Джейн кренц - Глубокие воды
Из дневника Хейдена Стоуна.
Чарити поставила свой автомобиль на стоянку около дома и заглушила двигатель. Выходя из машины, она не заметила Илиаса, стоящего в тени парадного крыльца и поджидающего ее.
Пока Чарити отыскивала ключи, ее мысли были все время заняты недавней сценой на ступеньках лестницы городской ратуши. Вдруг она почувствовала рядом чье-то присутствие.
Илиас бесшумно вышел из тени на слабый свет. Если бы он оставался неподвижным, Чарити так бы и не заметила его. Она сильно испугалась приближающегося темного силуэта и выронила из руки ключи.
— Илиас? — с трудом вымолвила Чарити, узнавая появившуюся из темноты фигуру.
Он поймал ключи на лету быстрым и точным движением руки.
— Извини, пожалуйста.
— Хорошенькое дело, ты напугал меня до полусмерти, — Чарити взяла у Илиаса ключи и подошла к двери. — Зачем ты прячешься около моего дома?
— Жду тебя.
— Лучше бы ты подождал меня на выходе из ратуши, — сказала Чарити, вставляя ключ в замок. — Ты пропустил интересную сцену.
— Что там еще случилось?
— Да ничего необычного: просто неприятная словесная перепалка между мною и мэром, — продолжила она, открывая дверь. — И мэр выиграла эту дуэль.
Илиас вошел в дом вслед за ней.
— С каким счетом?
— Два — один в ее пользу. Сначала она обвинила меня в том, что я сплю с тобой, чтобы повлиять на твои планы относительно будущего пристани Чокнутого Отиса. А затем она обрушила на меня новость, что все мои попытки обольстить тебя — всего лишь бесполезная трата времени. По словам Филлис, ты страшно хитрый, и мне совсем не по зубам прибрать тебя к рукам. По ее мнению, ты просто используешь меня.
— Каким образом?
— Она уверена, что ты забавляешься со мною, выжидая подходящий момент для осуществления своих гнусных планов по продаже пристани иностранным клиентам, — рассказывала Чарити, входя в дом. Внезапно носком туфли она задела какой-то предмет, лежащий на полу. — Что это может быть?
Чарити рукой нащупала в стене прихожей выключатель, зажгла свет и посмотрела вниз. На полу лежал коричневый конверт средней величины.
— Я подниму, — сказал Илиас, наклоняясь за конвертом и передавая его Чарити. — Кто-то, по-видимому, вечером просунул его под дверь, пока тебя не было дома.
Она озабоченно нахмурилась, глядя на этот запечатанный конверт. На нем не было никаких надписей: ни адреса, ни отправителя.
— Давно ты меня ждешь на крыльце?
— Около получаса. Тот, кто оставил тебе это письмо, по всей видимости, приходил сюда раньше меня.
— Можно, я задам тебе интересный вопрос? Зачем ты пришел ко мне? — спросила Чарити, принимаясь распечатывать конверт.
— Я пришел сказать тебе о том, что ты, как всегда, была права. Я думал о нашем разговоре в женской комнате весь день и пришел к этому выводу. Поэтому завтра я собираюсь поехать в Сиэтл, чтобы повидаться с Гарриком Кейвортом.
Твердая решимость, звучащая в голосе Илиаса, ошеломила Чарити. Она положила конверт на столик в прихожей, так и не распечатав его, и повернулась к Илиасу.
— Ты уверен, что действительно хочешь это сделать?
Илиас неподвижно стоял рядом с открытой дверью; на его лице было невозможно что-нибудь прочитать.
— Вряд ли так будет лучше для меня или для Кейворта, но другого способа уладить наши отношения я придумать не могу.
Чарити подошла к Илиасу, обняла и прижалась к нему.
— Я тоже не могу придумать другого способа, — призналась она.
В течение нескольких секунд Илиас стоял, никак не реагируя на ее объятие, а затем с глухим стоном тоже обнял Чарити.
— Что-то случилось со мной, Чарнти. Куда-то подевались моя подготовка и моя философия, помогавшие мне концентрировать все мои силы ради достижения определенной цели начиная с шестнадцати лет. По какой-то непонятной причине они то возвращаются, то полностью исчезают, как изображение на экране плохого телевизора.
— Я считаю, что с тобой, наверное, происходит то же самое, что происходило с Чокнутым Отисом после смерти Хейдена.
Илиас хрипло засмеялся, но в этом смехе не было веселья.
— Может быть, теперь нам стоит переименовать пристань и назвать ее пристанью Чокнутого Илиаса.
— Я уверена, что здесь дело вовсе не в твоих отношениях с Кейвортом, просто весь мир для тебя, наверное, изменился после смерти Хейдена. А вопрос с Кейвортом остался не решенным до конца и теперь снова встал перед тобой.
— Пора покончить с призраками, — сказал Илиас и крепче прижал к себе Чарити. — Проклятие, как бы я хотел еще хоть раз поговорить с Хейденом!
— И о чем бы ты его попросил рассказать?
Илиас надолго задумался, а потом произнес:
— Я попросил бы его научить меня понимать отражения в ясной воде и рассказать, что нужно делать, чтобы эти отражения не искажались образами прошлого.
— Объясни мне, что все это значит. Я совсем не уверена, что правильно понимаю смысл твоих слов.
— Я думаю, это означает, что я должен встретиться с Кейвортом еще раз.
— Я поеду с тобой.
— В Сиэтл? Не надо, Чарити. Спасибо, конечно, тебе за предложение, но я должен сделать это сам.
— Понимаю, но все равно я могу поехать в город вместе с тобой. Дэвис говорил, что его не будет на этой неделе в Сиэтле, он куда-то уедет по делам. Я бы позавтракала в это время со своей сестрой, пока ты будешь улаживать отношения с Кейвортом.
— Мне нечего возразить, — засомневался Илиас. — Хочу тебе сказать, Чарити, что в последнее время ты единственная кажешься мне реальной на фоне всего происходящего со мной.
Холодный озноб от такой непривычной неуверенности Илиаса в своих силах проник до самого сердца Чарити. Она прильнула к Илиасу, но тепло его тела все же не смогло вытеснить ощущение холода, навеянного в душе Чарити этими словами.
«Если чувство, возникшее между нами, настолько сильно, что способно прорваться сквозь туман меланхолии Илиаса и бросить его в мои объятия, то что случится, когда этот туман полностью рассеется?»— с удивлением спрашивала себя Чарити.
Ей оставалось только надеяться, что Илиас научится любить ее, даже когда больше не будет нуждаться в ее помощи. Чарити вдруг с предельной ясностью поняла, что любит Илиаса.
Чарити потянулась своими губами к его лицу.
Илиас жадно и страстно поцеловал ее в губы, этого было вполне достаточно, чтобы у Чарити исчезли все ее сомнения и страхи, по крайней мере на некоторое время.
Часом позже Илиас очнулся от сладкого самозабвения после любви. Он повернулся на мягком матрасе и лег на спину, уставившись в потолок спальни. Прижавшись к нему, рядом лежала Чарити. Вся она была теплой и мягкой, плавные изгабы ее тела казались ему чудесными.
