Жена по принуждению - Алиса Ковалевская
– Господи… – у меня стучали зубы.
Истерика накатывала вместе с тошнотой, по лицу бежали слёзы. Яков выругался, зверем глянул на меня. На его рубашке появилось кровавое пятно. На боку, на животе. Казалось, что он весь был в крови, что всё вокруг в крови. Меня замутило, в нос ударил металлический, сладковатый запах.
– Яков… – подхватила его.
Он навалился на меня, поморщился. Эта пуля была моя… Моя, а не его. Его бывшая жена стреляла в меня, а он… Я не знала, как это случилось. Он просто сделал шаг ко мне и закрыл собой. Алая кровь струилась по моим пальцам.
– Надо остановить, – руки не слушались. Помогла Якову сесть и попыталась расстегнуть рубашку, но меня трясло так, что пуговицы выскальзывали. Резко выдернула её из-под брюк. Голова поплыла, перед глазами заплясали точки.
– Дай полотенце, – прорычал Яков, и я, опомнившись, бросилась к раковине. Схватила первое попавшееся и подала ему. Он вырвал его, смотря так гневно, что меня затрясло ещё сильнее.
– Когда ты собиралась мне сказать, Мира, чёрт тебя подери?! – прохрипел, поднимаясь.
Я подалась к нему, но наткнулась на немое предупреждение в глазах.
– Не собиралась, так?
– Давай поговорим об этом позже, – голос не слушался.
– Позже мы тоже поговорим об этом, – он сильнее надавил на полотенце, прижимая его к боку. Откинул на стол и расстегнул рубашку.
Я увидела рану в его боку, и мне стало совсем дурно. Чувство было такое, что я вот-вот потеряю сознание, внизу живота неприятно заныло, и я интуитивно прижала ладонь.
– Что? – Яков резко поднял голову.
– Всё в порядке, – сделала глубокий вдох. Схватила чистое полотенце, и сама прижала к ране. Подняла голову. Яков не сводил с меня взгляда.
– Не собиралась, – подтвердила я. Верхняя губа его дёрнулась, чернота глаз пробралась внутрь меня. Я поспешно опустила голову, приподняла ткань. Кровь продолжала сочиться. – Надо догнать Ларису. Чёрт… Телефон остался в машине.
Стоило Якову пройти пару метров, его повело. Но едва я хотела помочь, он остановил меня, посмотрев всё с тем же гневом. Живот опять потянуло. Только бы с малышом было всё в порядке. Господи… Я взмолилась о том, чтобы ничего не случилось. Ничего страшнее того, что уже произошло. Искоса посмотрела на мужа. Он был бледным, щетина казалась темнее, как и глаза. Резкие черты лица выдавали ярость.
– Она заперла дверь, – он всадил кулак в дерево. – Проклятая сука!
Осмотрелся и бросился к окну. Рванул шпингалет.
– Яков, осторожнее, – только и попросила я, когда он распахнул створки.
Ничего не ответив, он помог мне взобраться на подоконник. Я мельком посмотрела на его прикрытую полотенцем рану. Светлая ткань уже успела побагроветь.
Боже… Сбереги нас! Мне не хотелось думать о том, что было бы, если бы Лариса попала в меня.
Скорее всего, уже ничего.
– Давай, – Яков спрыгнул на землю. Шипя от боли, подал руку. Платье задралось, каблуки туфель увязли в земле. Лицо щекотнул ветерок.
– Я узнала только вчера, – коснулась руки мужа. Почему-то мне важно было сказать ему это именно сейчас. – Вчера вечером. Как раз перед тем, как мы с тобой разговаривали.
Всего на несколько секунд он задержал взгляд на моём лице. Глаза в глаза. Я порывисто выдохнула, дотронулась до него. Уголок его рта дрогнул.
– В машину, – приказал он, кивнув на стоящий возле дома внедорожник.
Я сглотнула, сделала сбивчивый вдох и бросилась к дороге. Фары мигнули, Яков оказался за рулём одновременно с тем, как я села в кресло рядом.
– Я умею водить, – на выдохе, как только он завёл двигатель. – Яков, я…
– Возьми телефон и позвони Руслану, – он с рёвом сорвал машину с места. Вывернул руль.
– Ты ранен, Яков…
– Делай, что я тебе сказал! – прорычал он, выворачивая на дорогу. Посмотрел так, что слова застряли в горле. – Делай, что тебе говорят, Мира.
– Но… – я всё ещё пыталась возразить.
– Звони, – рявкнул.
Телефон оказался в руках сам собой. Я открыла последние вызовы. Незнакомые номера, Агатов, Руслан… Руки ходили ходуном, пальцы были обагрены кровью.
Я смотрела на Якова, тот – на дорогу. Он закрыл меня собой. Не колеблясь, не думая. Горло сдавило от опять подступивших слёз. Он закрыл меня собой. Это всё, что мне нужно было знать. Этого было достаточно, чтобы понимать: я не замена его бывшей. Не фиктивная печать в паспорте. Кто? Кто тогда? Кто-то, за кого он готов был отдать собственную жизнь. Кто-то, кто значит для него очень много…
– Прекрати, Мирослава, – Яков отшвырнул мою руку. – Царапина.
Салон словно пропах кровью. Я уже не понимала, так это или мне кажется. Мы как раз притормозили, и я хотела посмотреть рану, но Яков просто рассвирепел. Как я ни пыталась убедить его, что за руль лучше сесть мне, он и слушать про это не желал. Гнал, как сумасшедший. Каждый раз, когда тормоза визжали на очередном повороте, у меня заходилось сердце. Я боялась, что мы не удержимся на дороге и вылетим на обочину, но внедорожник продолжал нестись вперёд.
– Какая это царапина?! – стоило посмотреть на рану, ужаснулась я. – Тебе нужно в больницу! Ты понимаешь это?!
– Мне нужно вернуть дочь! – отрезал он.
Сейчас он выглядел ещё опаснее, чем всегда. Черты лица стали резкими, чёрные глаза углями горели на бледном лице. Я видела, что его начинает знобить. Даже ничего не смысля в огнестрельных ранах, понимала, что с этим нужно что-то сделать. Он потерял достаточно много крови. Только пытаться убедить его, что Руслан обойдётся без него, было всё равно, что пытаться успокоить бушующий океан. Всё, что я могла – молиться.
– Ты живой своей дочери нужен, – запальчиво ответила я. – И… И не только ей.
Яков одарил меня тяжёлым взглядом. У меня задрожал подбородок, губы.
– И мне тоже, – всё-таки договорила я. – Нам.
Неожиданно он, не сбавляя скорости, накрыл мою коленку ладонью. Крепко сжал. Внутри меня словно бы что-то размоталось с дикой скоростью. Из глаз брызнули
