Антон Леонтьев - Глаза цвета тьмы
– Наша узкоглазая подруга утверждает, что видит мертвых! – пропела блондинка. – Наверное, и Владимира Ильича вместе с Надеждой Константиновной тоже чуешь? А еще бред несла про твоих детей…
И прикусила язык. Виктор же, быстро сев на кровати, спросил:
– Мои дети? При чем тут мои дети? Они вас не касаются!
Блондинка победоносно заметила, обращаясь к сопернице:
– Это все она! Она про детей речь завела! Витя, гнать ее надо! Она вообще подозрительная, наверняка чокнутая! Потомственная колдунья, так сказать! Еще пырнет ножом и вырежет сердце, чтобы потом его сжечь и от пятнистого лишая больному скормить…
– Сердце я вырежу тебе, причем не для лечения лишая, а для того, чтобы после смерти превратить тебя в жабу! – ответила азиатка, мило улыбаясь, но блондинка, охнув, заголосила:
– Витя, она точно сумасшедшая! Выгони от греха подальше, а то она нас всех перережет. И вообще, она твердила, что с нами в постели дух какой-то тетки сидит! Мне страшно, Витя, мне страшно!
И она заревела, пуская натуральные, величиной с виноградину слезы.
Виктор обернулся к азиатке и сказал:
– Это правда?
Та развела руками:
– Но что есть вообще правда? Да, мир призраков существует, это общеизвестно.
– Не о призраках речь веду! Это правда, что ты говорила о моих детях? – спросил ее Виктор сурово, и азиатка заявила:
– Они нуждаются в твоей помощи! Прямо сейчас!
Блондинка, резко прекратив плакать, заявила:
– Все брехня! Как и то, что здесь на кровати сидит призрак какой-то тетки!
– Вот ведь идиотка! – заявила в сердцах Настя. – Если не прекратит болтать ерунды, я придушу ее ночью подушкой!
Азиатка снова усмехнулась, а блондинка нервно заметила:
– Чего лыбишься, овца?
– Призрак тебя идиоткой назвал – и был прав! И еще кое-чем тебе пригрозил…
– Чем-чем? – запищала блондинка, но азиатка упорно не отвечала. Виктор же сполз с кровати и стал что-то искать в ящике комода. Наконец он вытащил мобильный и произнес:
– Разрядился!
Он включил его, а потом прослушал сообщения от Олеси, которые та оставила на автоответчике. И стал быстро одеваться.
– Витя, ты уезжаешь? – простонала блондинка. – Не оставляй меня с этой колдуньей!
– Не оставлю, – успокоил он. – Потому что ты сейчас все равно оденешься и отправишься восвояси.
Блондинка заголосила, а Виктор, быстро натягивая свитер на голое тело, заявил:
– Не ной. Ты мне надоела. В качестве прощального подарка получишь побрякушки, которые у меня выпрашивала. Куплю и пришлю тебе на днях. А теперь уходи!
Услышав это, блондинка повеселела и сползла с кровати. И крикнула азиатке:
– Ну, слышала, иди прочь!
Виктор же сказал:
– Нет, она останется.
Блондинка попыталась устроить истерику, даже упасть в обморок, но не помогло. Сунув ей в руки несколько купюр по пятьсот евро, Виктор вытащил ее в прихожую. Перед тем как ее выставили за дверь, азиатка ей сообщила с тонкой улыбкой:
– Призрак обещал, что придушит тебя ночью подушкой! На твоем месте я бы избавилась в квартире от всех подушек!
В общем коридоре раздался дикий вой блондинки, а Виктор, захлопнув дверь, посмотрел на изящную азиатку и спросил:
– Ты ведь не шутила?
Та ничего не ответила, а Виктор, прошествовав в одну из комнат, вынул из сейфа пистолет и, проверив, заряжен ли он, засунул его за пояс. Настроен он был явно решительно. Дискутировать с Эдиком он не намеревался.
На пороге, надев куртку, он повернулся к азиатке и сказал:
– Ты мне нравишься. Ты отличаешься от других. И ты повторила в точности те слова, которые наговорила мне дочка на автоответчик. Я привезу ее и сына сюда. Ты оденься и наведи порядок. Скажем, что ты моя… моя экономка, или как это там называется – домоправительница!
Азиатка, хихикнув, сказала:
– Я приготовлю вам ужин. И будь осторожен!
И, подойдя к Виктору, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Тот, помедлив, привлек ее к себе и поцеловал в губы. А прежде чем уйти, спросил:
– А призрак в квартире – это правда?
Настя осторожно прошла через стену в общий коридор и услышала, как азиатка ответила:
– Теперь уже нет. Но тебе его нечего бояться. Призраки в основном безобидные. А этот уж точно. Кроме того, он желает тебе добра!
Настя отправилась в собственный загородный дом на заднем сиденье автомобиля Виктора. О чем он, конечно же, не подозревал. А там разыгралась интересная сцена. Ее самой, то есть клона, дома не было. Прислуга, увидев бывшего хозяина, растерялась. Виктор прошел на второй этаж – и застукал Эдика с Лией, которая делала ему эротический массаж.
Гувернантка взвизгнула, увидев Виктора, и прикрыла груди руками. Тот, достав пистолет, заявил:
– Не стоит так реагировать на мое появление. Вы ведь уже пытались соблазнить меня своими цыплячьими прелестями. Не вышло.
Натягивая брюки, Эдик зло заявил:
– Как ты сюда попал? Куда смотрит охрана?
– Охрана меня хорошо знает. И уважает, – ответил Виктор, который в действительности заплатил охраннику кругленькую сумму, чтобы проехать на территорию поселка. – И готова, если что, заявить под присягой, что меня здесь не было! Это ведь понадобится, когда будут расследовать убийство!
– Убийство? Какое убийство? – спросил, нервно глотая, Эдик.
– Твое убийство! – заявил мрачно Виктор. – Или думаешь, что я на такое не способен?
Он снял пистолет с предохранителя, и Эдик, взвизгнув, заявил:
– Вот ведь псих! Что тебе нужно? Насти нет, она… она в командировке!
Виктор, пристально смотря на него, сказал:
– Она мне не нужна. Мне требуются мои дети. Я заберу их с собой. Прямо сейчас. И никто не будет поднимать тревогу, никто не будет привлекать полицию – это, надеюсь, ясно? Или мне придется вернуться, и тогда…
Он тряхнул пистолетом, и Эдик заголосил:
– Да ради бога! Забирай этих маленьких избалованных ублюдков! Можно подумать, что они мне и Насте нужны! Нет, не нужны!
Виктор положил пистолет в карман, подошел к Эдику, который инстинктивно отпрянул в сторону, и нанес ему сильнейший хук в челюсть. Муженек завопил, хватаясь за рассеченную губу, из которой хлынула кровь, а Виктор, брезгливо вытирая руку, произнес:
– Запомни, что ты говоришь о моих детях. Это, надеюсь, понятно?
– Изверг, что ты наделал! – запричитал Эдик. – Какой кошмар, какой кошмар! Верно Настя говорила, что ты псих! Настоящий псих!
Виктор, осклабившись, заявил:
– И к тому же убийца. По крайней мере, потенциальный. А теперь сиди здесь и не высовывайся!
Он вышел прочь из комнаты и направился к детям. Услышав голос отца, Олеся быстро отомкнула дверь и, рыдая, бросилась ему на шею. За ней потянулся плачущий Петя.
