Разведенка с прицепом (СИ) - Дина Ареева
Вот для чего мне эта фабрика нужна была, вот почему я так уперся. Чувствовал? Неужели правда почувствовал?
Ясмина смаргивает, прерывая наш безмолвный диалог. Или монолог, она же ни слова не проронила. Это из меня изливается… как это правильно сформулировать, даже не словесный. Мысленный поток.
— Господин Батманов, у вас на двенадцать совещание, — выбрасывает меня на поверхность из омута самобичевания вкрадчивый голос Марины. — А потом вы планировали побеседовать с руководителями департаментов.
— Почему именно с руководителями? — перебиваю, не отрывая взгляда от Ясмины, и перехожу на турецкий. Чтобы меня все поняли. — Я со всеми буду говорить. Лично. Я хочу сам понимать, с кем остаюсь работать.
Да, не выгибай так брови, котенок, мой турецкий по-прежнему ужасен. Ничего не могу с собой поделать. Я так и не дошел до уроков турецкого, как сам разговариваю, то и мое.
Ясмина хлопает глазами, случайно ловлю взгляд высокой женщины с большими глазами. Не такими, конечно, красивыми как у Ясмины, но ни у кого таких нет.
Я за пять лет так и не нашел…
— Вы Дамла Айдын? — мозг хоть и перегрет, но пока еще не потерял способности соображать. — Главный дизайнер фабрики?
— Да, господин Батманов, — госпожа Айдын отвечает с достоинством, она явно знает себе цену.
Каан берег ее как Кощей яйцо. И судя по последним коллекциям, это единственное, что он сделал стоящего для фабрики.
— Я желаю лично проводить собеседование с работниками, госпожа Дамла, — говорю, а сам прекрасно отдаю себе отчет, на что подписываюсь. — Срочно подготовьте списки вашего подразделения с датой рождения и семейным положением каждого сотрудника.
О том, что туда следует включить детей с указанием их возраста и даты рождения, я скажу потом.
Дамла делает круглые глаза, непонимающе переглядывается с начальником отдела кадров, который если и догадывается как попал, то не подает виду.
Это ведь ему теперь придется подготовить такие списки для каждого директора департамента. Но это будет отличная проверка на профпригодность и умение работать в режиме вечных форс-мажоров и жестких дедлайнов. Если хочет остаться, пускай привыкает.
Все пусть привыкают.
— Вы же собирались начать с отдела продаж, господин Батманов, — наклоняется ко мне Марина и тихо шепчет практически в ухо.
— Я передумал, — шепчу в ответ, — начну с дизайнеров.
И поворачиваюсь к сопровождающей меня делегации.
— Пройдемте в конференц-зал, господа.
Прежде чем покинуть отдел, окидываю Ясмину протяжным взглядом. Хочу вобрать все, все что вижу. В себя, поглубже. Всю бы ее сожрал и не подавился.
Глаза скользят ниже по точеной фигурке и натыкаются на кнопку Лале, прильнувшую к маме. Внезапно пронзает осознание, что если бы я сам все не испортил, это могла быть моя девочка. Моя собственная дочка. Ла-ле.
И хоть мой турецкий, мягко говоря, далек от совершенства, я помню, что «lale» переводится как «тюльпан».
Я бы умер от счастья, если бы тюльпанчик Лале был моей дочкой. Но я уже давно вырос и давно не верю ни в сказки, ни в волшебство.
У нас с Ясей не было брачной ночи, вообще никакой не было. Забеременела она уже здесь, это я знаю точно. И как мне дожить до собеседования, когда я смогу с Ясминой поговорить и все выяснить, вообще не представляю.
Ясмина
Господи, Дамир…
Как это могло произойти? Как?
Откуда он взялся? Да еще и фабрику нашу купил.
Он все-таки ее купил…
Я знала, что у него получится. Не может не получиться. Дамир из тех, кто умеет ставить цели и планомерно к ним идти. До сих пор считаю, что Эмир допустил непростительную ошибку, не подписав с ним контракт.
Меня трясет. Не могу ни о чем больше думать, кроме того, что Дамир Батманов здесь. Моя первая несчастливая любовь. Мой первый и единственный муж и мужчина. Отец моей обожаемой дочери.
От него меня отделяет всего несколько бетонных перегородок, и совсем скоро я снова его увижу.
Дамир будет сам проводить собеседование. Не знаю, какая необходимость у владельца фабрики опрашивать весь персонал лично. Смысл тогда держать целый отдел кадров?
Делюсь этими сомнениями с госпожой Айдын.
— Этот мужчина из тех, кто знает, что делает, — глубокомысленно изрекает Дамла.
«О, да!» — изрекаю мысленно.
— Дорогая, вы говорили с ним на другом языке. Вы знакомы?
«Мы? Нет, что вы! Я всего лишь месяц была его женой. И у меня от него есть ребенок. Но это такие мелочи!»
На секунду представляю лицо Дамлы, если бы я это сказала. И остальных работников фабрики, узнай они правду о нас с Дамиром. Но только на секунду.
— Я работала у господина Батманова в продакшене. Участвовала в каталожных съемках. Сама удивлена, что он меня узнал, — отвечаю как по бумажке. И не соврала, и всей правды не сказала.
— Ты не трясись так, девочка, — вдруг говорит Дамла участливо, — нам с тобой увольнение никаким боком не грозит.
— Вам точно нет, — согласно киваю, — без вашего таланта господину Батманову фабрику не поднять.
— А я без тебя не останусь, — фыркает Дамла, — вот еще. Пусть только попробует оставить меня без помощницы. Кто твою работу будет делать?
Слабо улыбаюсь. Если бы дело касалось только работы! Но я сама не могу здесь оставаться. Работать у бывшего мужа — разве я сошла с ума?
Следом накатывает безысходное отчаяние. Я же только начала работать! Сколькому могла бы научиться у Дамлы! И что теперь, где искать работу? Кому нужен работник без опыта?
Надеяться на помощь Эмира неправильно. Он уже давно вернул мне сторицей эти пол-литра крови. Одно оплаченное обучение чего стоит! А Атеш вполне мог выкарабкаться и без моего участия.
Мои мысленные страдания обрывает помощница Дамира, которая по громкой связи приглашает госпожу Айдын на собеседование в кабинет владельца. Дамла уходит, а я решаю еще выпить кофе. Меня точно еще нескоро позовут.
Но не успеваю выйти из кабинета, как навстречу идет изумленная и довольная Дамла. Хватает меня за руку и шепчет.
— Все отлично, машшала. Попросил остаться и удвоил зарплату. Про тебя спрашивал.
— Про меня? — жалко тяну. — Что спрашивал? По работе?
— Не только. Про тебя саму, и про тюльпанчик.
Сердце обрывается. Лале.
Неужели почувствовал? Толстокожий носорог Дамир Батманов вдруг что-то почувствовал? Что он хотел выяснить у Дамлы, зачем допытывался?
Она же добрая бесхитростная душа, все и рассказала.
А может, госпожа Айдын его не так поняла. Турецкий у Батманова по-прежнему отвратительный, собеседование он проводит один-на-один.
Это что, и мы тоже с ним сейчас… вдвоем?.. только мы…
— Госпожа Беляева, господин Батманов вас
