.
Насколько он бывал мрачным и угрюмым, устрашающим с другими — настолько нежным и чувственным он становился наедине со мной. Внимательным, чутким, способным смотреть во время самого пика близости не просто мне в глаза, но словно бы и в самую душу.
Это стоило всех лишений, что мы пережили. Всей боли, которая могла еще выпасть на нашу долю. Только вот… Кто мог знать, что это произойдет так скоро.
22. Как мы ужинали всей семьей
Констанцин-Езёрна, Польша
Богатый пригород Варшавы
Сегодня
Мне уже начинало казаться, что ничего плохого с нами произойти не может. Что вот он — наш райский уголок, и пройдет еще немного времени, и мы освоимся в этой стране, я выучу язык, стану работать, и Альк перестанет бояться угрозы со стороны семьи, и вообще — все и впрямь будет в порядке.
С самого утра Альк с сестрой уехали в город — Тсара давно уговаривала брата уделить ей время и провести вместе хотя бы день в местах, что были им значимы с самого детства. Я же нисколько не возражала остаться в одиночестве, хозяйничая по дому. Похоже, подобное разделение напрягало только Алька, в то время как мы с Тсарой были полны энтузиазма перестать бояться мифических угроз. Я и вовсе постоянно уверяла парня, что со мной все будет в порядке.
Уже ближе к вечеру, услышав, как открываются автоматические ворота, и во двор заезжает машина, я с радостью была готова бежать встречать ребят, а в порыве нетерпения даже выглянула в окно, чтобы посмотреть, как те подходят к дверям.
И замерла в ужасе, когда поняла, что автомобиль мне совершенно не знаком.
Во мне моментально взыграла паника. Первым инстинктом было — собрать вещи и бежать. Бежать, бежать, бежать, без оглядки, но эта мысль сразу же разбилась о суровое понимание реальности: Алька здесь не было. И как предупредить его, я не знала. Мобильников у нас все еще не было по соображениям безопасности. Стационарный телефон, что стоял в кухне на первом этаже?..
Вторым инстинктом было сидеть здесь тихо, словно мышка. Не высовываться из спальни. Чтобы меня не заметили. А потом уже, когда Альк вернется, тихо выскользнуть...
Плохой план. Еще хуже предыдущего. Очень подозрительно. И расщелкивается на раз.
Притвориться прислугой? Сокурсницей Тсары? Бред, я сразу же сдам свой уровень владения польским с налетом американского акцента, вздумай этот человек заговорить со мной.
Поэтому я решила действовать по ситуации. Не прятаться, никак не выдавать своего волнения, спокойно реагировать на происходящее. Спуститься вниз и взглянуть в глаза тому, кто бы это ни был.
Еще бы сердце так предательски не колотилось.
Незнакомец открыл дверь своим ключом. Вошел в дом так, словно был здесь хозяином, снял солнцезащитные очки -- и остановил взгляд на мне, совершенно безразличный и равнодушный. Я сразу поняла, кто передо мной. Слишком уж сильно было семейное сходство с Альком, пусть и передавшееся через поколение. Так что первая догадка, которая возникла в моей голове, когда я только увидела чужой автомобиль в окно, подтвердилась.
— А вы, должно быть, мисс Боуман. Ну, расскажите мне, мисс Боуман, как вы оказались в доме моей внучки? Ведь некоторое время назад вы учились в школе с другим моим внуком.
Внутри меня все оборвалось, когда я услышала этот мягкий, вкрадчивый тон. Еще более угрожающий, чем бывал у Алька, когда тот был в ярости. Я постаралась не принимать совсем закрытой позы и даже попыталась расслабиться, хотя я была уверена, что все равно выдаю свое волнение с потрохами.
— Да уж, — мрачно отозвалась я. — Дорога сюда была не самой приятной. Вы сюда за мной приехали?
Старик, который внешне, честно говоря, мало походил на обычного старика, с ответом не спешил. Очевидно, что он чувствовал себя хозяином положения. И явно хотел показать, что разговор со мной — не главная его задача здесь. Куда важнее ему было осмотреть вальяжно дом, отмечая про себя, что, где и как лежит.
Впрочем, оставлять меня в покое Дариуш не собирался.
— Знаете, мисс Боуман, родные имеют свойство беспокоиться о своих отпрысках... Особенно, если не могут их найти. Вот о вас, к слову, очень беспокоился отец...
Если до этой секунды я еще старалась держать себя в руках, и притворялась такой же хищницей, как и он, и мы оба ходили по кругу, принюхиваясь друг к другу,
