Тайная девушка - Кейтлин Морган Стунич
— Шарлотта, — выдыхает Спенсер, и я вздрагиваю, когда он притягивает меня ближе. Играет «Never Say Never» группы The Fray, и это самая идеальная песня для романтического танца. Фу. Я чувствую, что прямо сейчас тону в эмоциях. — Я Спенсер.
— Знаю, — говорю я, и он морщит лоб, но это выражение длится всего минуту, поскольку я обнаруживаю, что прижимаюсь к нему ещё ближе. Моя голова оказывается у него на груди, мои глаза закрываются, когда я слушаю, как бешено бьётся его сердце подо мной. Это ускоряет темп, когда я прижимаюсь к нему, и я удовлетворённо улыбаюсь, зная, что влияю на него так же сильно, как и он на меня.
Песня набирает в конце крещендо повторяющихся слов, от которых меня бросает в дрожь. «Не отпускай меня» повторяется снова и снова, и я понимаю, что боюсь конца, потому что не хочу расставаться со Спенсером.
«Тогда не надо», — говорю я себе, цепляясь за его рубашку, когда он обнимает меня.
Но потом я вижу, что Рейнджер направляется к нам, и меня охватывает паника. Песня подходит к концу, и я отталкиваюсь от груди Спенсер, создавая между нами пространство, которое внезапно становится холодным. Дрожь охватывает меня, когда я начинаю отодвигаться.
— Куда ты направляешься? — спрашивает он, выглядя таким одурманенным, милым и влюблённым. — У нас впереди вся ночь.
Технически, да, это правда, но…
— Мне просто нужно очень быстро заскочить в уборную. Я вернусь. Подожди меня у камина. — А затем я ныряю в толпу окружающих меня пар, пробираюсь к задней двери и выхожу на прохладный воздух.
Внутри тоже есть ванные комнаты, но мне просто нужно подышать свежим воздухом.
Снаружи деревья шелестят на прохладном ветерке, а озеро плещется у кромки берега.
— Чёрт возьми, — бормочу я, удивляясь, почему я так сопротивляюсь своему влечению к Спенсеру. Может быть, потому, что он полный придурок, который продаёт травку богатым придуркам просто ради забавы? Я имею в виду, что семья этого парня стоит миллиарды. Я поискала их в Интернете. Семья его отца владеет крупной фармацевтической компанией, так что это явно не ради денег.
Яркий комок на земле привлекает моё внимание, и я отталкиваюсь от стены, на мгновение удаляясь от света и музыки, чтобы посмотреть, что это такое.
Это девушка, лежащая без сознания на земле и тяжело дышащая. Я опускаюсь на колени, чтобы проверить её, полагая, что она, вероятно, слишком много выпила или что-то в этом роде, и размышляя, стоит ли мне позвать администратора. Я не хочу, чтобы у неё были неприятности, но… это может быть алкогольное отравление или что-то в этом роде, верно?
— Эй, — шепчу я, слегка встряхивая её. Она стонет, когда я протягиваю руку, чтобы убрать прядь этих ярко-синих волос с её лица. Это одна из девушек, которая тусовалась с нами на причале ранее. Напомните, как её звали? Я даже не могу вспомнить, говорила ли она мне когда-нибудь.
Когда я отдёргиваю пальцы, то чувствую что-то горячее и липкое и, посмотрев вниз, вижу ярко-красную кровь.
— Что за хрень? — я поднимаю голову на звук скрипящей двери и вижу фигуру, выходящую из лодочного сарая. Мои глаза расширяются, когда я смотрю на мужчину, одетого в чёрную толстовку с капюшоном, которая в сочетании с тёмными ночными тенями полностью скрывает его лицо. Я не хочу оставлять девушку, но мой первый инстинкт — бежать. — Кто ты, чёрт возьми, такой? — спрашиваю я, поднимаясь на ноги и стараясь быть храброй. Моя кожа покрывается мурашками, когда я смотрю на этого придурка и пытаюсь убедить себя, что нахожусь всего в сотне футов от задней двери танцевального зала.
Мне потребовалась бы всего секунда, чтобы забраться туда и сбежать в безопасное место.
Звук шелеста кустов привлекает моё внимание, и я вижу приближающуюся вторую фигуру в чёрной толстовке с капюшоном.
Что… за…
Вторая фигура устремляется ко мне, и мои инстинкты срабатывают. Мои ноги начинают двигаться ещё до того, как я успеваю отдать им сознательную команду. Проклятые каблуки, которые я ношу, утопают во влажной земле, и я сбрасываю их на ходу, карабкаясь вверх по небольшому холму к огням хижины.
Один из моих преследователей хватает меня сзади, обхватывает рукой за талию и оттаскивает назад, в то время как чья-то рука зажимает мне рот. Теперь я брыкаюсь, пинаю засранца в голени, впиваясь ногтями в плотную ткань рукавов толстовки в поисках опоры.
Меня тащат прочь от безопасного танцевального зала в сторону леса слева от задней двери, другой мудак в толстовке с капюшоном движется вперёд, чтобы помочь удержать меня.
Моё сердце бешено колотится, и я холодею от страха, внезапно думая о Дженике Вудрафф и задаваясь вопросом, была ли она так напугана, боролась ли она так упорно… потому что, если это так, то, думаю, это не имеет значения, потому что я всё равно умру здесь сегодня ночью.
В конце концов, мы оказываемся в настоящей темноте леса, густая листва не даёт лунному свету проникнуть в землистую черноту.
Я всё ещё борюсь, но это тяжело. Двое людей, держащих меня, сильны, а я не совсем опытный мастер боевых искусств. Они насильно тащат меня через подлесок, пока я не вижу её там в маленьком луче серебристого лунного света.
Верёвка.
Она свисает с толстой ветки над нашими головами, слегка покачиваясь на ветру.
«Нет, нет, нет, нет! Парни были правы: Дженика не совершала самоубийства. Нет, она была убита».
Моя борьба усиливается, подпитываемая адреналином, и, в конце концов, я так сильно бью нападающего сзади по рёбрам, что он кряхтит и ненадолго ослабляет хватку. Я думаю, это ворчание не было похоже на мужское, но, с другой стороны, я здесь борюсь за свою жизнь, так что у меня точно нет времени анализировать это прямо сейчас.
Из кустов снова доносится шорох, и моё сердце замирает. Я не смогу отбиться от третьего долбаного нападающего! Но тут Рейнджер выходит из кустов, и во мне ярко вспыхивает надежда.
Он даже не колеблется, просто бросается на парня передо мной, повалив ублюдка на землю. С новым приливом энергии мне удаётся освободиться от человека, держащего меня, и
