Связанные - Мэри Калмз

Я прервал лихорадочный поцелуй и проговорил ему на ухо.

– Мне кажется, ты хочешь, чтобы я был внутри.

– Я никогда, – сказал он, и его дыхание перехватило, его ноги сжали мои бедра, его руки крепко обхватили мое плечо и бедро - все это сказало мне больше, чем его слова.

– Я знаю, – ответил я, чувствуя, как его твердый член упирается мне в живот. – В тумбочке есть смазка. Я собираюсь слезть с тебя, а ты возьми ее и передай мне.

Его взгляд был затуманен страстью, которую я никогда не ожидал увидеть, но теперь она была нужна мне до конца жизни. Я так быстро впал в зависимость.

Боди сказал:

– Если мне понадобится, чтобы ты остановился...

– Тогда мы остановимся, – пообещал я, отстраняясь от него и перекатываясь с одного бока на другой, чувствуя, как между нами высыхает горячая, липкая сперма. – Это я. Ты не должен ничего от меня скрывать.

– Да, – согласился он и принялся открывать ящик, доставать тюбик и передавать его мне, ожидая, задыхаясь, возбуждаясь и колеблясь одновременно.

Открыв тюбик, я наклонился над ним, выдавил немного на ладонь, а затем взял его в горло, осторожно введя в него палец.

Его вздох, когда он произнес мое имя, был очень приятным звуком, его требовательные руки в моих волосах удерживали меня, пока я сосал и лизал, делая всасывание сильным, одновременно массируя его мышцы, а второй палец позволял мне открывать его, совершая медленные, бесконечные круговые движения.

Он согнул колени, нуждаясь в рычаге, чтобы приподняться, желая глубже проникнуть в мое горло.

– Пожалуйста, Джед.

Он сжал мои пальцы и поднялся к моему рту, движения становились все быстрее, дыхание прерывистым. Когда я добавил третий палец, его дыхание перехватило и на мгновение замерло от последовавшей за этим дрожи.

Я откинулся назад, и его член выскользнул из моих губ.

– Да?

– Да, – застонал он, глаза его были прикрыты, только прорези блестящей голубизны, ноги скользили по моим бедрам, пытаясь притянуть меня ближе.

– Возьми мою подушку, – жестко приказал я, медленно, осторожно вынимая пальцы из его сжимающегося канала, считая в уме, чтобы не потерять контроль, - никогда в жизни мне не хотелось входить в кого-то сильнее. – Подложи ее под бедра.

Он мгновенно подчинился, и я, взяв в руки свой член и совместив головку с его отверстием, подался вперед, чувствуя, как пульсируют мышцы вокруг меня. Я наблюдал, как он открывает рот, взял его за член и начал поглаживать его в том же ритме: я входил и выходил, с каждым разом все глубже, повторяя движения, пока сжимания не ослабли и не начались рывки, а его тело не отпустило меня.

Когда я вошел в него до самого основания, он вскрикнул, и я на мгновение замер, опешив, но мое имя вырвалось из его горла, как молитва.

– Хорошо? – спросил я, желая ворваться в него, испытывая первобытную потребность взять то, что принадлежит мне, показать ему, что только мне принадлежит место там, внутри него, глубоко погребенное.

– Я не... Я думал, это будет... Покажи мне, Джед.

Подавшись назад, я толкнулся внутрь, сильнее, чем раньше, и мы оба услышали шлепок кожи о кожу.

– Хорошо?

– Больше не спрашивай.

Во второй раз я не стал выходить, мне это никогда не нравилось, вместо этого я предпочел остаться на месте, засунуть член внутрь и войти так глубоко, как только мог.

Его рука крепко обхватила мое плечо, и он снова приподнялся, чтобы опуститься, а я брал его снова и снова, желая всего, всего его, потому что Боди Каллахан наконец-то стал моим.

Когда я опустился на него сверху, нуждаясь в моменте, чтобы не кончить, я целовал его, задыхаясь, пробуя на вкус, посасывая его губы, перекатываясь вперед и назад, раскачиваясь, толкаясь, медленно и уверенно, пока не перестал, чувствуя, что оргазм уже близко.

– О, детка, ты должен кончить, – я с трудом выговорил эти слова, дрожа от потребности.

Он разрывался подо мной, его мышцы сжимались так сильно, что я едва мог пошевелиться, но этого было достаточно, чтобы снова толкнуться вперед, надавить на его простату и услышать, как он выкрикивает мое имя.

Наблюдать за тем, как он кончает, откинув голову назад, закрыв глаза, отдаваясь ощущениям, проходящим через его тело, было прекрасно. Он покрыл мой живот, и я кончил внутрь него, выплеснув теплый, влажный жар, заставивший меня зарычать от гордости.

Он раскрыл объятия, и в этот раз я был осторожен и нежно накрыл его, но от толчков я вздрогнул, когда он крепко прижал меня к себе.

– Ты так нежен со мной, хотя все должно быть наоборот, – пробормотал он.

– Ты всегда заботишься обо мне, – напомнил я ему. – На этот раз моя очередь.

– Я люблю тебя, – сказал он мне на ухо, слизывая капельки пота с моей кожи. – Очень сильно. Давай отдохнем секундочку и повторим.

Я был до смешного доволен собой и потребовал поцелуя.

Он крепко поцеловал меня, давая понять, что все, на что я претендую, он тоже сделает.

– Ты весь мой, Джосайя Редекер.

В этом никогда не было никаких сомнений.

Часть 12

Поскольку с Яном всегда может случиться что угодно - он может быть прав или ошибаться, все зависит только от дня, - я решил с осторожным оптимизмом отнестись к его словам об опекунстве в WITSEC. Я надеялся, что не буду каждый вечер возвращаться домой и плакать из-за того, что ребенок был потерян для системы. Но, как ни удивительно, он оказался прав на сто процентов. В прошлый раз, когда я работал с Миро, или, технически, на Миро, все было в полном беспорядке. Но теперь, когда за его плечами были годы работы, отдел работал без сбоев. Миро Джонс действительно точно знал, что происходит со всеми детьми под его руководством. И, что еще лучше, за те две недели, что мы с Боди уже отработали, новых детей не поступало.

Поскольку в нас не было