Снимай меня полностью - Дарья Владиславовна Сойфер
Там, на земле, план казался простым и безупречным: сначала – вверх по пожарной лестнице, потом вправо по выступу, а дальше всего-то подцепить фиксатор приоткрытого окна и влезть внутрь. Впрочем, Вадик не учел, что ржавая лестница будет гнуться, скрипеть и шататься, и что московских голубей неоправданно много кормят.
Окно поддалось легко – первая хорошая новость за всю ночную вылазку. Но вот залезть в него… Вадим Куприянов считал, что находится в отличной физической форме. Да, он не бегал по утрам и в тренажерный зал последний раз ходил только потому, что ему заказали рекламный фотосет, но ведь и от лишнего веса Вадик не страдал. Сейчас же, обхватив подоконник, как жертва «Титаника» обломок бревна, он жалел, что не сходил в свое время на пару-тройку бесплатных тренировок.
Пыхтя и пыжась, будто толстяк, что пытается завязать шнурки, Вадик втаскивал свое неожиданно тяжелое тело в темноту чужой студии. Подоконник врезался в живот, сминая кишки, из-под ног летели вниз куски штукатурки, со лба струился пот, застилая глаза. Но что не сделаешь для спасения любимого бизнеса? Утробный стон, с которым Вадик перевалил-таки себя на ту сторону, больше бы приличествовал теннисистке, отбивающей мяч соперницы, но приличия сейчас волновали Куприянова меньше всего. Он знал, что народу во всем здании нет, и лично часом ранее угостил охранника термоядерной смесью кофе со снотворным.
Рухнув на пол, как груда металлолома, и сшибив попутно то ли этажерку, то ли тумбочку, Вадик растянулся на блаженной твердой поверхности и замер на пару мгновений. Во-первых, он пытался пересчитать целые косточки, во-вторых – слушал, не привлек ли своей возней нежелательных гостей. Все было тихо. И вот, когда Вадик, уже решив, что отделался легким испугом и синяками, захотел встать, его ослепила вспышка. Перед глазами поплыли зеленые круги и фиолетовые мошки. Щелчок затвора и снова вспышка. И снова. Видно, кто-то задался целью довести Вадима до слепоты или хотя бы ожога сетчатки.
– Сдаюсь! – червяком скрючился Вадик, закрывая лицо руками. – Хватит!
– Ну ты что! – пропел над ухом ненавистный голос. – А улыбнуться в камеру?
Еще одна вспышка.
Вадим чуть не зарычал от досады. О, как давно сидела у него в печенках эта девица! Казалось, все, что она делает, направлено исключительно против Вадима. Она будто родилась с целью свести его в могилу! Да он в жизни не видел столь невыносимых людей и не смотрел бы впредь, но тут зажегся свет, и перед глазами возникло лицо, которое Вадик мечтал распечатать на мишени и проводить сладостные часы досуга, обстреливая ее дротиками.
– Саша… – прошипел он, как кобра, которой наступили на хвост. – Тебе что, даже жить негде?
Физиономия с мириадами веснушек склонилась над ним, проступая сквозь пятна от вспышек, и нахально улыбнулась.
– У тебя есть еще запал шутить? Уважаю.
– Нужно мне твое уважение… – дернулся было Вадик, но что-то холодное впилось в запястье.
Куприянов перевел взгляд на руку: так и есть. Наручники. Она приковала его к батарее! Но как? Когда? Вот ведь правильно делали инквизиторы, когда всех рыжих сжигали за ведьмовство!
– Значит, так, – произнесла Саша, выпрямившись и одернув красную кожаную куртку, которая вступала в дикий диссонанс с ее морковными волосами. – Ты будешь сидеть здесь… – ведьма сверилась с часами. – Где-то до завтрашнего вечера.
– Ты… Ты что… – чуть не задохнулся Вадик. – Это похищение!
– Это, мой дорогой, взлом с проникновением или как там… Короче, доказательства у меня есть, – и она похлопала по «Никону», что болтался у нее на шее.
Вадика аж передернуло, словно вампира от святого распятия. Кто бы сомневался, что она еще и снимает на «Никон»! Ни разборчивости, ни вкуса.
– Я не могу тут сидеть, – отрезал Вадик. – Завтра у меня встреча с клиентом…
– Вот именно поэтому ты тут и будешь сидеть. А с клиентом встречусь я, так и быть. И раз уж я такая добрая, там, в столе, завалялась пачка печенья. Ей пара месяцев, но с голода ты не умрешь.
– Не смей уходить! – Вадик снова дернулся и тут же поморщился от боли в запястье. – Стоять! Я вызову полицию!
– И как, интересно? – она повертела телефоном, и Вадик с ужасом признал свой гаджет. – Ариведерчи! – Саша махнула рукой, а затем выключила свет, и из кромешного мрака до Вадика донесся щелчок замка.
Да, именно эту железную дверь Куприянов и пытался обойти через окно. Один в темноте без средств связи в этой чертовой клетке… А ведь каким простым до гениальности казался план! Вадик не учел лишь одного: инфернальные существа вроде Александры Лиховой по ночам не спят, а устраивают шабаши в своих злачных фотостудиях.
«Лексингтон»… Вадик поморгал, привыкая к темноте, и разглядел в отсветах фар золотистую вывеску. Мало того что никакой фантазии, так еще и эго размером с дирижабль. Назвала студию в честь себя любимой: Александра – Лексингтон… Клиентам представлялась как Алекс. Неудивительно, что с ней никто не захотел работать. Это ж какое самомнение! Вот у него, Вадика, был Рома. А все почему? Потому что Вадик был надежным и верным другом, и Роме с ним несказанно повезло. Они оба знали: команда – это сила, и за «Кукушкиным гнездом» будущее… И так бы, конечно, оно и было, если бы по соседству не открылась вражеская контора.
Вадик прислонился спиной к холодной батарее и вздохнул. Не отобрала бы она телефон, Рома бы давно уже летел сюда на всех парах. Вместе они залезли бы в ноутбук Лиховой, стерли фотографии невесты, а без них Сашу бы не подпустили к съемкам свадьбы. А теперь что? Сгнить тут без еды и воды, сдаться на милость победительнице…
Вадик бросил тоскливый взгляд на компьютерный стол, и голову будто током прошибло. Ноутбук! Еще и включенный в розетку! Какой-то жалкий метр отделял Вадика от спасительных технологий, и этот метр Вадик собирался преодолеть во что бы то ни стало.
– Свадьба Воронцовых, – пробормотал он для пущей мотивации. – Триста тысяч с заказа…
