Эмилия и Шон (ЛП) - Миллз Моника

МОНИКА МИЛЛЗ

ЭМИЛИЯ И ШОН

(Серия «АЛЬФА7», книга #1)

Перевод: Golda Web

Начальная редактура: Лика Ло, Анастасия М., Lily Gale

Сверка и редактура: Mari

Финальная вычитка: Lily Gale

Дизайн русской версии обложки: Poison Princess

Объем: в книге 11 глав без пролога и эпилога

Возрастное ограничение: 18+

Переведено специально для группы:

New Species | Really HOT Men (https://vk.com/new_species)

Текст переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использования кроме ознакомительного чтения запрещено. Публикация на других ресурсах осуществляется строго с согласия администрации группы. Выдавать тексты переводов или их фрагменты за сделанные вами запрещено. Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.

Глава 1

ЭМИЛИЯ

Я стою в раскинувшемся за домом саду, и мой взгляд скользит по давно потрескавшейся и осыпающейся штукатурке фасада вверх к водосточному желобу. Под свисающей с его края кучей мха и листьев может оказаться все, что угодно. Мертвая белка или птица. Кто знает. Я люблю этот дом. Он моя крепость. Но содержать его в полном порядке, причем в одиночку, не так-то и просто. Это не терпящее отлагательств бремя частенько выводит меня из себя, отнимая последние силы.

Горестно вздохнув, я смотрю на небо. По нему плывут громоздкие кучевые облака, время от времени загораживая собой солнце. Но будет ли дождь? Не похоже.

Перевожу взгляд на приставленную к стене четырехметровую лестницу.

Я слишком хорошо помню, как в последний раз поднималась по ней, чтобы найти под крышей птичье гнездо. Тогда я чуть не разбилась, так как лестница покачнулась на неровном грунте. Нет, думаю, водосток может подождать. Может, все же лучше позвонить в фирму, которая занимается всем этим? Хотя при одной лишь мысли о такой возможности мой желудок болезненно сжимается. Ненавижу незнакомых людей. Мне больше нравится одиночество. Именно поэтому после смерти бабушки я и осталась в этом богом забытом месте. Ведь от дома до ближайшего населенного пункта не меньше километра. И на всем его протяжении нет ничего, кроме леса. Но присутствие посторонних людей вызывает у меня тахикардию и тошноту. Что в таком случае может быть лучше, чем спрятаться в уединенном доме на опушке леса?

Когда я закупаюсь в ближайшем поселке, меня часто спрашивают, не боюсь ли я жить совсем одна. «Нет», — каждый раз клянусь я и мысленно добавляю, что больше боюсь самих людей, чем одиночество.

Натянув рабочие перчатки, пересекаю сад и начинаю очищать живую изгородь от засохшей листвы. Я люблю садоводство. В нем есть что-то такое… медитативное. А кроме того работа в саду так утомляет меня, что потом я крепко сплю по крайней мере три или четыре часа за ночь. Мой сад благодарит меня сочными плодами и буйно зеленеющими кустарниками. Особенно помидорами! Это моя гордость!

Пришедшая в голову мысль немного смущает меня. Мне всего лишь двадцать три года, и я довольно привлекательная женщина — во всяком случае так мне часто говорят. Но вот живу я — совсем как моя бабушка. Иногда это сильно расстраивает меня. Особенно когда мне не спится долгими темными ночами. Мне так хочется, чтобы рядом был мужчина… Хочется близости и безопасности. Но боюсь, эта мечта никогда не осуществится.

Если честно, то я с трудом могу пожать чью-то руку. Светская болтовня вызывает во мне желание сбежать куда подальше. А на телефон я отвечаю лишь тогда, когда знаю звонящего. Тогда как, при всем этом, познакомиться с кем-то? Кто мне скажет? Любой мужчина, как только узнает о моем состоянии, просто посчитает меня сумасшедшей.

