Лиз Филдинг - Сладостная месть
Ее карьера или ее честь. Слишком необычный выбор, чтобы приходилось делать его чаще, чем один раз в жизни. Один раз она уже прошла по этому пути, но сейчас все было иначе. Сейчас она старше, сильнее, и она вложила в радиостанцию слишком много своей души, чтобы отдать ее без борьбы. Но она не должна обманы-вать себя. В подобных играх не бывает победителей, только побежденные.
Вернувшись домой и увидев мигающий огонек автоответчика, Физз вдруг вспомнила о Джулиане и его неотложном звонке. Она поспешно набрала его номер.
– Прости, Джулиан. Сегодня был немного лихорадочный день.
Ты что, простудилась? У тебя охрипший голос.
– Все в порядке. Ты что-то нашел для меня?
– Дэвлин не является совладельцем «Шоколадной компании».
Голос Джулиана звучал взволнованно. Там определенно что-то есть. Впрочем, после сегодняшнего дня у нее нет сомнений.
– Но он знает человека, который владеет этой компанией. Он ходил в школу с Ричардом Кромптоном. «Шоколадная компания» – это компания Кромптона.
Странно, но ей вдруг расхотелось, чтобы Джулиан узнал правду.
– Это еще ничего не значит, – сказала она с нарочитой небрежностью. – Я не стану переходить дорогу, чтобы поговорить с некоторыми из девочек, с которыми я ходила в школу.
– Я с тобой согласен. – Он поколебался. – Ну, я бы, правда, подошел ко всем, с кем учился, но… В общем, ты понимаешь, о чем я говорю.
Понимаю, Джулиан.
– Но дело в том, что Люк Дэвлин прилетел с Западного побережья Америки, чтобы быть шафером на свадьбе Кромптона два года назад. А потом он стал крестным отцом дочери Ричарда. Это было незадолго до Рождества.
Физз промолчала. Она не знала, что сказать.
– Физз? Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Снова долгое молчание.
– Физз? – снова окликнул он, на этот раз немного более настойчиво.
Она взяла себя в руки. Настал момент, когда надо принимать решение. А выбора в действительности у нее не было.
– Извини, Джулиан. Ты на самом деле можешь кое-что для меня сделать. И я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал.
– Люк?
Мелани вошла в сумрак кабинета.
– Люк, что случилось?
Он стряхнул с себя оцепенение и посмотрел на стоящую перед ним девушку – юную, свежую, полную надежд на будущее.
– Ничего. Просто я думал о Джульет, вот и все.
– О маме?
– Вокруг нее всегда существовала какая-то особая аура. Как будто она знала то, чего не знает никто другой. Часть ее души была недосягаема.
Мелани села рядом с ним на пол, обхватив руками согнутые ноги и упершись подбородком в колени. Глядя на огонь в камине, она сказала:
– Я понимаю, о чем ты говоришь. У нее в душе было место, куда она никого не допускала.
– Даже тебя?
– Однажды я спросила ее об этом, и она сказала, что такое место есть у каждой женщины. Оно заполнено тем хорошим, что когда-либо случалось с ней, там хранятся особые секреты и надежды. Она скрывается там, когда ей одиноко или плохо. – Мелани повернулась и посмотрела на Люка. – Она сказала, что когда-нибудь я пойму.
– И ты поняла?
Мелани немного помедлила с ответом.
– Возможно, у меня просто не было ничего достаточно важного, чтобы хранить в подобном месте.
– Никаких надежд? Никаких особых секретов?
– Особые секреты не разбалтывают, Люк.
– Нет, конечно нет.
Но она ничего не сказала о надеждах. Люк посмотрел на племянницу с некоторым раздражением.
– Знаешь, ты совсем как она.
– Да? Она была очень красивой.
– Я говорю не о внешности, дерзкая девчонка. Хотя, может быть… Есть что-то, напоминающее ее, в твоей походке… Иногда ты неожиданно произносишь некоторые фразы, совсем как она…
Нет. Сходство заключалось не только в этом. Прямота. Храбрость. Он надеялся, что с Мелани никогда не случится того, что произошло с ее матерью. Что ей не придется погружаться в воспоминания вместо того, чтобы жить полной жизнью. Мелани ждала продолжения, и он широко улыбнулся ей.
– Прекрати напрашиваться на комплименты.
Девушка улыбнулась в ответ, потом склонила голову набок.
Тогда скажи, что у тебя произошло с Физз Бьюмонт?
Настала его очередь медлить с ответом.
– Что ты имеешь в виду?
Она бросила на него озорной взгляд.
– Я спросила ее, поссорились вы или что.
– Какая невоспитанность с твоей стороны.
– Наверное. Но я хотела знать.
– И что она сказала? Глаза Мелани слабо мерцали.
– Она сказал а. «или что». Затем переменила тему. Она была очень вежлива, но при этом ушла куда-то внутрь себя. Она тоже поступает так. Ты заметил?
Он заметил. Все, что касалось Физз, отпечатывалось в его сознании.
– Ну? – напомнила о своем вопросе Мелани.
Люк сжал челюсти.
– Что ты хочешь от меня услышать? Ты мог бы рассказать мне свою версию.
– У меня ее нет, и я не хочу вступать в противоречие с леди. Если она сказала «или что», ты должна этим удовлетвориться. Пожалуйста, не позволяй разыгрываться своему воображению.
– Я это вовсе не вообразила. Достав из кармана сережку, Мелани потрясла ею перед лицом Люка. Ему хотелось выхватить сережку из рук озорного ребенка, но он сдержался и остался внешне спокоен.
– Что это?
– Сережка. Такие были на Физз в субботу вечером, разве ты не заметил? Миссис Харди нашла ее сегодня утром. Под ковром.
– Если после субботнего вечера она нашла только одну сережку, то это просто чудо.
– Это была единственная, которую она нашла здесь. Под этим ковром. В твоем кабинете гостей не было. Он был заперт.
Люк молчал с чувством собственного достоинства.
– У Физз проколоты уши, а это дорогое ювелирное изделие. Посмотри – у сережки есть маленький предохранительный крючок. Наверное, она потеряла ее, когда пропала с этой головной болью. Возможно, она сняла ее, прежде чем решила лечь на пол и…
– Достаточно, Мел. – Люк наклонился вперед, выхватил сережку из рук Мелани и положил ее в свой карман. – Я прослежу, чтобы она получила ее обратно.
– Хорошо. – Мелани вскочила на ноги. – Налить тебе чего-нибудь выпить? Бренди?
На мгновение их глаза встретились, и Люк понял, что она намекает на то, что он предложил тогда Физз бренди от ее головной боли.
– Совсем чуть-чуть, – сказал он. – Ну а теперь, поскольку мне известно из надежных источников, что ты собираешься в кино, хватит обхаживать меня. Можешь идти одеваться.
– Я уже одета, – возмущенно заявила Мелани. – Разве ты не видишь?
Она покрутилась перед ним, демонстрируя мягкий пушистый свитер, юбку, настолько короткую, что она едва заслуживала своего названия, и черные кожаные сапоги, зашнурованные до колен.
– А как ты узнал, что я собираюсь в кино?
