Плачь, детка, плачь (СИ) - Дон Бот
— Пойду спать, я устал. — Я осторожно вытаскиваю себя из-под тебя и поднимаю тебя на руки.
Но я снова поворачиваюсь к Райли.
— Эй, спасибо за помощь, — говорю я, проходя мимо него.
Он взбалтывает свой херес в бокале и смеется.
— Ты все еще мой младший брат.
Мы оба ухмыляемся, и я несу тебя наверх, зная, что все будет хорошо.
Эпилог
Мейсон
Я сижу в кресле в твоей крошечной комнате в общежитии и думаю, почему каждый проклятый ублюдок здесь знает твое имя. Когда мы сегодня днем ехали от дома моего брата к твоему общежитию — к твоему общежитию — я впервые после Сета чуть не сошел с ума. Я не мог пройти с тобой по коридору, чтобы какой-нибудь сукин сын не сказал:
— Эй, Эмми! — Что это за дела с Эмми, Эмилия? И ты покраснела. Почему ты покраснела, Эмилия? Что ты делала здесь все эти годы?
Не думаю, что хочу знать, но я должен.
Поэтому я выпускаю дым изо рта и смотрю на тебя сквозь дымку. Ты все еще лежишь голая и потная в своей слишком маленькой кровати, но меня не волнует, насколько она мала, детка. Мне всегда удается как-то трахнуть тебя. Неважно, насколько мало у нас места.
Ты ложишься на спину и тянешься к моему косяку, но я думаю о том, чтобы не дать тебе его просто потому, что могу, а ты этого не заслуживаешь, Эмми.
— Почему каждый член в этом кампусе знает тебя, Эмилия? — спрашиваю я и делаю еще одну затяжку. Ты поворачиваешься на бок, подложив руку под щеку, и спокойно смотришь на меня.
— Ты ревнуешь, Мейсон? Неужели ты думал, что у меня был только Сет последние несколько месяцев и больше никого?
— Дилф Дэниелс! Что это вообще значит? — прорычал. — Я взломал твой телефон и читал твои сообщения, но ты всегда удаляла действительно важные. Все, кроме тысячи номеров твоих членов. Твой мобильник выглядит так же, как когда-то выглядел мой. С именами типа Минет-Кайл, Раком-Дэниел, Дилф-Дэниелс и так далее. Мне это совсем не нравится.
Теперь ты смеешься — нагло!
— Папочка, с которым я бы трахнулась! — Я чуть не падаю от шока. У тебя действительно больше нет инстинкта самосохранения, потому что, хихикая, ты забираешься ко мне на колени совершенно голая и берешь у меня косяк. Ты затягиваешься, наклоняешься вперед и выдыхаешь дым прямо мне в рот.
— Успокойся, Мейсон, — шепчешь ты прямо возле моих губ и обхватываешь меня за плечи, держа косяк в другой руке.
Успокоиться легче сказать, чем сделать. Я поднимаю бровь, когда ты делаешь очередную затяжку.
— Значит, ты перетрахала весь кампус, Эмилия? Правда?
— Да.
Вот черт, Эмилия!
— Что мне с тобой делать? — спрашиваю я, положив руку тебе на бедро.
— Все, что ты хочешь, Мейсон.
— Ты забыла, что мне опасно это говорить, детка?
— Нет, не забыла. — Ты вызывающе двигаешь бедрами. На мне только боксеры, и я подавляю стон.
— Я все еще не доверяю тебе, Эмилия, — мягко говорю я, забираю у тебя сигарету и кладу ее в пепельницу.
— Я тоже тебе не доверяю! — Я осторожно приподнимаю твой подбородок и провожу большим пальцем по губам.
— Мы действительно собираемся убить друг друга, — тихо говорю я.
— Я знаю.
— Это будет нелегко, Эмилия.
— Я знаю.
— И теперь я уверен, что не позволю тебе сбежать.
— Я знаю.
