Секрет дьявола - Лилиан Харрис
Я никогда не рассказывала Энцо, что он со мной делал — нож, которым он протыкал мои бедра, когда насиловал меня. Кровь. Он наслаждается ею. Особенно ему нравится, когда мы кричим. Поэтому я перестала кричать. Я делала все, что могла, чтобы продолжать бороться единственным способом, который у меня остался.
Энцо разорвет его на части, если узнает, но я достаточно мучила его подробностями того, через что мне пришлось пройти. Джои умрет сегодня. Я знаю, что умрет. И этого будет достаточно.
— Я здесь ради Кайлы и Элси. Я знаю, что они здесь. Позовите их.
Агнело усмехается, когда его люди образуют полукруг позади Джои и него.
— Ты думаешь, что предъявляешь здесь требования, маленькая девочка? — Его верхняя губа кривится в садистском оскале, его ноги толкают меня, и я бессознательно отступаю на шаг. — Где твой парень и его стая щенков? Не могу поверить, что он позволил тебе прийти сюда одной.
Уголок моего рта приподнимается в дразнящей улыбке, когда я тянусь под рубашку.
— Уже раздевается для нас, мальчики. — Агнело скалится со зловещей усмешкой, и все мужчины присоединяются к нему. — У нас будет шоу.
Но я не обращаю на них внимания, отрывая проволоку, которой был примотан к животу. Это заставляет их всех хоть раз заткнуться.
Я топаю по проволоке, зная, что Энцо, вероятно, понял, что я делаю, так что пройдет совсем немного времени, и он ворвется сюда.
— Провод, да? Я должен был догадаться, — говорит он, его грудь поднимается с тяжелым, забавным вздохом. — Они здесь?
— Пока нет. Но скоро будут. Отдай мне Элси и Кайлу, и можешь идти, пока они не убили тебя и твоих людей.
Его парни разразились приступом смеха.
— Ты думаешь, я боюсь этих сопляков? Думаешь, ты сможешь заставить меня отдать их? — прорычал он, гнев кипел на каждой части его лица. — Разве ты не была довольна тем, что украла нашего сына? Захотелось побыть жадиной и вернуться за добавкой? Ты, тупая сука, никогда не научишься…
— Он не наш сын, — кричу я. — Он мой.
Из него вырывается усмешка.
— Вот тут ты ошибаешься. Ты забыла, как он был сделан, потому что я могу тебе напомнить. Прямо здесь.
Они все жестоко смеются, и у меня сводит живот, когда я вижу, как они издеваются надо мной. Волна этих воспоминаний захлестывает меня, пока мое сердце не сжимается слишком сильно.
— Ты можешь получить меня. В обмен на их свободу. Разве не этого ты всегда хотел? Чтобы я была…
Его пронзительный смех прерывает мои слова.
— Ты думаешь, что стоишь для меня так много? — Он переводит дыхание. — Ты ни черта не стоишь.
Это не работает. Что я наделала? Он собирается убить меня. Я умру, и мои друзья тоже.
— Ты не узнаешь это место, не так ли? — Его вопрос повис в воздухе, густой, как седая борода на его круглой челюсти. — Думаю, не узнаешь. Ты никогда не была здесь наверху. Большую часть времени ты проводила внизу, делая все, что я заставлял тебя делать.
Я задыхаюсь от того, что он признается.
Мы здесь. В клубе.
В месте, где зло родилось и живет бесконечно. Зло просочилось в его стены, оставив на них вечную метку.
— Ааа, наконец-то. Она осознает значение того, что все мы стоим здесь. — Он оглядывается, и сначала я не понимаю, почему, но по мере того, как все больше шагов раздается вперед, приглушенный плач наполняет комнату, страх охватывает меня.
Кто это?
Но мой вопрос не заставил себя долго ждать. Когда мужчины расходятся, к Агнело подходит еще один, и он не один. В его объятиях — Кайла, или то, что я узнаю в ней.
Ее прямые каштановые волосы теперь в лохмотьях, как и все остальное. Изгибы ее тела в основном исчезли, но мое внимание привлекает большой красный след на ее опухшей щеке, веки опухли от слез.
— Что вы, засранцы, с ней сделали?
— Все, что, черт возьми, хотели. — усмехается Агнело. — Как я всегда и делаю.
— Все в порядке, Кайла. — Я смотрю на нее, забыв обо всех. — Я вытащу тебя из этого.
Ее подбородок дрожит, по лицу текут слезы, она хнычет, но ее глаза не отрываются от моих. Умоляющие. Потерянные.
— Заткнись, блять! — Мужчина, который все еще держит ее в руках, резко дергает ее.
— Не трогай ее, блять!
— Или что? — спрашивает Агнело.
— Я убью тебя, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.
— Чертовски очаровательна. Правда, парни? — Его усмешка искажается злобой, поднимающейся из его души.
— Где Элси? Что ты с ней сделал?
— Я понятия не имею. — Он пожимает плечами. — Маленькая сучка сбежала, а эта — он показывает большим пальцем на Кайлу — все еще ни хрена мне не говорит. Я пытался, много раз. Поверь мне. — Он подходит к Кайле и проводит своей отвратительной рукой между ее грудей. — Не так ли, куколка?
Она отшатнулась, захрипела, когда его рука опустилась.
— Все, что эта сказала мне, это то, что твоя маленькая подруга ушла, оставив ее здесь одну страдать. Ну и девчонка, да?
Элси никогда бы не бросила Кайлу. Это бессмысленно. Если бы она убежала, она бы забрала Кайлу с собой. Если Элси все еще на свободе, почему она ни с кем не связывалась?
Энцо и его братья искали обеих девочек. От них не осталось и следа. Должно быть, с ней что-то случилось, возможно, что-то еще хуже, чем это. Я не успокоюсь, пока не получу ответы. Не в правилах Агнело лгать.
— Возможно, она где-то мертва, — добавляет он. — Хорошее, блять, избавление. Теперь я буду смотреть, как ты, твоя подруга и все остальные, запертые внизу, сгорят заживо. Это место мне больше не нужно. Я найду другое. Я найду больше людей. И на этот раз, боюсь, ты к нам не присоединишься.
— Что? Нет! Ты должен отпустить детей. Они всего лишь малыши! Ты не можешь их убить! — Мой голос прорезается рыданиями, я представляю, что там мой Робби. — Пожалуйста, — умоляю я, подходя ближе. — Просто возьми меня. Убей меня. Делай все, что хочешь. Отпусти остальных.
Люди Агнело уже могли устроить пожар внизу. Я должна что-то сделать, чтобы спасти их всех. Я не могу позволить никому из них умереть. Лучше бы я не рвала этот чертов провод, чтобы Энцо мог прийти и спасти их.
— Ты не стоишь всего этого. —
