Кэтрин Стоун - Блеск жемчуга
Тайлер догадался, что она ответит, еще до того, как она заговорила:
- В декабре.
- После операции Лили?
- Да.
Тайлер улыбнулся; как он любил эту женщину, давшую торжественное обещание маленькой девочке и не собиравшуюся нарушать это обещание даже ради исполнения своей мечты, своего счастья. Впрочем, три месяца - это короткий срок по сравнению с вечностью счастья, и ему даже в голову не пришло упрашивать ее нарушить обещание. И все же…
- Но мне претит сама мысль о том, что все это время тебе придется жить с ним.
- Это неважно, - тихо ответила Ив; для нее это в самом деле не имело значения. Всего лишь три месяца, - за такой срок она готова перенести что угодно. Что угодно. Если бы Тайлер знал всю правду об их отношениях с Джеффри… Ив глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и солгала любимому: - Мы с Джеффри только на публике демонстрируем нежные отношения, а так живем каждый своей жизнью.
Через час, собираясь выйти из туалета в Хилтоне, где она совершила превращение из туристки в леди Ллойд Аштон, Ив бросила на себя косой взгляд в зеркало. Это был обычный женский взгляд, она хотела просто убедиться в том, что с макияжем и волосами все в порядке; но когда увидела свое отражение, от изумления у нее расширились глаза.
Она увидела не просто красивую женщину - возможно, этого качества она так и не откроет в себе никогда. Но это не имело значения, так как Ив увидела нечто большее: лучезарное счастье на месте всегдашнего отчаяния.
Окажись в этот момент перед зеркалом Тайлер Вон, он тоже впервые в жизни увидел бы выражение счастья на своем лице. Однако он стоял не перед зеркалом, а перед окном, и счастье на его лице постепенно уступало место заботе.
Как он мечтал об этом дне, когда Ив наконец доверится самой себе и его любви и обретет надежду на счастье. И вот она смогла… а он нет!
До того, как уйти, Ив восторженно описала тот день в середине декабря, когда они уплывут из Гонконга: небо будет голубым голубым, тропический бриз теплым и нежным, а лучи зимнего солнца будут отбрасывать золотые блики на голубые волны.
Тайлер мечтал об этом дне уже с июля. Казалось, теперь этот образ должен был стать для него зримей, реальней; но нет, теперь он начинал постепенно гаснуть, уступая место сгущающейся мгле, такой же непроницаемой и тревожной, как грозовые тучи, собиравшиеся над Гонконгом.
«И все таки мы с Ив уплывем в нашу мечту, - поклялся Тайлер, с вызовом глядя на угрожающие ему небеса. - Ничто и никто не посмеет преградить нам путь, я этого не допущу».
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Отель «Ветра торговли»
Четверг, 2 сентября 1993 г.
Второй день подряд Алисон и Мейлин возвращались после работы в отель в одно и тот же время. Мейлин, как и вчера, выглядела безупречно, а золотисто рыжие волосы Алисон отражали на себе все превратности гонконгской погоды: вчерашнего тумана и сегодняшнего дождя.
- Я как сумасшедшая мчалась с Кет стрит, - объяснила Алисон свое состояние, пока они шли по вестибюлю к лифтам. - Так что не стесняйтесь, можете сказать, что вы меня не узнали.
Мейлин улыбнулась.
- Я сама сегодня утром сделала большую прогулку. Консьержка благоразумно сделала вид, что не заметила меня, когда я вернулась. - И задумчиво наклонив голову, она добавила: - Вы были правы насчет дождевой воды, Алисон. От нее волосы и в самом деле становятся мягче.
Лифт остановился на их этаже, его окантованные медью дверцы разъехались в стороны, и девушки внезапно оказались лицом к лицу с начальником охраны отеля. При виде Алисон выражение его лица стало еще более огорченным. Вероятно, он собирался спуститься вниз, но теперь оставил это намерение.
- Здравствуйте, мисс Уитакер, - поздоровался он с Алисон.
Что случилось? - Мейлин бросила быстрый взгляд в направлении номера Алисон и увидела, что дверь в него широко распахнута. - Что стряслось?
- Произошла ужасная неприятность: какой то хулиган прокрался в номер мисс Уитакер, - объяснил начальник охраны. - Это обнаружилось два часа назад, когда дворецкий хотел обновить запас продуктов на кухне. Он уведомил меня, а я вызвал полицию и мистера Дрейка.
- Полицию?
- Но они не обнаружили ничего, что могло бы прояснить ситуацию. Никаких отпечатков пальцев - хулиган явно действовал в перчатках. - Он повернулся к Алисон. - Вероятно, вас не было в номере после того, как его убирали в десять утра.
- Нет, я не возвращалась. Но что случилось, что испорчено?
На вопрос Алисон тихо ответил сам Джейк, появившийся из дверей ее номера:
- Ваши фотографии, Алисон.
- О нет! - прошептала она и ринулась мимо него в гостиную.
Там уже не было и следа вчерашнего пестрого хаоса, так как посылку утром отправили в Америку, а его место занял фотографический хаос: конфетти из негативов, пленок и фотографий. Образцы ее искусства были аккуратно изрезаны, видимо, каким то остро наточенным инструментом, они были уничтожены совершенно хладнокровно, а вовсе не в припадке безумия.
Но хаос в жилой комнате был только кончиком тропы разрушения, которая начиналась в ее лаборатории. Алисон безнадежно прошла по ней, надеясь найти хоть что то уцелевшее; тщетно, все было уничтожено до последней детали. Асбестовые коробки, призванные уберечь негативы от пламени и воды противопожарных устройств, были раскрыты, словно рты, раскрытые в изумлении при виде такого варварства.
- Боже мой, Алисон! - в отчаянии прошептала Мейлин. И вдруг к ней пришла обнадеживающая мысль: - Но ведь вы послали фотографии своим родственникам!
- Да, но очень мало, и к тому же снимки невозможно качественно увеличить. - Внезапно Алисон начала бить крупная дрожь, это была естественная реакция влажной от дождя кожи на прохладу кондиционера, и в то же время естественная реакция сердца, оледеневшего при виде картины тотального разрушения.
- Вы мерзнете, - мягко заметил Джеймс. - Почему бы вам не принять горячий душ? Полиция практически закончила работу, и как только они уйдут, я позвоню уборщице. К тому времени, как вы приведете себя в порядок, все будет убрано.
- Нет, - тихо, но уверенно выдавила дрожащими губами Алисон. - Спасибо, Джеймс, но лучше я сама уберу все это.
- Но только после теплого душа.
Алисон кивнула, отчего, подобно ледяным слезам, с ее волос на щеки брызнули остатки дождевой воды. Она расстроенно посмотрела на него и только тут заметила его фрак. Она вспомнила, что говорил он ей во вторник, во время их еженедельного ужина при свечах, и сказала:
- Ведь вам сегодня предстоит выступать в Торговой палате. Вам лучше идти, Джеймс, вы уже опаздываете. Как только я согреюсь, все будет в порядке.
