Марта Поттерс - Притворщица
Через мгновение Франклин вернулся в прежнее положение и закрыл дверцу. Розмари с облегчением перевела дыхание и подождала, пока сердце вновь обретет привычный ритм.
— Куда к магазину? — спросил Франклин, выводя машину с подъездной дорожки.
— Первая улица налево. Через три квартала будет стоянка, — ответила она, сосредоточенно глядя на дорогу.
Спустя полчаса Дени был надежно устроен в новеньком детском автомобильном сиденье. Розмари посмотрела на часы: скорее всего, Дени нужно будет переодевать и покормить только через час.
Она молчала. Промелькнул знак, обозначающий выезд на скоростное шоссе, ведущее на север. Во время довольно сумбурной беседы с Мелиссой ей даже в голову не пришло спросить сестру о том, что такое Уитби и где он находится. А расспрашивать Франклина Розмари не решилась, чтобы не выдать себя.
Ее внимание привлекло оживленное движение на дороге, и она расслабилась, наконец-то полностью ощутив все те удобства, которые предоставляет дорогой автомобиль. Она даже стала находить удовольствие в поездке, осознавая, что причиной тому было умение ее странного спутника водить машину.
В отличие от Террелла, ее бывшего мужа, Франклин Кэдлер был прекрасным водителем. Дорога вселяла в пассажиров его машины не беспокойство, а уверенность.
Казалось, его совершенно не трогают безалаберность и невнимательность соседей по трассе. Вместо того чтобы разразиться бранью в адрес водителя, подрезавшего его, Кэдлер хладнокровно снижал скорость или спокойно менял полосу, если в том возникала необходимость.
Франклин… Франклин Кэдлер. Розмари несколько раз мысленно повторила это имя. Надежное, сильное имя, подумалось ей, такое же, как и его обладатель.
Мелисса говорила, что он любит держать все в своих руках. И Розмари легко могла в это поверить, ведь и она сама была замужем за человеком, который пытался целиком и полностью подчинить ее себе.
Франклин вел себя с ней грубо и напористо, желая вернуть сына, его отношение к женщине, матери своего ребенка, было далеко не галантным. Однако Розмари понимала, что не может отказать своему спутнику в той любви и преданности, которую он выказывал по отношению к своему малышу.
О какой же сделке говорил Франклин? Что же это за договор? Придержав вздох, Розмари через плечо взглянула на Дени. Малыш по-прежнему спал.
— С ним все в порядке? — спросил человека, сидящий сбоку от нее, и голос его прозвучал очень мягко.
— Да, — ответила Розмари.
— Он много спит. Но так, наверное, и должно быть, да?
Розмари уловила в голосе Франклина звенящую нотку беспокойства и поспешила его успокоить:
— Новорожденные всегда много спят. А потом просыпаются и начинают шалить. Вот Абигайль…
Она внезапно замолчала, с ужасом осознав, что говорит.
— Абигайль? Кто такая Абигайль?
Розмари нервно сглотнула.
— Э-э-э… Одно время я сидела с девочкой, которую так звали, — ляпнула она наобум.
— Вот как. — Но по его интонации было ясно, что Франклин не поверил ни единому ее слову. — Пока Дени спит и не мешает нам, не желаешь рассказать мне, почему сбежала?
Неожиданная смена темы заставила Розмари растеряться. Она совершенно не представляла, как следует ответить на этот вопрос.
— Нет, не желаю, — произнесла она после долгого молчания, надеясь, что Франклин удовлетворится ответом.
Но судя по всему, он считал иначе.
— Ты уехала, потому что передумала насчет нашего договора?
Искоса посмотрев на своего спутника, Розмари заметила, что вокруг его рта углубились морщинки, черты лица словно окаменели. Казалось, он боялся того, что мог услышать…
«Какой договор?» — хотелось спросить ей. Жаль, что она не настояла на своем и не узнала от Мелиссы подробности происходящего, прежде чем согласилась на участие в этом спектакле.
— Ты что — язык проглотила?
Франклин с вызовом посмотрел на нее и снова обратил взгляд на дорогу и пролетающие мимо машины.
Розмари не ответила: она уставилась на руки водителя, уверенно лежащие на руле. На безымянном пальце левой руки блеснул золотой ободок. Она вздрогнула, и сердце ее чуть было не выскочило из груди, когда Розмари наконец осознала, что обозначает это кольцо.
В какую причудливую игру втянула ее сестричка? Почему не сказала, что они с Франклином больше чем любовники? Почему не предупредила, что Розмари придется играть роль жены?
3
Сама по себе поездка оказалась на удивление приятной и лишенной неожиданностей. Несколько раз они останавливались, чтобы покормить и переодеть Дени. А под вечер решили поужинать.
Пока ждали заказанные блюда, Дени начал капризничать. И Франклин предложил подержать его. Розмари это удивило, и она, заинтригованная тем, как он будет обращаться с сыном, передала ему малыша.
С восхищением взирала она на то, как отец нежно гладил сынишку. А когда уютно устроил Дени на своем плече и поцеловал в головку, у Розмари от неожиданно нахлынувших эмоций перехватило дыхание и на глаза навернулись слезы.
Террелл даже не стал дожидаться рождения дочери. Еще до беременности она стала подозревать, что муж ей изменяет.
А когда на середине срока врач сообщил им, что ребенок, очень возможно, родится с патологий и вряд ли жизнеспособный, Террелл излил свой гнев и разочарование на жену, обвиняя во всем. Вслед за тем без зазрения совести отправился на поиски свежих впечатлений и новых соблазнительных знакомств.
Розмари ни разу не пришло в голову прервать беременность, так что она боролась со своей бедой в одиночестве, убеждая себя примириться с жестокой правдой: ее малышке не суждено выжить. После рождения Абигайль она настояла на том, чтобы забрать ее домой, хотя врачи были против. Однако воспоминания о пяти драгоценных днях, проведенных с дочерью, позволили ей частично избавиться от чувства вины и дали силы жить дальше.
Сквозь полуопущенные ресницы Розмари наблюдала за тем, как Франклин пытается успокоить малыша, покачивая его и что-то шепча на ушко. Несмотря на то что ребенок у него на руках продолжал громко плакать, Франклин оставался совершенно невозмутимым под взглядами других посетителей ресторана.
Когда он улыбнулся Дени, любовь, наполнявшая его взгляд, пробудила в груди Розмари боль давно утихших чувств. Сердце снова уколола засевшая в нем заноза. Сморгнув обжигающую веки влагу, Розмари сосредоточенно принялась за еду, принесенную официанткой.
Внезапно раздавшийся голос Франклина заставил ее вздрогнуть.
— Еще не поздно передумать.
— Прости, я не понимаю, о чем ты, — пробормотала она, нахмурившись.
