Крылья - Элина Градова
Пять дней мы проводим в доме у озера. Санька и я. Он окончательно оклемался, а дольше здесь и делать нечего, еда закончилась, пора возвращаться. Гуляю возле замёрзшего водоёма, кругом заснеженный белый лес, красиво. Но мне всё равно, романтика куда-то исчезла насовсем. Вот брожу и думаю, я — ненормальная? То же место, тот же дом, тот же мужчина… Совсем недавно, пару месяцев назад у нас с Санькой здесь была медовая неделя, я ж наглядеться на него не могла, надышаться, нацеловаться! Я же помню эти ночи, физически помню! Как мы ходили на рыбалку, грелись у камина, смотрели комедии, целовались. Он же был самым лучшим, единственным! У меня на память в телефоне полно снимков осталось. Фрагментов нашего счастья! Где оно, за каким кустом прячется?.. Самой на себя противно, но от правды не спрятаться, эльф умудрился всё затмить! Мы даже пытаемся с Петровским заняться любовью. Но ничего не выходит. Я больше не летаю… Не могу, не получается! Похоже, Саньку я разлюбила… Когда? Как упустила момент, с которого в моём сердце прочно обосновался Серж? Я, наконец-то, осознаю, что потеряла самого дорогого человека! Я — дура!..
* * *Возвращаемся в город, минуя своих, никого видеть не хочу, не могу! Санька тоже к родителям показываться не торопится, проносимся мимо нашего поворота домой…
Петровский всю дорогу шутит, планы строит, но я уже решила,
— Замолчи! Приедем, иди куда хочешь, разводись, женись, плодись! Только меня в покое оставь!
— К нему побежишь? — выясняет, схватывает на лету, чувствую, как в нём растёт обида, — ещё успеешь. До свадьбы как раз день!
— Не побегу! Я его предала, не видел, что ли? Предатели не нужны никому!
Остальную дорогу молчим, больше ни слова. Приехав, поднимаемся в лифте, как чужие, он на свой девятый, я — на десятый…
Боже! Чужая квартира, пустая, холодная… одинокая! Надо что-то делать, надо, как-то жить. Лезу в сумку, достаю телефон. Трубка села, поэтому на трассе меня никто не потревожил, Петровского по той же причине, наверное. Он же там ещё дольше пробыл, а в машине мы не подзаряжали, у Артурыча негде. Вставляю зарядку, через пару минут начинают приходить оповещения. Конечно же, от мамы гора! Удивительно, что родители не кинулись вызволять меня из дома на озере из Санькиных лап. Но видно, Серж объяснил всё, как надо. От него несколько упущенных звонков, все сегодняшние. Ну, всё ясно, шмотки надо забирать, приготовил уже, наверное…
Эльф разорвал мою душу в клочья своей любовью, поползла бы за ним на край света теперь, но надо быть сильной, не поползу… Как же мне хочется позвонить ему и, как не хочется… Но я же не трусиха, я просто, предательница, значит, надо это признать честно и не прятаться! Перезваниваю…
Глава 15
— Алло! — странно, женский голос. Уже хочу извиниться и отключиться. Ничего удивительного, эльф имеет полное право на личную жизнь, я же его предала! — Ксения! Постойте, не отключайтесь!
— Ирина Фёдоровна? — доходит до меня, — здравствуйте! — только мамули не хватало, устроить мне головомойку за своего мальчика!
— Ксения! С Серёжей беда! Приезжайте! — сердце в пятки, потом вверх к горлу! Сдохну, когда-нибудь от этих качелей.
— Что стряслось?
— Приезжайте в клинику на Озёрной. Знаете, такую? Частная клиника за городом! Там всех подряд не пускают, но я Вам выпишу пропуск.
— Еду!
Собираюсь бегом, беру такси, всю дорогу лихорадочно соображаю, что могло с ним случиться за пять дней?..
Наконец-то, на месте.
Ирина Фёдоровна встречает меня в вестибюле элитной клиники,
— Спасибо, Ксения! Я уж, не надеялась…
— Как он? Что случилось? — пропускаю приветствие, она не обращает внимания, увлекая за собой,
— Пойдёмте, здесь есть зона отдыха, обычно она пуста, я всё расскажу.
Торопливо сбрасываю пальто на руку, спешу за ней. Мать Сержа приводит меня в небольшой зимний сад — просторный холл с окнами в пол, уставленный множеством кадок с разными пальмами и лианами, в центре зала бьёт небольшой фонтанчик, создавая тихое журчание, у стен, среди цветов расставлено несколько удобных кожаных кресел. Устраиваемся в уголке, выбрав два, поближе друг к другу. Мне скорее хочется узнать, что случилось с моим, вернее, больше не моим эльфом, и бежать к нему, но Ирина Фёдоровна, принимается извиняться,
— Простите меня за всё! Это я виновата в вашем разрыве, дурацкая материнская ревность! — роняет лицо в ладони, вижу, что начинает плакать, — я погубила своего мальчика, сломала жизнь!
Глажу её по спине,
— Перестаньте, Вы здесь не при чём, — пытаюсь успокоить, но получается только хуже. Заходится в рыданиях, тянется за рукой и роняет голову мне на плечо. Вот это да! Строгая придирчивая дама, которой я завалила экзамен на право стать её невесткой, а, главное, выбешивала регулярно, не давая подступиться к любимому чаду, на моих глазах превратилась в слабую, вмиг постаревшую, беспомощную плаксивую тётку.
— Не надо, — успокаиваю, — не злюсь я на Вас! Мы же, всё равно, поженились бы, неужели Вы думаете, что причина расставания в Вас? Мне на себя впору злиться! — чего уж