Сбросив с кустов увядшие листья, я собираю их граблями в кучку и слушаю, как по стволу дерева беспрестанно стучит дятел, а ветер шелестит макушками деревьев. Я люблю эти звуки. Они нравятся мне куда больше, чем непрекращающийся ни днем, ни ночью шум машин и утомляющая меня бесконечная людская болтовня.

Пронзительно верещит сойка. Ее крик подхватывают другие птицы. В воздухе стоит такой гвалт, что, без сомнения, он может создать конкуренцию целой толпе кричащих детей. Птицы в панике взлетают и уносятся прочь. Что может их так напугать? Лисица? Верится с трудом. Лисы как правило охотятся ночью. Надеюсь, это не заблудившиеся в лесу туристы, которые рано или поздно доберутся до моего сада.

Навострив уши, я прислушиваюсь. Птичий крик. Шелест листьев на ветру. Треск. Кто-то бредет по лесу. Спотыкается. Это был стон? Мой желудок судорожно сжимается. Звучит не очень хорошо, но мне придется все проверить на случай, если кто-то нуждается в помощи.

Сняв перчатки, я кладу их на установленную за домом деревянную скамью и отправляюсь в путь. Хорошо еще, что в изгороди есть проход. Не нужно обходить все по кругу.

Давно протоптанная тропинка ведет в лес. Сквозь густые кроны деревьев солнечные лучи сюда проникают лишь частично. Они окрашивают все вокруг ярко-зелеными полосами, создавая впечатление первобытной и дикой природы. Вдоль тропинки тянутся хвойные деревья. Вокруг цветут всевозможные травянистые растения. Между соснами — вязы, которые, кажется, упираются своими макушками в самое небо. Земля до сих пор еще немного мокрая после прошедшего накануне дождя.

Я люблю лес. Запах смолы и сырой земли. Насыщенную зелень и тишину. Обычно я наслаждаюсь каждой минутой, проведенной здесь, но сейчас я сильно нервничаю. В воздухе витает какое-то странное напряжение, не имеющее ничего общего с моим страхом перед незнакомым человеком, с которым я вот-вот столкнусь. Так обычно бывает перед грозой. Воздух становится тяжелым и буквально вибрирует от избыточной энергии. Легкие электрические разряды пробегают по моему телу, отчего волоски на руках встают дыбом. Это чувство не пугает и не несет в себе предупреждение. Оно, скорее… манит.

Тропинка петляет и резко поворачивает в сторону. Прямо за поворотом на земле кто-то лежит. Я с трудом вижу его за высокой травой и еловыми ветками. Быстро преодолев совсем незначительное расстояние, опускаюсь на колени рядом с незнакомцем. Это мужчина. Довольно крупный мужчина. Не «шкаф», но его мощные мускулы отчетливо вырисовываются под обтягивающей его торс футболкой. Темно-русые волосы и трехдневная щетина. На нем футболка цвета хаки и брюки с множеством боковых карманов. Одежда напоминает военную. Может, он солдат? На его лице и руках — многочисленные царапины. На подбородке запеклась кровь. Футболка в некоторых местах разорвана и испачкана, словно он шел через лес напропалую. На плече в ткани я вижу дырку, вокруг которой все пропиталось кровью. Мое сердце замирает. Эта травма не связана с падением. Больше похоже на пулевое отверстие. Кто же этот парень?

Я встревоженно оглядываюсь, пытаясь понять, не прячется ли кто-нибудь поблизости. Может, как раз в эту самую минуту кто-то целится в меня? По венам, ускоряя работу сердца, мчится мощный выброс адреналина. Все чувства резко обостряются. Нервы напряжены. Мне хочется побыстрее вернуться домой и вызвать полицию или же скорую помощь. А лучше всего и то, и другое. Но как я оставлю раненого человека здесь одного? Моя совесть этого не позволит. Я должна хотя бы определить: жив ли он еще.

Я напряженно всматриваюсь в грудь незнакомца: есть ли хоть малейшее движение? Она равномерно поднимется и опускается. Значит, он дышит. Все ясно. Нерешительно кладу руку на непострадавшее плечо и осторожно трясу его.