Беверли Бартон - Самый желанный мужчина
— В каком смысле?
— В том смысле, что Макс Деверо не зря потратил деньги на частного детектива, которого нанял, чтобы меня найти, — сказал Аарон Бендалл. — Сегодня в моем медвежьем углу объявились Макс Деверо и Джоли Ройял. И они сделали мне неплохое предложение.
— Что еще за предложение?
— Деверо предложил мне миллион долларов за оригиналы документов по делу о бойне в Белль-Роуз.
— Вот сукин сын!
— Завтра рано утром он переведет на мое имя деньги. Мы назначили время и место встречи для обмена товара на деньги.
— Если ты передашь эти документы Максу, я прослежу, чтобы ты недолго прожил и не успел получить удовольствие от этих денег.
— Ты можешь облегчить положение нам обоим, — сказал Бендалл. — Сделай мне встречное предложение — такое, от которого я не смогу отказаться.
— Ах ты поганец…
Роско злился на себя: как он двадцать лет назад не понял, что Аарону Бендаллу нельзя доверять. Нужно было устроить шерифу «несчастный случай» и уничтожить проклятые документы до того, как этот ублюдок их украл и стал его шантажировать.
— Ты готов поднять ставку выше миллиона? Ради собственного будущего? Ради будущего Гарленда?
— Заткни свою поганую пасть!
Роско всю жизнь тщательно заметал за собой следы, чтобы ни одно из его противозаконных деяний не вернулось из прошлого и не аукнулось в настоящем. Но на этот раз он покрывал не собственные преступления, не за свои собственные грехи платил так дорого.
— Мы теряем время. Слышу ли я ставку в миллион с четвертью?
— Миллион с четвертью.
— Завтра к десяти утра, — сказал Бендалл.
— Я не уверен, что успею организовать…
— Если к десяти я не получу деньги от вас, в одиннадцать я встречаюсь с Деверо.
— Будут у тебя эти чертовы деньги к десяти! — Роско встал с шезлонга и начал нервно расхаживать взад-вперед. — Но мне нужны эти документы. И подлинники, и копии.
До того как эта история закончится, у него будут не только документы. У него будет несколько новых скальпов на поясе. Нужно будет организовать несколько «несчастных случаев». И начать Роско собирался с Макса и Джоли. А потом он разберется с этой черной сучкой, Ивонн Картер, и ее наглым сынком.
Ноуэлл Ландерс обнимал Кларис, успокаивая ее нежными словами и ласками, а она все качала головой и что-то невразумительно бормотала.
— Терон, как ты мог ее так сильно расстроить? — укоризненно спросила Ивонн, стоя рядом с сыном. — Ты же знаешь, как она ранима.
— Прошу прощения, мне очень жаль, что Кларис… то есть тетя Кларис так растерялась и расстроилась. Клянусь, я подумать не мог, что она так отреагирует.
Терон пытался оправдаться, но по выражению лица матери, по ее поджатым губам и прищуренным глазам видел, что ему будет не так легко искупить вину. Он решил воспользоваться правилом: «Лучшая защита — это нападение».
— Если бы ты мне ответила, когда я тебя спрашивал про Роско Уэллса, мне бы не пришлось спрашивать о вашей страшной тайне тетю Кларис.
— Что она тебе сказала до того, как пришла в такое состояние?
— В сущности, ничего.
— Но ты продолжал на нее давить, чтобы она что-то вспомнила, рассказала тебе, и она потеряла самообладание и ушла в свой маленький мир. — Ивонн посмотрела на Кларис. — Она такая хрупкая, чтобы ее расстроить, много не надо. Ты заговорил о Роско Уэллсе и напомнил о том, что случилось больше сорока лет назад, и вот результат.
— Может, тебе стоит вызвать ей врача? — спросил Терон. Он ни в коем случае не собирался причинять вред Кларис, он знал, что она немного не в себе с тех самых пор, когда произошли убийства в Белль-Роуз, но не догадывался, что ее психика настолько неустойчива.
— Ей не смогут помочь даже все врачи мира, — сказала Ивонн. — Еще хорошо, что ты вовремя мне позвонил. Слава Богу, Ноуэлл только что приехал в Белль-Роуз и сразу же пошел со мной сюда. Кажется, он способен сделать для нее больше, чем кто бы то ни было.
Ноуэлл держал Кларис в объятиях и тихо говорил с ней.
— Любимая, хочешь, пойдем домой? Я приготовлю тебе чай, мы посидим в бельведере, расслабимся…
— Да, Джонатан, это было бы хорошо, — сказала Кларис. — Я хочу познакомить тебя с моими сестрами, Одри, Лизетти… Ивонн. Они будут на нашей свадьбе подружками невесты. — Кларис захихикала. — Все будут в шоке, когда увидят в свадебной процессии Ивонн. Но мне все равно, она моя сестра, ты же знаешь, и моя лучшая подруга.
Ноуэлл и Ивонн сочувственно переглянулись. Терон понуро опустил голову.
— Мы сейчас пойдем в Белль-Роуз. — Ноуэлл вывел Кларис на веранду и взглянул на Ивонн: — Я вам позже позвоню и скажу, в каком она состоянии.
— Да, спасибо.
Ноуэлл и Кларис пошли по дороге, Ивонн проводила их взглядом. Как только они оказались вне пределов слышимости, она повернулась к Терону:
— Наш общий секрет с Кларис касается только нас, это только наше дело, и больше ничье. Сын, ты меня слышишь? И если мы решим использовать эту тайну, чтобы тебя защитить, это тоже только наше дело и никого больше не касается. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь снова расспрашивал об этом Кларис.
— А если я спрошу об этом Роско Уэллса? Ивонн в ужасе округлила глаза:
— Не вздумай близко подходить к этому человеку!
— Скажи мне только одну вещь, то, что непосредственно касается меня.
Мать молча посмотрела на сына.
— Роско Уэллс — мой отец?
Ивонн ахнула, в ее глазах блеснули слезы.
— Слава Богу, нет. Если хочешь, я могу поклясться в этом на целой стопке Библий.
Глава 24
Меньше чем через сутки материалы дела об убийствах в Белль-Роуз будут в их распоряжении. Где-то в этих документах должна быть скрыта правда, иначе они бы не стоили миллион долларов. Как ни хотелось Джоли взглянуть на эти материалы, она побаивалась того, что может в них найти. Фотографии с места преступления, фотографии ее матери, тети и Лемара. Отчеты о вскрытии, результаты баллистической экспертизы, предварительный рапорт помощников шерифа, первыми осмотревших место преступления, отчет медиков, осматривавших трупы. И Бог знает что еще. Будут ли в деле только ниточки, которые приведут к настоящему убийце, или твердые, неопровержимые улики?
Джоли намазала руки и ноги солнцезащитным кремом и растянулась в шезлонге у бассейна. Нелегко будет дождаться одиннадцати часов завтрашнего дня. Даже те два часа, которые прошли после их встречи с Аароном Бендаллом, показались ей двумя днями. Она взяла темные очки, лежавшие рядом на сухом полотенце, надела их, закрыла глаза и мысленно приказала себе расслабиться.
