Патриция Мэтьюз - Оазис
– Начальник полиции Дарнелл? – Голос ее прервался. – Я удивлена, что именно вы откликнулись на мой вызов.
– Остальные были заняты, а я как раз собирался домой, – объяснил он. – Что здесь произошло?
– Пойдемте со мной, и я вам покажу.
Она проводила его через вестибюль в атриум.
– Вот, – она повела рукой, – взгляните!
Дарнелл окинул взглядом трупики растерзанных птиц. Ему не раз случалось видеть людей, павших в сражениях, и это в значительной мере ожесточило его сердце. В представлении Дарнелла смерть была неотъемлемой частью любой войны. А вот это зрелище потрясло его гораздо сильнее, потому что выглядело бессмысленным зверством, словно какой-нибудь избалованный, капризный мальчишка вздумал отомстить за пренебрежительное отношение к своим прихотям.
– Я вернулась домой примерно час назад, – объяснила Зоя. – Дверь кухни оказалась незапертой, и когда я вошла, то… – ее душили рыдания, – то я обнаружила вот это! – Она зажгла сигару и выпустила облачко дыма. – Кто вообще мог пойти на такое?
– У вас ничего не пропало?
Она покачала головой:
– У меня не было времени для тщательного осмотра, но думаю, что все на месте.
– А в вашем доме есть какие-нибудь ценные вещи?
– Да, есть кое-что. – Она словно пронзила Дарнелла взглядом. – Но какое отношение это имеет к делу?
– Иногда грабители, если им нечего взять, обозлившись, убивают любых домашних животных, какие попадаются им под руку, – ответил начальник полиции, чувствуя себя крайне неловко.
– Но мы оба прекрасно знаем, что это не было простой кражей со взломом, не правда ли?
Зоя направилась к столу в дальнем углу атриума и протянула руку, на которую тотчас вскочила большая белая птица. Склонив голову с хохолком набок, птица зловеще посматривала на Дарнелла.
– Я вижу, одну они все же пропустили, – заметил он.
– Да, Мадам спряталась в углу за кустом.
Дарнелл изумленно уставился на Зою:
– Мадам?
– Да, так меня называли в публичном доме. – Она бросила на него суровый взгляд. – Ведь это вы передали Отто информацию относительно моего прошлого? Разумеется, это могли быть только вы. Мне бы следовало это предвидеть.
Дарнелл хотел было солгать ей, но передумал.
– Да, Зоя. Отто явился ко мне прямо с вашего последнего приема и принес пепельницу, на которой были ваши отпечатки пальцев. Он и мэр Уошберн потребовали от меня провести негласное расследование. Если бы я отказался, они просто пустили бы в ход другие средства.
Он мысленно упрекнул себя за то, что в его голосе звучали виноватые нотки.
– Иначе это могло стоить вам вашего места?
Он неопределенно пожал плечами:
– Я не одобряю их действий и хочу, чтобы вы знали это. Насколько мне известно, вы пока что не совершили здесь, в Оазисе, никаких преступлений, и не думаю, что вы должны и дальше страдать из-за своего прошлого.
– Что ж, и на том спасибо. – На ее губах появилось слабое подобие улыбки. – Но давайте вернемся к тому, что здесь произошло. Нам обоим хорошо известно, что Отто Ченнинг либо сам сделал это, либо нанял кого-нибудь за деньги. Он решил отомстить мне за ту речь, которую я произнесла сегодня на митинге.
– Мне очень жаль, Зоя. Я не знаю ничего об этом. Нет никаких доказательств, что за этим преступлением стоит Отто. Я проверю отпечатки пальцев, однако сомневаюсь, что мне удастся что-либо обнаружить. Но обещаю вам, что проведу расследование.
– Буду вам очень признательна, начальник полиции Дарнелл.
* * *В Клинике настал день выписки.
Джим, пилот авиалинии, закончил месячный курс лечения, и ему пришла пора получить свой сертификат.
Пациенты Клиники собрались в комнате для встреч, чтобы понаблюдать за церемонией и пожелать Джиму всего наилучшего. Джим и его жена Мэри Энн, стройная миловидная женщина лет сорока, только что получили консультацию относительно видов Джима на будущее и о той помощи, которая ему потребуется от близких.
Теперь они стояли рядом, взявшись за руки. Лицо Мэри Энн светилось счастьем, глаза блестели от слез.
В торжественной обстановке Ноа сначала передал сертификат Бетель. Документ представлял собой лист бумаги в рамке, очень похожий на аттестат об окончании средней школы. В нем констатировалось, что Джим Бакстер прошел четырехнедельный курс лечения полностью и, хотя он навсегда останется алкоголиком, теперь он в состоянии себя контролировать.
