Татьяна Тронина - Мода на невинность
Минут через двадцать я оказалась у гостиницы – серого блочного здания, построенного в семидесятые годы и такого скучного на вид, что жить в нем совсем не хотелось, – помнится, когда мы привели сюда Ника, мне стало даже неловко за такую неприглядность. Я огляделась вокруг – улица была пуста, только какие-то унылые подростки, лениво бренча гитарой, тащились в сторону вокзала.
На меня вдруг напала какая-то тоска. «Нет, не надо было сюда идти, следовало послать Глеба!» Но бедному мальчику еще тяжелее...
Я попыталась обойти гостиницу под броским названием «Континенталь» и обнаружила, что она занимает довольно обширную территорию. Позади нее тянулся высокий забор, за которым виднелись какие-то хозяйственные постройки. «Машина! – вдруг вспомнила я. – У них же была такая иномарка, которую ни с чем не перепутаешь!»
Я стала глядеть в щелочки забора, но роскошного белого лимузина не увидела – с той стороны росли густые кусты. В заборе я увидела маленькую дверь с надписью «Служебный вход», но войти в нее не решилась, как если бы там было обозначено, что во дворе злая собака.
Делать нечего, вздохнув, я отправилась к центральному входу. У вертящихся стеклянных дверей стоял пожилой швейцар в шерстяном костюме, с красным недовольным лицом – родной брат Клавдии Степановны Молодцовой, не иначе.
– Что это вы, девушка, ходите тут? – неодобрительно спросил он, когда я приблизилась. – Ищите чего? Нехорошо за забор заглядывать...
– Я ищу машину, – произнесла я, теряясь под его пристальным взглядом. – Вы знаете, такую нельзя не заметить, не запомнить! Белая, длинная, с откидным верхом...
– А зачем она вам?
И чего я начала с машины и почему вдруг почувствовала себя виноватой?.. Почему люди, относящиеся к обслуживающему персоналу, стараются выработать у прочих людей комплекс неполноценности?
– Нет, но...
– А чего ж вы тут разнюхиваете? – неожиданно рассердился швейцар. – Очень подозрительно! Сейчас кругом терроризм, а у нас постояльцы солидные, мы за них головой отвечаем...
– Вот-вот, мне и нужен ваш постоялец! Владелец этого лимузина...
– Не положено.
– Что?
– Справок мы не даем, – сказал швейцар как отрезал.
– Вы не даете, а вот администрация...
– А вы кто такая? Ежели бы вы были из милиции и вам по должности...
Я беспомощно огляделась. «Бар-ресторан «Амариллис» – увидела я название под вывеской гостиницы.
– А мне вот в ресторан захотелось, – упрямо сказала я. – Или в ресторан только постояльцам можно?
Швейцар осмотрел меня с головы до ног и, прищурив глаза, заявил нахально:
– Сейчас бизнес-ленч, триста рублей. У вас есть триста рублей?
– Есть, – кротко ответила я.
Неожиданно он пропустил меня, видимо, полностью насладившись властью.
Внутри серой панельной коробки оказалось неожиданно уютно – мягкие ковры, дубовая обшивка, приглушенный свет и роскошные живые цветы. Я подошла к стойке и спросила у молоденькой белокурой администраторши, сзади нее висела специальная доска с номерами и гвоздиками, на которых болтались ключи (а вдруг один из них от комнаты Ника?):
– Скажите, Николай Александрович Ивашов у себя в номере?
Она вздрогнула:
– Кто? А зачем вам?
– Я по личному вопросу...
– Мы справок не даем, – вдруг заявила и она.
– Понимаете, тут такая история, мне непременно надо его найти... – сбиваясь, я начала рассказывать историю об Инессе и Нике, но неожиданно сбивчивая туманность моего рассказа испугала девушку.
– Я ничего не понимаю! – нервно сказала она. – И вообще... справок не даем! Хотите говорить с директором?
В данный момент такого желания у меня не было, вряд ли здешний директор оказался бы благосклоннее. Вообще, все было странно – мне казалось, что нет ничего проще, чем ответить на вопрос – у себя постоялец в номере или нет, а тут такая секретность! Может быть, дело в том, что Ник из Америки, а всем террористы мерещатся на каждом углу... Но я же не похожа на террористку!
Я посмотрела на себя в большое темное зеркало, висевшее в холле, и увидела бледное создание с растрепанными длинными волосами, страдальческий рот, дрожащий подбородок... нет, я совсем не похожа на террористку, скорее я напоминаю женщину, которая ищет отца своего ребенка, укрывающегося от алиментов. Во всем происходящем было что-то закономерное, словно Ник договорился со всеми служащими гостиницы не выдавать его. Или это из-за Виргиния? Ну да, конечно, это из-за Виргиния – ведь тот наделал в городе немало шума! Уехали они или нет? Может быть, стоит обратиться к вышестоящему гостиничному начальству, попытаться в последний раз объяснить, что к чему?..
Мгновение я сомневалась, а потом отправилась в бар – он находился слева, и из него хорошо просматривался гостиничный холл.
Я заказала чашку кофе – увы, бизнес-ленч мне бы и в горло не полез, даже если б и деньги были, – и скромно села в углу. «Хорошо, что я пошла сюда, а не Глеб! Он бы непременно начал бузить от такого нахальства, и его бы задержали, никого бы и не смутило то, что у мальчика недавно умерла мать...»
Молоденький бармен за дубовой стойкой меланхолично перетирал стаканы, играла тихая музыка. Посетителей не было, а потом пришли двое небритых, в спортивных костюмах, стали обсуждать какие-то торговые палатки, оптовые цены и кассовые аппараты. Они с аппетитом поглощали бизнес-ленч, потом принялись коситься в мою сторону. Я решительно заказала еще кофе.
И вдруг увидела Виргиния.
Он появился в гостиничном холле, купил газету и своей развинченной походкой направился в мою сторону.
– Саша, мне как обычно! – крикнул он бармену хозяйским тоном и сел за соседний столик. Я смотрела на Виргиния со странным чувством – последний раз я наблюдала его в абсолютном неглиже, с перекошенным от ужаса лицом, – он убежал в ночь, спасаясь от разъяренного Минотавра. Теперь он выглядел очень пристойно, лицо у него было довольное и, я бы даже сказала, счастливое. Он не имеет права быть счастливым! Не может быть, чтобы он не знал...
В этот момент он увидел меня, и выражение благодушного счастья сменилось страхом, впрочем, он тут же взял себя в руки.
– А, Оленька! – проблеял он нерешительно. – Какая неожиданная встреча, я поражаюсь...
– Куда вы пропали? – нетерпеливо спросила я.
Глаза у бывшего героя-любовника забегали.
– Я пересяду к тебе? – Не дожидаясь ответа, он быстро шмыгнул за мой столик. – Тс-с, ты говори тише...
– Чего вы боитесь?
– Нет, я не боюсь, но не хотелось бы публично афишировать...
Меня затошнило от его скользких слов.
– Вы в курсе того, что произошло после вашего побега от Люсинды... тьфу ты, от Люськи Потаповой?
