Хочу влюбиться... - Галина Кор
— Ну, тоже скажешь… Никто меня не кусал, а раньше не волновало потому, что замУжем была, козлом, конечно, но он у тебя был. Ты думаешь, если ты не говоришь истинную причину развода, то мы с отцом не в курсе. Сергей, через двадцать минут, после того как ты сказала, что вы разведены по причине несовместимости, — и мама пальцами в воздухе показывает кавычки, — знал настоящую причину. И про дочь его, да всё в общем… А потом этот недомуж еще и не постеснялся позвонить Сергею, попросить помощи на какие-то там очередные выборы...
— Ясно, чего он тогда активизировался…, - задумчиво говорю я.
— Вот уж у человека — ни стыда, ни совести. И таким слугам народным мы доверяем? — помолчав мама решила продолжить тему о хорошем мальчике. — Сонь, ну вот придут сейчас соседи с сыном, ты присмотрись. Я его видела мельком через забор, вроде ничего так…
— Как хоть прынца зовут?
— То ли Даниил, то ли Демьян, — задумчиво начинает перебирать имена мама?
— Ясно. Он же Гога, он же Жора, — и мы обе начинаем хохотать.
— А я вообще могу просто говорить, мол здравствуй, «зять любимый».
— Ага, а я буду придумывать разные прозвища на каждый день, типа: бурундучок, зайченыш, пучиглазик, заспёныш, только чтобы имя не запоминать, — так смеялись, что аж слезы из глаз.
В гостиной послышался разговор папы и Руслана.
— Пойдем, — говорит мама, — Руська приехал с Мариной и детьми.
У Руслана два сына погодки — Сергей и Андрей, одному десять, второму соответственно, девять. Это два чертенка. И как бедная Марина с ними управляется? Последний раз, они так смешали в кастрюле химикаты из набора юного химика, что три дня не могла мама отчислить пол, стол, а кастрюлю пришлось выкинуть. Марина говорит, что выработала генеральский голос, если рявкнет вечером спать, то и соседи расстилают постели и у всего дома отбой ровно в десять.
— Привет, семья, — говорю я. Подхожу к каждому и целую.
Смотрю на Марину, а она уже на низком старте.
— Где твои красавцы? — Интересуюсь я про детей.
— Да, пошли к вольеру, собак потискать… — И смотрит в окно по направлению вольера.
— В данной ситуации, ты за кого больше переживаешь? За собак или за детей?
— Скорее за собак, они же их не тронут, а у детей на радостях притупляется чувство меры и силы… О, собаки уже скулят… Пошла спасать.
— Давай, давай. Ты прямо как «черный плащ», только свистни…
Тут позвонили в ворота, и Руслан пошел открывать. Блин, как барин, в руках стакан с виски, походка … Вообще, у меня красивый брат...
В дверь зашли дядя Юра и тетя Наташа. И началось развешивание королевских реверансов: «мы так рады», «а мы как рады». Как будто не через забор живут, а видятся раз в десять лет.
— А где ж ваш сын, — ну как же без маминого вопроса. Ну не пришел и слава богу.
— Он там, на улице, с Русланом разговаривает, — отвечает дядя Юра.
— Соня, останься здесь и встреть, — многозначительно посмотрев на меня, говорит мама. На что я только закатываю глаза.
Открывается входная дверь. Марина, каждого за ухо, тянет детей в ванную комнату.
— Что, уже проштрафились? — со смехом спрашиваю я.
— Прикинь, залезли в тот маленький бассейн в вольере, который для собак предназначен. Сейчас я их покупаю, и приду к столу.
— Ты хоть вещи запасные брала?
— Обижаешь, не впервой, — закрывает дверь в ванную комнату. Из-за двери слышен командный голос Марины. — Раз-де-ваемся!!!
И с полуулыбкой на губах, я поворачиваюсь к открывающейся входной двери. Приплыли.
— Познакомся, — говорит брат, — это Давид, мы лет пятнадцать назад вместе ходили на борьбу, а потом он укатил жить в Лондон и вот уже лет десять, как мы не виделись.
— Тогда все ясно. У них в ЛондОне ж, левостороннее движение, и что обычному человеку помеха справа, для них — лондОнцев, все лево. Это ты, познакомься... Это наш правонарушитель, — говорю я, а брат в этот момент отпивает свое виски. Хорошо хоть в сторону прыснул, а то и мне бы пришлось к малым идти в душ, после дождя из виски.
— Я не хотел, бро, — откашлявшись говорит Руслан, примирительно поднимает руки вверх, — я ж не знал, что это ты, — подумал секунду и говорит, — хотя за малую я б и президента дал приказ останавливать. Я пойду к столу, а вы тут того… этого…
Что он имел в виду, я не в курсе, но вот видок у Давида был, как говорится, лихой и немного придурковатый.
— Так что, ДПС-ники останавливали меня из-за тебя?
— Ни вам здрасьте, ни вам до свиданья, — говорю я, — ну, хоть это понял. Но, заметь, не из-за меня, а сугубо по причине твоего хамского поведения.
Глава 7
Давид
Вечер проходил тихо, спокойно, по-домашнему. Если не считать носящихся детей. На каком-то этапе Марине это надоело и она отправила их в Гугл.
До прихода в дом Софии, моя мама всячески пыталась провести со мной работу по окучиванию, как она говорила «приличной девочки». Я думал, что увижу престарелую деву лет тридцати, которая будет цитировать Тургенева, говорить фразами Чехова, поправляя на носу очки с толстенными стеклами, а тут, бац и Соня. А еще, я никак не ожидал, что за этой дурацкой историей, будет стоять она.
Неимоверно красивая, интересная, яркая, харизматичная, уверенная в себе, цельная... Я могу долго продолжать это список. И мне она безумно нравится.
И вот теперь, она сидит за столом с отчужденно-задумчивым видом. Ее мать, что-то постоянно ей шепчет, подталкивая под столом, на что она только морщит нос и цокает.
— Как там Тимур, — спрашивает ее отец.
Так, а кто у нас Тимур?
— Да все нормально. Ему нравится. Учатся с Елизаветой и днем, и ночью, — говорит Соня.
— Вот заделают тебе внучка или внучку, — говорит Русик, — что будешь делать?
— Попросят, помогу. Нет, лезть не буду. Уже не дети, сами разберутся.
— Дети — это счастье, — задумчиво говорит Марина, — даже если от этого счастья днргается левый глаз. Пойду-ка я гляну на свое счастье, а то что-то притихли. Не к добру.
Теперь понятно, что Тимур — это сын. Блин, сколько ж ей лет, если ее сын уже может иметь своих детей?
— А где он будет праздновать двадцатиоднолетие? — спрашивает ее мать.
— Так как это будет в декабре, я думала взять отпуск на пару недель, поехать к нему, снять домик на берегу океана. Он отпразднует с друзьями, а потом
