Непара - Эллин Ти
Лиза: Натурой отдашь: D
Смеюсь и краснею, отправляя сообщение, но знаю, что Артему понравится. Он любит пошлые шутки, они, кажется, занимают процентов шестьдесят от всей речи Артема.
Савельев: Это мои приколы! Офигела, коротышка?
Лиза: Имею право) Жди, через час кину рисунок.
Смеюсь и принимаюсь за работу, рисуя нужного Савельеву кота. Чуть меняю эскиз, добавляя детали, стараюсь найти что-то, что больше подходило бы самому Артему, и через час усердной работы, когда глаза уже закрываются, любуюсь тем, что получилось.
Красиво!
Я молодец, думаю, Теме тоже понравится.
Открываю диалог, но Артема уже полчаса нет в сети, возможно, он уже давно сладко спит и видит пятый сон, пока я тут сижу с его эскизами.
Веки тяжелеют, сон настойчиво тянет меня в свои объятия, и я открываю папку «для клиентов», выбираю файл с фамилией Артема, бросаю его в переписку и быстро укладываюсь спать, потому что сил хоть на еще одно малейшее движение просто не осталось.
Глава 22
Артем
Ладно, самое сложное в работе с детьми — это тренировки с молодняком, которые проходят в шесть утра. Этим лбам, с которыми мы увидимся сегодня, по шестнадцать, и так, как перед мелочью, я не волнуюсь, но, сука, подъем в пять утра… Я даже уснул пораньше специально, чтобы встать без проблем, но чтобы проснуться нормально в такую рань, ложиться надо было позавчера.
Собираюсь на автомате, и если бы снимали фильм про зомби в России, я был бы главным претендентом на роль. Еще и лежал до последнего, а теперь бегаю по квартире как в задницу ужаленный, пытаясь все успеть.
Сука, еще и холодно так утром… Понимаю Гаврилову, желание укутаться во все шмотки, что есть в шкафу, как никогда, сильное. С трудом отыскиваю телефон в недрах одеяла и бегу на парковку, потому что и так уже на грани опоздания, а тренеру задерживаться нехорошо, особенно на первую встречу со старшими.
Доезжаю быстро, по пути слушаю голосовые от Колоса. Пока нахожусь в шоке, что он реально на своей блондиночке женился, но если они счастливы, то я тоже за них рад. И молчал же до последнего, не признавался, как возвращать ее собирается. Но вернул так вернул… Тут уж назад точно никак.
— Короче, потом приехали домой, — звучит очередное голосовое из телефона, где слишком довольный Колос пересказывает вчерашний день, — кота на улице нашли. Черный весь, хвост трубой, накормили, отогрели, а он как давай носиться по квартире, дурной. В общем, Савой назвали.
— Надеюсь, Сава из-за того, что хвост трубой, а не потому что дурной кот, — смеюсь и рассуждаю вслух, как будто Колос меня услышит.
— Но Савой, конечно, из-за того, что хвост торчит, это прям тебя характеризует, — доносится из динамика, и я уже ржу в голос. Сразу видно, лучший друг.
Приезжаю уже почти бодрым из-за утренних новостей, пишу Колосу поздравления и захожу в спорткомплекс, открывая другие сообщения по пути.
От коротышки висит непрочитанное, и я открываю файл с рисунком, зависая посреди холла.
Это очень красиво.
Но это мой портрет.
Кажется, даже сердце стучит чуть быстрее, чем нужно, не понимаю, что за реакция. Меня никто никогда не рисовал, и почему-то очень тепло это все в душе отзывается.
Так и стою как вкопанный, как будто никуда не опаздываю, рассматривая рисунок. Бля, у мелкой золотые руки, серьезно, это очень красиво.
Поздно до меня доходит, что это ни фига не эскиз для тату, но честно, это нравится даже больше. Другой вопрос… зачем она меня нарисовала?
Пытаюсь понять хоть что-то, как вдруг на плечо опускается тяжелая рука. Тренер.
— Привет, Станиславович, — говорит с улыбкой. Меня как к детям поставили, он только так ко мне обращается. — Минутка есть?
Смотрю на часы и пытаюсь сообразить, сколько есть времени.
— Даже пара найдется.
Пожимаем руки и идем в сторону раздевалок. Может, с пацанами меня познакомить хочет? Так вроде не он занимался с ними…
Иду, чуть нахмурившись, а когда открываю дверь раздевалки, как придурок улыбаюсь. Пацаны. Мои. Всей командой сидят на лавках и смотрят на меня с такими же идиотскими улыбками.
— Привет, капитан, — говорит Колос, и пацаны поддерживают его криками. Соскучился, очень.
— Здорово, птенчики мои. — Называть их птичками и птенчиками лет сто назад привык. Команда «Феникс» называется, само просилось прям.
— Ну что, Савельев, — говорит тренер, хлопая меня по спине, — трансферное окно открыто. В стаю вернешься или все, в тренерстве прозябать будешь?
Я… вау! Серьезно? Так сразу?
— Что тут думать, капитан? — говорит Коваль, улыбаясь. — Команде тебя не хватает.
— А совмещать можно? — спрашиваю, имея в виду и детей, и свои тренировки. Не хочу мелочь бросать.
— Можно, — говорит Палыч, — только времени до хрена нужно будет, с учебой как?
— Придумаю что-нибудь, — отмахиваюсь, и парни тут же налетают на меня с поздравлениями.
— С возвращением, капитан! — говорит кто-то, видимо новенький, не видел его раньше, и тут в голову приходит мысль…
— За капитана голосовать надо, мужики. Давай по местам все! — Все рассаживаются по лавкам, а я, согласившись сам с собой, поднимаю руку и говорю: — Голосую, чтобы капитаном был Колос. Кто за?
В раздевалке повисает тишина, все смотрят на меня как на идиота. Пять лет я капитан, и никогда кандидатура даже не обсуждалась. А сейчас… не хочу. Буду детей тренировать, а тут пусть меня гоняют. Тем более Колос заслужил, и парни его уважают.
И меня тоже. Поэтому понимают мой замысел и медленно, с улыбками, поднимают руки.
— Поздравляю, капитан Колосов, — говорит тренер, — Станиславыч, а ты вали к детям давай! Будешь составлять расписание так, чтобы успевать на все тренировки, понял?
— Понял, Палыч, понял я.
Понял. Только что с универом делать? Посоветоваться нужно с кем-то. Надо словить коротышку сегодня между парами, она точно поможет. Всегда помогала, в последнее время — как никто другой.
* * *
Тренировка проходит, как никогда, замечательно, пацаны не строят из себя королей льда, слушаются, уважают. А новость о возвращении в команду помогает мне почувствовать себя расслабленнее и провести занятие на одном дыхании. Придется, правда, расписание менять, потому что совпадает это утро с моими птенчиками, но не страшно, все решаемо.
Через два часа еду в универ, гоним с Колосовым наперегонки, как будто, кроме нас, на дороге нет никого. Увидела бы Ксюха — убила бы, что могу создать аварийную ситуацию. Ну, при Ксюхе и буду ехать аккуратно, а сейчас-то чего?
Паркуюсь,
