Служебное задание: Обмануть Дьявола - Иринья Коняева
— Вот прохиндеи! — восхитился директор. — И как, достойная тебя персона?
— Управляющий.
— Фу, — скривился Илья Андреевич. — Он балбес. Показушник. Родственник одного из собственников Голдфилдс, кстати. Седьмая вода на киселе, но у них это ой как ценится. Я вообще поражаюсь, насколько эта семейка плодовитая и… Они как тараканы. Везде. Строго между нами, но мы заказали в специальной службе их родовое древо. И что ты думаешь? На нескольких наших предприятиях оказались их… засланцы!
— Да, я слышала, что эта привычка всюду пристраивать родню и друзей на руководящие позиции и есть — то самое слабое место, где рано или поздно порвётся.
— Они скоро прогорят. Главное — чтобы мы не последовали за ними. Как думаешь, это дело рук Воеводина? — по–простому спросил Илья Андреевич, принимая чашку из рук секретаря.
Впервые за всю историю моих трудовых отношений с АВД я настолько спокойно и комфортно беседовала с шефом. Мы сидели почти уютно в его огромном и дорогущем кабинете, беседовали и даже искренне улыбались. Кто бы мог подумать!
— Возможно. Но это только догадки. Я не уверена. Мне кажется, что с Голдфилдс что–то не чисто. Я не сильна во всех этих делах с акциями и положением на мировом рынке, всё–таки учила больше производство, но у меня закралась одна мысль. Возможно, она далека от реального положения вещей. К сожалению, мне не хватает знаний в этой области. И, признаюсь, не хотела бы позориться, выставляя себя не в лучшем виде. Но скажу вам тет–а–тет, а вы делайте выводы.
И замолчала. Потому что Леся, секретарь Ильи Андреевича, замерла с подносом на полпути к выходу и развесила уши. Не то, чтобы я ей не доверяла. Даже напротив. Она — доверенное лицо руководства. Значит, испытана, проверена, преданна. С маниакальностью нашего директора и службы безопасности, вряд ли на её место попала бы протеже Воеводина или Голдфилдс, к примеру. Но есть такие секреты, которые лучше не знать, не то, что озвучивать вслух. Так что лишние уши точно ни к чему.
— Рассказывай и ничего не стесняйся. Иногда самые невероятные предположения оказываются самыми правильными, — поддержал меня Авдеев, когда за Лесей закрылась дверь.
Зная его секретаря, была уверена, что та уже стоит со стаканом и внаглую слушает всё, о чём мы говорим, потому продолжила тихо–тихо, кивнув головой в сторону приёмной, мол, не доверяю.
— Сперва я была уверена, что Воеводин хочет подсунуть нам убыточный рудник. Всё к тому шло. Посёлок еле живой, людей мало, техника не ходит. В общем, нет никакой рабочей суеты. При этом, как правильно заметил Воеводин, руководство сидит на своих местах совершенно спокойно и уверено, что останется на месте даже в случае смены власти.
— Интересно. И замуж тебя позвали якобы для того, чтобы подстраховаться и удержать кресла под своими толстыми и ленивыми задницами, — тут же ухватил мысль за хвост Авдеев.
— Именно. В общем, я много чего передумала, написала вам кратенький отчёт в вотсап, надеюсь, вы прочитали.
— Разумеется. Только он был слишком уж кратким.
— Но уже на обратном пути мне пришла в голову сумасшедшая мысль. А вдруг Голдфилдс всех дурачит?
— Дурачит?
— Да. Может ли быть такое, что они специально берут якобы убыточные проекты, теряют репутацию. Затем, например, через подставные компании выкупают собственные акции. И, пользуясь своим бедным–несчастным положением и подложными результатами экспертиз месторождений, выбивают льготные условия, в том числе налоговые поблажки, быть может, даже продлевают контракты, а затем, когда всё будет подготовлено, одним махом воскресают как феникс из пепла и занимают лидирующие позиции снова. Может такое быть, как думаете? Или фантастика?
— Ну, вообще, конечно, слишком мудрёно, — медленно, всё ещё обдумывая мою сумбурную речь, ответил Илья Андреевич. — Золотодобыча — довольно прозрачный бизнес. Относительно прозрачный, — уточнил он ещё спустя секунд тридцать.
Я терпеливо сидела и молчала. Ждала вердикта.
Илья Андреевич тёр переносицу, надевал и снимал очки для чтения, стучал пальцами по столу, что–то рисовал на пустом белом листе. Даже встал и походил по кабинету, посмотрел в окно.
И длилось это мучительно долго. Я успела сто раз раскаяться, что вообще вылезла со своей идиотской идеей. Я ведь не разбираюсь в вопросе. Ну зачем, зачем?
— Аня, скажи мне откровенно. Не пытаешься ли ты выгородить этим Воеводина? Я знаю, что ты с ним находишься в… — Как бы это сказать? — в недоотношениях, что ли? В общем, думаю, ты поняла, о чём я.
— Выгораживать? Нет, — дала твёрдый ответ. — Он сообщил, что пытался выкупить мой контракт у вас, — замолчала, давая возможность директору дать свой комментарий по этому поводу, но Авдеев смолчал, — затем пригласил меня к себе на работу.
— До окончания контракта или после? — уточнил Илья Андреевич.
— И до и после, если я правильно поняла. Но я встала и ушла.
— Ещё скажи, что молча, — рассмеялся директор. — Ладно, можешь ничего не рассказывать. Мне уже доложили, что ты бываешь эмоциональной и злой. А мы были уверены, что ты у нас — Мисс Здравомыслие и Сдержанность АВД.
— Так и есть. Но мне, знаете ли, не каждый день предлагают играть против собственной компании. Я считаю это оскорбительным.
— Рад слышать. Я проверю информацию, которую тебе удалось раздобыть. Почему–то мне кажется, что ты права. Это вроде бы и фантастика, но в теории вполне вероятно. В конце концов, я сам основал государство, хотя в современных реалиях это не то, что невозможно, а даже абсурдно. Тем не менее, как оказалось, выполнимо, — размышлял вслух Илья Андреевич. — Они теряют бешеные деньги сейчас, но с налоговыми льготами, беспроблемным продлением всех контрактов, ещё и без взяток, так как никакой конкуренции…
— Ещё и акции…
— Акции, да. Аферисты, — задумчиво бормотал себе под нос Авдеев. Но резко очнулся, спросил: — А что ты там мне про шины вчера писала? У меня стирается переписка два раза в сутки, я не обратил особого внимания на то твоё сообщение, засыпал уже, но сейчас ощущение, что там было что–то важное.
— Это действительно маленький, но важный нюанс. У них куча шин и запасных частей к технике, которой нет в наличии по сведениям нашей службы безопасности. И всё это новое. Явно купленное под новую поставку. Завозили, видимо,
