Джастин Харлоу - Муки ревности
Фотографы ринулись вперед, чтобы успеть заснять Амадео Бенгелу — одного из самых богатых в мире людей — в компании с Шаннон Фалун — знаменитой девушкой с обложки, восходящей звездой дома Валентино. Проходя к стеклянным дверям дворца, они слышали, как толпа выкрикивала имя Бельмондо, прибывшего следом.
Позже, выпив на приеме по бокалу шампанского, они ускользнули от сумасшедшей толкотни Канн и вернулись да «Карисму». Освещенный яркими огнями, корабль стоял на якоре далеко от берега. Не уступающая никому в роскоши почти тридцатипятиметровая яхта представляла собой впечатляющее зрелище.
Выйдя на верхнюю палубу, Шаннон облокотилась на перила и вглядывалась в сияющие огни Канн. В феврале она уже провела на «Карисме» уик-энд и просто влюбилась в этот корабль. Сейчас Шаннон предвкушала удовольствие провести целую неделю в его сказочном комфорте. Обернувшись, Шаннон заметила, что из освещенного салона на нее смотрит Амадео. Его лицо скрывалось в тени. Шаннон улыбнулась, и Амадео тотчас же подошел, чтобы проводить ее к обеденному столу. На столе красовалась белоснежная скатерть, на которой лежали темно-синие салфетки и стояла фарфоровая посуда с золотой каемкой и фирменной маркой «Карисмы».
— Ты замерзла, — прошептал Амадео. — Я скажу стюарду, чтобы он спустился и принес твою шаль.
— Скажи мне, пожалуйста, о каком сюрпризе ты говорил в машине? — спросила Шаннон, горя желанием наконец рассказать свою собственную новость.
— Нет, сначала скажи ты.
— Хорошо. — Шаннон взглянула на тщательно завернутую статуэтку около его тарелки. Заметив в глазах Амадео внезапное смущение, она почувствовала себя неловко. Будет ли он так рад за нее, как она надеялась?
— Давай сначала сядем. Я знаю, что ты такая же голодная, как и я. — Отодвинув ее стул, Амадео набросил на плечи Шаннон шаль, слегка обняв ее.
— Ну, начинай, — сказал он, разворачивая свою салфетку. Стюард наливал в бокалы вино. — Что это? — спросил Амадео, впервые заметив сверток.
Глядя, как он разворачивает бумагу, Шаннон просияла.
— Querida, это само совершенство, — восхищенно сказал он. — Это великолепная, просто превосходная вещь, — добавил он, рассматривая на свет сделанную из прозрачного розового камня резную статуэтку. — Спасибо, моя дорогая. — Поставив подарок на стол, Амадео откинулся назад на стуле, стараясь понять выражение лица Шаннон.
Она сделала глубокий вдох.
— Я получила работу у Валентино! — выпалила она, не в силах больше сдержать свою радость. — Разве это не самая замечательная новость? Это самая удивительная вещь в моей жизни.
— Прими мои поздравления, Шанита, — широко улыбнувшись, сказал Амадео, поднося ее руку к губам. — Я ни на миг не сомневался, что ты получишь этот контракт.
— Правда? А вот я сомневалась. До вчерашнего утра они мне не звонили, а к этому времени я уже потеряла надежду. Я не понимаю, как сегодня вечером мне удалось сдержаться. Я умирала от желания все сразу тебе сказать, но хотела дождаться того момента, когда мы окажемся одни. — Отблески света плясали на воде, волны мягко покачивали «Карисму» на якорях, словно баюкая. Шаннон знала, что никогда не забудет этого момента.
— А теперь мой черед. У меня есть для тебя сюрприз. — Наступила полная неопределенности пауза, когда Амадео колебался, не решаясь сделать шаг, который должен был полностью изменить жизнь обоих. Глядя на Шаннон, Амадео сейчас лучше, чем когда-либо, понимал, насколько глубоко она вросла в самую сердцевину его существа. В отличие от других его увлечений эта связь не кончилась, как обычно, через несколько недель. Когда Амадео занимался делами в Гонконге или в Рио, образ Шаннон неотвязно преследовал его. И хотя Амадео не опускался до ревности, эта непреходящая страсть к Шаннон заставила его с неохотой принять решение: он должен сохранить ее для себя.
Вытащив из кармана бархатную коробочку, Амадео, не говоря ни слова, подал ее Шаннон.
Открыв ее, Шаннон обнаружила внутри кольцо с бриллиантами в форме сердечка.
— Амадео, я не знаю, что сказать.
Он прервал ее.
— Шанита, мы знаем друг друга недолго. Ты намного моложе любой из тех женщин, которых я любил, но это не имеет значения. Ты знаешь, что в отъезде я все время думаю о тебе. Я все хорошо обдумал, поверь. Это было нелегкое решение. Я хочу, чтобы с этого момента ты все время находилась со мной — ездила со мной, разделяла мою жизнь, будь то в Париже, в Ле-Турель или где бы то ни было. — Он взмахнул рукой, подчеркивая важность своих слов.
— Амадео, ты просишь меня выйти за тебя замуж? — недоверчиво прошептала Шаннон. Хотя она никогда не думала об этом, сейчас внезапно поняла, что именно этого она и желает всем сердцем. Шаннон смущенно улыбнулась, вспомнив, как ошибся Фабрис. Тот уверял, что Бентела никогда не женится, да и сам Амадео раньше неоднократно на это намекал.
— Нет. — Он нетерпеливо отмахнулся. — Не замуж. Я не об этом говорю, Шанита. Я хочу, чтобы ты жила со мной, наслаждаясь той роскошью, которую я могу тебе предложить. Но я не хочу, чтобы нам мешала твоя работа. Я хочу, чтобы ты была свободна, могла свободно разъезжать со мной по свету. Сегодня в Акапулько, завтра — в Лондон. И это вынуждает меня сказать о твоем контракте с Валентино. Между прочим, я надеялся, что ты его не получишь. Тогда все было бы намного проще. Но это не важно. Ты мне уже не раз говорила, как сильно желаешь получить контракт с Валентино, чтобы избавиться от всех этих коллекций, каталогов. Если ты будешь со мной, ты ни в чем не будешь нуждаться…
— Подожди, ты хочешь, чтобы я разорвала контракт? — Шаннон беспомощно посмотрела на него.
— Да, конечно, — продолжал Амадео, не замечая ее изумления. — Но не беспокойся. Я сам позвоню Анри Дюфору из «Валентино». Я его знаю и все объясню. Он поймет. Конечно, будь уверена, я возмещу тебе финансовые потери. У тебя будет собственный доход, будет обеспечена необходимая безопасность…
— Я не могу поверить своим ушам, — прервала его Шаннон.
— Что ты имеешь в виду? Это очень практичное решение, которое позволяет нам быть вместе, любовь моя…
— Ты предлагаешь мне быть у тебя на содержании и отказаться от всего, к чему я стремилась? И ты думаешь, что я просто так все брошу? — Ее голос дрожал от возмущения.
— Шанита, — со снисходительной улыбкой сказал Амадео, — разве ты не поняла? Мы будем вместе.
— Я прекрасно все поняла, — ответила Шаннон. Задыхаясь от гнева, она встала из-за стола, отбросив в сторону салфетку. — Ты предлагаешь мне стать высокооплачиваемой проституткой. И ты думаешь, что от такой перспективы я запрыгаю от радости?
