Наталия Рощина - Линия судьбы

— Я вижу, вам не нравится то, что здесь происходит, — маленький огонек вспыхнул перед кончиком ее сигареты. Прикурив, Ксения едва кивнула в знак благодарности. — Почему вас это так трогает?

Ксения молчала, глубоко затягиваясь и резко выпуская дым. Она испытывала нарастающее желание ответить напрашивающемуся на «комплимент» незнакомцу так, чтобы отбить у него всякую охоту продолжать этот бессмысленный разговор.

— Простите, если я вам помешал, — на этот раз в его голосе промелькнуло сожаление. Ксения снова наградила его взглядом, в котором откровенно читалось «оставь меня в покое». Но, похоже, мужчина не собирался этого делать. — Мой друг Серега — новый хозяин этого заведения.

— Мне-то какое дело до этого? — соизволила ответить Ксения.

— Не знаю. Просто я подумал, что должен вам это сказать.

— Странно, — Ксения щелчком выбросила окурок.

— Вы правы. Сегодня вообще сумасшедший день.

— Это заведение имело прекрасное название, — повернувшись лицом к мужчине, заметила Ксения. — «Восточные сладости» — в этом было столько загадки, магии, любви.

— Да? А мне оно не понравилось.

— Конечно. Разрушить легче всего.

— Может быть, лучше обсуждать уже конечный результат? — миролюбиво произнес незнакомец.

— Мне нет дела ни до какого результата. Я вообще оказалась здесь случайно, — резко ответила Ксения и, проклиная своего ангела-хранителя, заставившего ее пережить очередное разочарование, собралась снова идти куда глаза глядят. Ей вдруг стало невыносимо жарко и, расстегнув полы куртки, она сделала несколько шагов.

— Постойте! — мужчина позволил себе взять ее за руку.

— В чем дело? — Ксения выдернула ее и скрестила руки на груди. Лицо ее пылало от возмущения.

— Я вообще не верю в случайности. Мне кажется, мы должны познакомиться — это серьезно.

— Я должна только своей матери, — гневно сверкая глазами, ответила Ксения и быстро зашагала прочь. Она шла, не понимая, почему рассердилась на него. Он вел себя вежливо, ничего недостойного. Но одно его внимание она уже восприняла как оскорбление. Мужчины всегда так — сначала галантны, а потом открываются и ведут себя безобразно. Однако у нее нет оснований плохо думать об этом мужчине, которого можно с натяжкой назвать симпатичным. И глаза у него открытые. В них не было подвоха, ничего такого, что унизило бы ее. Просто сегодня, как никогда, Ксения не была готова к знакомствам. Ей не это было нужно. Чертыхаясь, она шла и мысленно обращалась к невидимому проводнику, тому, кто привел ее к кафе, позволил вступить в разговор с незнакомцем. Это было верхом кощунства — недавно умерла Рита, мама в больнице, и ее состояние не улучшилось оттого, что дочь уже не одну субботу пропускает день свиданий. Ей вообще давно пора или отправиться на небеса или лишиться разума, чтобы перестать ежеминутно чувствовать боль утраты и одиночества. Говорят, что оно помогает ощутить себя взрослым, независимым — ерунда! Ксения не заметила, что давно сбавила темп, она сыта этой свободой по горло. Ей нужна другая жизнь, где можно быть слабой, иногда чуть капризной, но всегда уверенной в завтрашнем дне и человеке, который рядом. Ведь именно это было ее мечтой, и она не успела поделиться ею с Ритой.

Ксения шла все медленнее, пытаясь представить, что делает сейчас этот мужчина с добрыми серо-голубыми глазами. Отругав себя за непозволительную сентиментальность, она решила, что он давно забыл о ее существовании. Ей так хотелось напоследок еще раз взглянуть на него, но Ксения не позволяла себе оглянуться.

— Вы не хотите так просто уйти, — снова услышала она уже ставший знакомым голос и едва удержалась, чтобы не улыбнуться. Это показалось ей странным — она была готова расплыться в улыбке! Она не имеет права радоваться. Должно пройти еще очень много времени, прежде чем она разрешит себе это. Однако мужчина шел рядом, и краем глаза Ксения видела, что он пытается поймать ее взгляд. — Остановитесь, прошу вас. Я бы шел за вами сколь угодно далеко, но на время прикован к этому строительству. Я не могу оставить свой пост, пока не вернется мой товарищ.

— Я не просила вас об этом, — Ксения остановилась и, чуть запрокинув голову, внимательно посмотрела на незнакомца. Сейчас она нашла, что в нем что-то есть. Наверное, сказывается его вежливое обращение и сияющие глаза. Надо же — такая серая внешность, а глаза как две сверкающие звезды. Их свет проникал в самое сердце, не позволяя Ксении ответить грубостью. Острые словечки словно прилипли и не желали срываться с языка. — Я вас не задерживаю.

— Знаю, знаю, и от этого все выглядит очень комичным.

— Скорее странным.

— Не будем обмениваться пустыми словами.

— А какими? — Ксения хмыкнула, всем своим видом показывая, насколько ей вообще все безразлично.

— Давайте знакомиться. Меня зовут Миша.

— Значит, Михаил…

— Александрович, — добавил он, досадуя на иронию, прозвучавшую в голосе девушки. Она явно подчеркивала, что ему давно не двадцать.

— Ксения, — нехотя протягивая руку в ответ, выдохнула Ксения.

— Красивое имя. Наверняка вы самая младшая дочь у родителей и они в восторге от всего, что вы говорите, делаете.

— Это написано у меня на лице?

— Вы красивы. Очень красивы. По-видимому, родители всю жизнь спорят, на кого из них вы больше похожи. Они гордятся вами.

— Да вы просто ясновидящий! — Ксения даже театрально похлопала в ладоши. Ей захотелось выложить ему сейчас все по полной программе, и уже ничто не смогло остановить ее. — Все точно, кроме того, что мой отец никогда не любил меня и покончил с собой, вероятно, для того, чтобы покрепче досадить. Моя мать в психушке, моя подруга недавно умерла от передозировки наркотиками, а я — местная знаменитость. Хотите дальше?

— Еще больше, чем раньше.

— Хорошо, Михаил Александрович. Так вот, я — проститутка, очень дорогая шлюха, в планы которой не входит знакомство с таким романтиком, как вы!

— Почему? Почему вы так решили?

— Что почему? — растерялась Ксения. В голосе мужчины не появилось новых оттенков. Он по-прежнему говорил ровно, мягко, даже заискивающе.

— Почему не входит? Это противоречит тому, что вы говорили.

— Хватит выкать. Меня тошнит от этой идиотской вежливости. Без церемоний, пожалуйста!

— Договорились. Я и сам хотел тебе это предложить. Спасибо, что облегчила задачу, — он улыбнулся, и его лицо показалось Ксении почти красивым. — Тогда уж и без отчества, идет?

— Ты что, глухой? Я не по-русски говорю? — Что ты так нервничаешь?

— Черт возьми, мне нужно идти, — Ксения достала сигарету, снова принялась чиркать зажигалкой, но ей никак не удавалось ее зажечь.