Моё сердце в тебе бьётся - Даша Коэн
- Я пытался это изменить, – подхватил парень противень с горшочками и поставил его в духовку.
- Ну, по всей видимости, твои потуги ее не впечатлили. Так? – приподняла вопросительно я брови.
Но Никита ничего мне не отвечал, только смотрел исподлобья и нервно покусывал нижнюю губу.
- Ага. Из твоего героического молчания могу сделать вывод, что я права, – щелкнула я пальцами и указала на него.
- Что-то мне разонравился этот разговор, – выставил таймер на духовке парень и устремился на диван, прихватив из морозилки большое ведро с мороженным и одну ложку.
Одну!
Обиделся, значит.
- На правду не обижаются, – крикнула я ему вслед и прихватила еще одну ложку, следуя за ним по пятам.
- Отстать, старушка, я в печали, – закутался Соболевский в плед, сунул в рот приличную порцию холодного лакомства и врубил телевизор.
- Ах, так? Как меня пытать, так этот ты с радостью, а как я тебя, так ты в кусты?
- Все, я в домике, – и натянул плед на голову.
Так и прошло полтора часа, за который мы успели посмотреть очередную серию любимого сериала и смолотить полведра мороженого. А там уж и таймер дал о себе знать. И вскоре на столе уже дымилось вкуснейшее мясо в горшочках, которое мы оба уминали за обе щеки. Я даже полезла за добавкой, а вот Никита осилил только половину порции и жалобно вздохнул, с завистью поглядывая на то, как я поглощаю обалденное блюдо.
После ужина мы так же молча убрали со стола, загрузили грязную посуду в посудомойку и разошлись по ванным комнатам, чтобы принять душ перед сном. Я до сих пор проходила через это дело с изрядным стрессом, а после несколько минут зависала и зачем-то пялилась на стальной пресс Соболевского. На широкую грудь, на замысловатую татуировку на боку, на тонкую дорожку волос, убегающую под полотенце.
Затем хмурилась, одергивала себя и топала в спальню с одной и той же думой в голове:
«Надо выспросить у Никиты, что означает этот рисунок на его теле».
Зачем? Блин, ну интересно мне. Грешна, каюсь…
Но стоило мне только лечь в постель, набраться смелости для вопроса и открыть рот, как меня тут же перебил Соболевский.
- Может быть ты поможешь мне?
- Что? – повернулась я к нему лицом на подушке, а он сразу ко мне, так, что мы оба уставились друг на друга в темноте.
- Я хотел бы подкатить снова к этой девчонке.
- Какой? – затупила я, все еще думая о своем.
- Блин, Княжина, не тупи. К той, которую я люблю, – и Никита еще ближе пододвинулся ко мне.
- О, Боже! А может не надо? – искренне ужаснулась я и приложила ладонь к губам тыльной стороной.
- Ну, сейчас-то понятно, что не надо. Я – это ты. Ты – это я. Зато у меня есть время пройти полезный ликбез.
- Ну, а я-то тут причем? – недоуменно насупилась я.
- Ну, может ты мне скажешь, что бы тебе понравилось. Как бы ты хотела, чтобы за тобой ухаживали?
- А-а, вот ты о чем! Ну…дайка подумать. Х-м-м, наверное, цветы, для начала.
- Цветы? – еще ближе подался Никита и я почувствовала мятное дыхание на моей щеке.
- Да, подари ей букет. Только не заезженные розы, а, например, белые гортензии.
- Угу, – фыркнул Соболевский, – она мне этими гортензиями по башке настучит.
- Да, – весело рассмеялась я, – я бы тоже настучала.
- Ржет она, – буркнул парень, – давай дальше. Еще что?
- Ну, может пригласишь ее в кино или еще куда? – задумчиво постучала я указательным пальцем по подбородку.
- Уже было. Не пошла.
- Умница, девочка! – хлопнула я в ладоши.
- Княжина! – зарычал Никита.
- Что? Не все, знаешь ли, считают тебя завидным кавалером, – все еще хихикала я.
- Это я знаю, одна кочевряжится, – недовольно пробухтел парень.
- И я.
- И ты, – тяжело вздохнул Соболевский.
- Так, ну пошли дальше. Может тебе просто взять и признаться ей в своих чувствах? Прямо и без утайки, Ник. Это должно сработать.
Советовала я, а сама пыталась представить себе девушку, которая до такой степени свела с ума этого ненормального психа. Сто процентов она шикарная. Волосы там, губы, ресницы, глаза…моделька, одним словом. Необычная, не такая как все.
Не такая, как я.
Ой, Господи, Боже, зачем я об этом подумала?
- А с тобой бы сработало, Алёна? – вырвал меня из моих мыслей вопрос Никиты.
- Со мной? – прыснула от смеха я, – Ну, со мной точно нет. Я же тебя ненавижу. Забыл? Можно даже сказать, что органически не перевариваю.
- То-то и оно, – уныло потянул парень и я тут же поторопилась исправиться.
- Ладно, с градусом ненависти я явно погорячилась, – вот только свести свои слова в шутку уже, увы, не получилось.
Ник лежал неподвижно и пристально смотрел на меня, подложив одну ладонь под щеку.
- Вы с ней не в ладах, да? – задала я неожиданно вопрос и внутри меня что-то царапнуло.
- Не знаю, Алён, но…скорее да, чем нет, – перешел на шепот парень.
- М-м, тогда, для начала, попробуй с ней просто подружится, – предложила я последнее, что пришло мне на ум.
- Подружиться? – уныло потянул Никита.
- Ага.
- Долбанная френдзона, Алёна? – отвернулся от меня Соболевский и лег на спину.
- Ну…
- Я не хочу быть просто другом! – почти раненым зверем зарычал он.
- А чего ты хочешь? – спросила я и затаила дыхание, в ожидании его ответа.
- Я хочу все и сразу! Хочу целовать ее. Хочу обнимать. Засыпать с ней и просыпаться всегда, а не… Господи, я хочу, чтобы она наконец-то увидела меня. Чтобы улыбалась мне. Хочу делать ее счастливой каждый божий день. Хочу стать центром ее вселенной. Хочу, чтобы она стала моей. Полностью. До самого конца…
В груди от его слов как-то тревожно заныло, но я только и смогла выдать:
- Ого!
- Ага…
Так мы и лежали в тишине оба, переваривая последние слова Никиты, что он так эмоционально вытолкнул из себя. Пока сон почти не сморил нас. Но я все
