Исключительно твой - Лука Луминица
Не слышал, как дверь открылась, он сделал это, как-то бесшумно, словно она не весила тонну.
Я бежал к нему, стирая ноги и тело в кровь, но я добежал бы, даже, если бы все мои конечности отвалились.
— Сынок. — обнял его, падая на колени. Свою мини копию, с точностью похожую на меня. — Сыночек мой, где ты был так долго? — отстранился немного, смотря на его милое личико.
В его глазах стояли слезы.
— Ты обиделся на меня? — спросил осторожно.
Он кивнул, слеза скатилась по его щеке, которую он быстро стер.
— Я был у мамы. Не мог ее оставить одну. Приходил к ней каждую ночь. Она очень сильно плакала. Из-за тебя, пап.
Стыд и позор, все то, что я испытывал, опустив глаза в пол.
— Я пришел ненадолго. Попрощаться. Мне больше не разрешили к тебе приходить.
— Нет, не уходи. — слезы наполнили мои глаза.
— Пап, послушай. — его маленькая ручка накрыла мою грудь. — Так должно было случиться, я не должен был родиться. Никто не виноват. Я вас очень люблю, у меня безумно красивая мама и ты пап тоже, но мама…
Я улыбнулся, сквозь слезы. Полностью соглашаясь с ним.
— А еще дядя Сережа, он тоже красивый, а Стеша, она такая добрая. Бабушка мне сказала по секрету, что она беременна. У них девочка родиться.
— Какая бабушка? — спросил у него.
— Я здесь с бабушкой Таней и дедом Степой. Они обо мне заботятся.
Родители моей мамы. Не мог сдержать слез, сжимая его маленькую руку. Колени утопали в наждачке пола, но я стоял, и выстою, сколько придется.
— У меня будет братик. — погладил меня по волосам. — Только будет похож на маму, но глаза твои. Я подглядел. Только никому не говори. — приложил пальчик к губам. — Это большой секрет. — он улыбался самой радостной улыбкой.
Хотелось, сожрать локти, чтобы не заорать на весь тоннель.
— Пап, возвращайся к маме. Она тебя очень любит и ждет. У вас все будет хорошо. Я знаю, ты боишься, но не надо больше бояться. Ты веришь мне?
Кивнул ему, потеряв дар речи.
— Это маме, передай, пожалуйста. Тут немного. — протянул мне букетик желтых одуванчиков. — И скажи, чтобы больше не плакала, а то мне тут мокро очень и я тону в ее слезах. — он обернулся назад, словно видя и слыша то, что я не мог. — Мне пора, пап. Не бойся, иди. — обнял меня за шею крепко-крепко, поцеловав в щеку напоследок.
Говорят, что дети пахнут по — особенному, оно так и есть. Я ни с чем не перепутаю этот запах.
— Закрой за мной дверь. — сделал шаг назад.
Я не мог переступить через порог, а он уже уходил, помахав мне рукой.
— Не скучай по мне. Живи настоящим. И ничего не бойся. — крикнул, подарив мне еще немного своей лучезарной улыбки.
Стены начали сужаться. Смотрел на удаляющуюся фигуру сына, стараясь, как можно четче запомнить, и сохранить его в своей памяти. Меня либо раздавит, либо я спасусь и вернусь назад. Я закрывал эту дверь с трудом, отпуская его, решив жить настоящим, как он просил.
Когда дверь закрылась, на меня начал рушиться потолок, а стены так и наровили раздавить. Я мчался обратно, на встречу, будущему, еле протискиваясь в узкую щель, застревая и обдирая кожу. Выбежал, слыша, как за спиной, сначала рухнул, а затем исчез тоннель. Навсегда.»
Проснулся весь в поту. Постельное белье подо мной полностью промокло вплоть до матраса.
Я улыбался и плакал от радости, что этот момент наступил, наконец-то я смогу сделать, тот самый шаг вперед, чтобы жить. Жить и быть счастливым с девушкой, которую люблю.
«Не скучай по мне. Живи настоящим»
— Я проживу эту жизнь. Я проживу ее. Обещаю. — накрыл лицо руками, не веря в происходящее.
Смогу, наконец-то, не смотря ни на что, сделать, Снежу счастливой, как и обещал. У меня будет семья, и я ничего не буду бояться.
Звонок телефона прервал мои радостные мысли.
— Фламинго. Как дела? — хлюпнул носом, вытирая влажное лицо, мокрой простыней.
— Все отлично. Я летала на самолете и угадай, куда мы прилетели.
Куда еще Серега мог привезти ее из жаркого лета? Конечно же, в холодную зиму.
— На лыжах уже покаталась или выбрала борд?
Воспоминание о том месте, в котором они находились, у меня были не самые лучшие, но я рад за них, особенно за подругу.
— Как ты угадал? Блин.
Рассмеялся.
— Я знаком с ним больше, чем ты.
— Завтра сказал. Будет какой-то инструктор, он меня научит. — прекрасно знал этого инструктора, который находился в поле ее зрения. — А ты чего делаешь?
— Борщ варю. — соврал.
— Борщ варишь? — рассмеялась. — Может лучше суп? Приезжай, я научу.
— Заманиваешь меня в гости?
— Да, да. Заманиваю тебя, потому что мы все очень соскучились.
Скоро, Стеша. Вы только возвращайтесь. Она чем-то громыхала на заднем фоне.
— Чем ты громыхаешь? — убрал немного телефон от уха, чтобы не оглохнуть.
— Не знаю, хочу есть. Готова, слопать слона. — беременная, уже. Круто, еще не знает, но скоро удивиться. — Он перед тобой. — услышал бас Сереги. Блин, скучал жутко по этому ворчуну. Эх, дружище мой, скоро станет папкой.
Сдерживал себя от того, чтобы не заорать на весь дом и не разбудить маму. Он же хотел принцессу, вот и получил. Мысли материальны, стоит только очень сильно и искренне захотеть.
— Может у тебя там внутри двойняшки? — спросил у нее, соврав в очередной раз, зная правду.
— Какие двойняшки? — возмутилась. — Нет. Все, хватит быть таким уверенным. Ты как бабуля-провидица, все знаешь наперед. Пока.
Засмеялся, когда она завершила звонок.
«Живи настоящим» снова вспомнил слова сына.
Попал в этот тоннель через неделю, как мы его потеряли. Сначала до жути испугался, а потом обрадовался. Мы болтали с ним практически каждую ночь, на протяжении десяти лет.
Все его слова были правдой, я слишком погряз в прошлом, живя им, забыв о том, что есть сейчас и потом.
Настало мое время.
Время создавать свою историю…..
Глава 27
Снежа
Наши дни
Утро не задалось. Врединка, решила поиграть с моими волосами, сваляв их в хороший колтун, пока я мирно досматривала сон, в котором я с Орловским лежала на пустынном пляже, слушая морской прибой.
— Неугомонная, ты кошка. — погладила ее. — Мне Саня снился, а ты досмотреть сон не дала. Вредина.
— Мяу.
— Да, да. Ты. Резвишься тут, и спать мне не даешь.
Пришлось
