Тилли Коул - Милый дом (ЛП)
– Молли? Кофе?
Я взглянула на библиотеку, потом снова на него. Мне хотелось отказать.
– Просто немного поболтаем, клянусь. – Опустив голову, он потер пальцами край рукава моего пальто. – Я по тебе скучал.
– Хорошо, – смягчилась я. На лице Оливера расцвела широкая улыбка, и он пошел в ногу со мной в нашем обоюдном молчании.
Пятнадцать минут спустя мы сидели у окна кофейни кампуса, где Оливер заказал чай инглиш брекфаст себе и капучино мне.
Наблюдая за ним, я поняла, что на самом деле он был милым парнем. Добрым и скромным. Я никогда этого не ценила в то короткое время, что мы встречались. Если это вообще можно так назвать – встречались. Он совершенно меня не знал, но это было только моей виной. Я никогда не подпускала его близко к себе.
Оливер сидел предо мной в завязанном на шее узлом шарфе оксфордской команды по гребле и красном кашемировом свитере, который подчеркивал его стройное тело и темные волосы.
– Ну что, Молли, как Штаты? Почему ты вернулась?
Я повертела в руках свою чашку с кофе.
– Штаты… хорошо… там все иначе. Я продолжала ассистировать профессору Росс в работе по философии, и у нас только что была презентация, где мы представляли свои суждения.
Его брови буквально взлетели на аристократическом лице.
– И?
– Работу очень хорошо приняли. Думаю, в следующем месяце ее опубликуют в оксфордском философском журнале.
Он просиял белозубой улыбкой.
– Я очень горжусь тобой. Быть опубликованной в двадцать лет – идеально для будущего профессора. Я всегда в тебя верил.
– Спасибо. – Я сделала глоток кофе и продолжила попытку подержать разговор: – Почему ты до сих пор в кампусе? Разве ты не должен быть в своем поместье – праздновать Рождество и общаться с королевской династией?
Он рассмеялся.
– Должен, но я член археологической команды, которая нашла королевское захоронение. Мама не была в восторге. Она полагает, я трачу жизнь впустую, откапывая старые кости. Но это было потрясающе. Я уже полгода работаю над докторской, даже представить не могу, как бы занимался чем-то другим.
Я улыбнулась над его роскошным британским акцентом. Раньше я дразнила его за это, говорила, что он напоминает мне принца Уильяма, и по его хитро сузившимся глазам было видно: он понял, о чем я сейчас думала.
– Так где ты будешь получать докторскую степень? Остаешься в Штатах или вернешься сюда? – Возбуждение в его голосе возросло, когда он произнес последнюю часть.
Я пожала плечами и уставилась в окно, наблюдая, как чудаковатый студент гонялся за падающим снегом.
– Я думала о Штатах, но… теперь не знаю.
Оливер наклонил голову набок в ожидании и разочарованно сглотнул.
– Все оказалось не так, как ты ожидала?
– Ожидала? Нет. Меняет ли это жизнь? Да. Я просто не уверена, что эта жизнь для меня. Совсем отличается от здешней, это точно.
За нашим столиком повисла тишина. Я ощущала на себе его взгляд, пока сама упорно смотрела на чашку. Настало время извиниться.
– Оливер?
Оливер сложил руки на краю стола, его пальцы слегка дрожали.
– Да.
Я потянулась и накрыла его руки ладонью.
– Я давно задолжала тебе извинение.
Он повернул голову и посмотрел в окно.
– Почему ты ушла вот так? Я был тебе плохим парнем… и после… того, что случилось между нами? Что я сделал не так?
В моем горле образовался комок.
– Ничего. Ты не был плохим парнем, ты мне нравился. Это я оказалась не такой, Олли.
Он снова посмотрел мне в глаза.
– Ты разбила мне сердце, когда ушла. Я услышал от твоих одногруппников, что ты присоединилась к профессору Росс в Алабаме, и не поверил своим ушам. Ты планировала это месяцами и ни разу не сказала мне, что уезжаешь за границу получать степень магистра. Ты просто встала и ушла после нашей близости – без причин и объяснений. Это было очень жестоко.
– Я была очень жестокой. И совершенно эгоистичной. Ты заслуживаешь гораздо большего. Я действительно сожалею, что так поступила с тобой, Олли.
Губы Оливера приоткрылись, когда он выдохнул:
– Молли…
Я подняла руку, останавливая его.
– Если у тебя есть время, я бы очень хотела, чтобы ты позволил мне немного рассказать о себе, о своем прошлом. Может быть, это поможет тебе понять, почему я такая. Я чувствую, что должна это сделать.
Выдохнув с облегчением, он улыбнулся.
– Ничто не доставит мне большего удовольствия.
В течение следующих двух часов я рассказывала о своем прошлом, все, вплоть до моего внезапного отъезда после того, как мы занялись любовью.
Когда я закончила, Олли с вытаращенными глазами откинулся на спинку стула и медленно испустил сдерживаемый в легких воздух.
– Ничего себе, Молли. Я и понятия не имел.
Я натянуто улыбнулась, чувствуя себя лучше, легче. Рассказать наконец-то о себе было чем-то вроде терапии.
– Ты имеешь право знать. Мне только жаль, что я так долго ждала, чтобы рассказать. Это могло бы уберечь нас от страданий.
Поставив локоть на стол, Оливер опустил голову на ладонь и внимательно посмотрел на меня, читая что-то на моем лице.
– Кто он?
– Ты о ком?
– О парне, в которого ты влюблена.
– Я не…
Он потянулся и ласково взял меня за руку.
– Знаешь, как сильно я хотел, чтобы у тебя было такое выражение лица, когда ты думаешь обо мне? Так отчаянно во мне нуждаешься?
– Что?
Он опустил взгляд.
– Я любил тебя, Молли Шекспир, но ты никогда не отвечала мне взаимностью. Я пытался пробиться в твое сердце, но потерпел неудачу. Хотел разделить твои проблемы, твое прошлое, но ты никогда не позволяла мне. Ты меня не достаточно любила. Ничего, это нормально. Я не был для тебя подходящим мужчиной. Сейчас я это понимаю. – Он посмотрел на меня с состраданием в своих голубых глазах. – Кем бы он ни был, он должен быть особенным. Ты теперь совсем другая, не застенчивая, робкая девушка, которую я когда-то знал. Ты стала сильнее… изменилась.
Я уронила голову на руки и разрыдалась. Я услышала, как Оливер встал со стула, присел рядом и обнял меня. Хорошо, когда тебя снова обнимают, но я скучала по Ромео и по его большим, защищающим объятиям. Грудь Ромео была шире, и хотя от Оливера приятно пахло каким-то дорогим лосьоном, это был не аромат мыла и мяты.
Оливер не был моим Ромео.
– Ш-ш-ш, Молли. Не плачь. Нет ничего такого, что нельзя было бы исправить.
Я подняла голову.
– Все пошло наперекосяк. Нам через многое пришлось пройти и… и… я сбежала… снова, так же как и от тебя. Я ненавижу себя за то, что уехала, но я просто не могла остаться.