– Мне было очень приятно познакомиться с тобой, Джим, – сказала Бетель. – Пусть твоя жизнь отныне станет счастливой и изобильной, без употребления алкоголя.
Следующим был Рем.
– Ты уже провел здесь некоторое время, Джим, когда я только попал в эту «школу». Однако теперь я считаю тебя своим старым другом и горжусь тем, что мне довелось тебя узнать.
Свидетельство передавалось из рук в руки, и каждый говорил при этом несколько добрых слов.
Когда настала очередь Джеффри, он пожелал только:
– Удачи тебе, Джим! – после чего передал документ Лейси.
– У тебя все будет в порядке, Джим. Я в этом уверена! – произнесла та с глубоким чувством.
Когда очередь дошла до губернатора Стоддарда, тот сказал:
– Я знаю, через какой ад тебе пришлось пройти, Джим, и, конечно, я буду молиться за тебя.
Настал черед самого пилота. Он долго рассматривал сертификат, затем поднял повлажневшие глаза.
– В течение первых двух недель, которые я провел здесь, мне казалось, что тот день, когда я выпишусь отсюда, станет самым счастливым в моей жизни, ведь мне не придется больше чуть не ежедневно говорить вам всем: «Привет, меня зовут Джим, и я – алкоголик». Теперь-то я понимаю, что говорить и думать об этом мне предстоит до последнего вздоха, однако меня это нисколько не пугает. И я сомневаюсь в том, что мне удалось бы с этим справиться без поддержки каждого из вас. Потому-то я люблю вас всех и еще раз говорю вам: «Спасибо!»
– Давайте возьмемся за руки, – предложил Ноа.
Когда руки всех собравшихся сомкнулись, он скомандовал:
– А теперь все вместе!
– Удачи тебе, Джим!
Затем круг распался, и все обступили Джима, чтобы на прощание пожать ему руку. Некоторые с жаром его обнимали. Когда проводы завершились и пациенты стали расходиться, Джеффри сказал Лейси:
– Полагаю, тебе уже недолго осталось ждать своего счастливого дня.
– Я пока что не решила для себя, – отозвалась та задумчиво. – Я чувствую себя здесь в полной безопасности, но снова оказаться брошенной на произвол судьбы, как только я выйду отсюда… – Она вздрогнула. – Не знаю, смогу ли я это пережить.
– Ты сможешь, Лейси. Я уверен, – утешал он ее. – В тебе есть внутренняя сила, о существовании которой, как мне кажется, ты никогда не подозревала.
– Даже если и так, я понятия не имею, где она пряталась все эти годы.
– Все дело в том, что ты слишком часто чувствовала себя обойденной. Разве тот день в «Змеином логове» не вернул тебе определенную долю любви и доверия к другим людям?
– Верно, если только этого хватит надолго. Но за пределами Клиники мне станет так одиноко, Джеффри. – Она не сводила с него глаз. – А как насчет тебя? Ты думаешь, что сможешь справиться? Ты собираешься снова участвовать в автогонках?
Внезапная смена темы поставила его в тупик, и ему понадобилось некоторое время, чтобы привести мысли в порядок.
– Я в этом сомневаюсь. Если я вернусь на трек, то скоро опять возьмусь за старое.
– Тогда чем же ты хочешь заняться?
– Пока что не решил. – Он улыбнулся. – Тише едешь – дальше будешь.
– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы попробовать свои силы в кино? Ты наделен привлекательной внешностью и яркой индивидуальностью, а я всегда гордилась своим даром первооткрывателя новых талантов.
Он издал изумленное восклицание:
– Сниматься в кино? Тебе не кажется, что это уже немного поздно?
– Сниматься в кино никогда не поздно. Я знаю людей, которым их первая роль досталась в пятьдесят, а то и в шестьдесят лет.
– Знаешь, это очень странно, – произнес он медленно, – но я когда-то брал уроки актерского мастерства.
– Почему же ты их бросил?
– Когда я увидел множество других претендентов, возможно, более способных, чем я, меня одолели сомнения, стоит ли продолжать.
– Упорство – главный ключ к успеху, Джеффри. Оно ничуть не менее важно, чем талант, а я искренне верю в то, что у тебя есть подлинный талант. – Она потрепала его по руке. – Пообещай, что подумаешь над моим предложением, ладно?
Тед Дарнелл вошел в офис Ченнинга без приглашения.
Отто в этот момент говорил по телефону и бросил на него изумленный взгляд.
– Я вам перезвоню, – сказал он в трубку и тут же опустил ее.
– Итак, Тед? Чему обязан такой честью?
– Я проезжал мимо и решил заглянуть к тебе на минутку.
Внимание его сразу же привлекла правая рука Ченнинга, тыльная сторона которой была заклеена несколькими полосками пластыря.
