Обещание Габриеля - Сильвейн Рейнард

Сесилия заморгала, будто не ожидала такого ответа.

– С кем ты будешь работать?

– С профессором Пиктон. Она посмотрела на курсы Эдинбурга и согласилась быть моим руководителем. Ее работа в Гарварде начинается в августе.

– Ты все это обделала у меня за спиной.

Тон у Сесилии был обвиняющий.

– Лишь как последнее средство.

– Я не буду участвовать в комиссии по твоей защите. – Сесилия перешла на итальянский. – Ты рубишь сук, на котором сидишь, отказываясь от наших осенних курсов ради соблазнительных обещаний в Эдинбурге. Я не стану читать твою диссертацию и не дам тебе рекомендательного письма, когда ты будешь искать работу.

Джулия отпрянула. В воздухе слова Сесилии были всего лишь звуками, сцепленными друг с другом, но в мире Джулии это были стрелы, главная цель которых – угроза, а потом поражение. Возможные работодатели отметят отсутствие Сесилии в диссертационном комитете Джулии. Они заметят отсутствие рекомендательного письма в деле Джулии. И не только работодатели – все комиссии по стипендиям и распределяющие гранты ведомства тоже отметят отсутствие подтверждения от профессора Маринелли.

Насколько понимала своего профессора Джулия, Сесилия не блефовала. Ее стрелы найдут свою цель, и эта цель – репутация Джулии.

Она чувствовала нападение и чувствовала, что ранена. Раньше у них с Сесилией были теплые отношения двух коллег, двух профессионалов. Сесилия поощряла ее взять отпуск по родам. Сейчас все это разлетелось вдребезги.

Когда-то один профессор уже избрал ее мишенью для своего порицания. Когда Габриель еще не знал, кто она такая, он встретил ее в своем кабинете в Торонто и сообщил, что отношения профессор—студентка у них не сложились. Она ушла из кабинета, ощущая унижение. (И оставила ему под столом ненамеренный сюрприз.)

Но Джулианна уже не была той застенчивой неловкой девушкой. И она не даст использовать себя как пешку в чужой игре академических самолюбий.

Они с Габриелем пережили месяцы разлуки до того, как поженились. И сколько бы им еще ни прожить, Джулия все сделает, что в ее силах, чтобы никогда больше с ним не разлучаться.

Она все сделает, чтобы защитить Габриеля от него самого, чтобы он не чувствовал необходимости отказываться от лекций, только чтобы остаться с ней в Массачусетсе. Она не уступит профессору Маринелли, пусть это и означает навлечь на себя ее несправедливое гонение.

– Мне очень жаль, что ты так это воспринимаешь, Сесилия. Всего тебе наилучшего.

Джулия вышла, высоко держа голову. Профессор Маринелли не увидит ее отчаяния.

Глава 64

Клуатры колледжа Магдалины были невероятно живописны. Джулия прислонилась к опоре открытой арки, разглядывая мелкую резьбу, идущую вдоль стен. К. С. Льюиса, профессора и писателя, эта надпись вдохновила включить ее в книгу «Лев, колдунья и платяной шкаф» – одну из любимых книг Джулии.

При первом посещении Оксфорда они с Габриелем жили в этом колледже. И она ночью тайком вставала посмотреть на эту надпись. Но не осмеливалась выйти на тщательно ухоженный газон днем из страха быть выселенной.

В голове она снова и снова прокручивала разговор с Сесилией, соображая, можно ли было провести его иначе. Думала, что, быть может, если бы она раньше не поднимала эту тему, Сесилия была бы более сговорчивой.

Конечно, работать с профессором Пиктон – честь, но Джулии нравилось работать с Сесилией. Она считала свою руководительницу другом. Такое горькое расставание не сможет не отравить весь остальной период ее аспирантуры и всю ее последующую карьеру. Вся мощь волшебства Кэтрин не помешает Сесилии давать уничтожающие характеристики Джулии и ее работе – если она решит так поступить.

Структура академической среды очень похожа на феодальную.

– Аслана ищешь? – спросил жизнерадостный голос.

Сбоку к ней подошел высокий и широкоплечий мужчина. Джулия подняла глаза, увидела лицо Пола Норриса и от души обрадовалась.

– Если бы.

Жизнерадостная манера Пола испарилась сразу же, как он увидел ее заплаканные глаза.

– Что случилось?

– Сесилия не утвердит мне семестр за границей в Эдинбурге. Когда я ей сказала, что в таком случае сменю руководителя, она ответила, что не войдет в мою диссертационную комиссию и не даст мне рекомендательного письма, когда я буду искать работу.

– Черт. Сочувствую. – Пол подвинулся, встал в ту же арку, что и Джулия. Сунул руку в карман и достал бумажный платок. – На, возьми.

– Спасибо.

Джулия благодарно взяла платок и вытерла нос.

– Я так понимаю, что Сесилия не передумает?

– Она тверда как алмаз.

Пол выругался.

– Возмутительно. У тебя последний семестр курсов. В Эдинбурге есть программа по итальянистике, и там есть Грэхем. Какая муха ее укусила?

– Долгая история, но в основном, я думаю, она злится, что не ей дали сейджевские лекции. Наш декан ее немножко припек, и вот она отыгрывается на мне.

– Ну это же фигня какая-то!

– Аспиранты – пешки. Или кролики.

Пол посмотрел непонимающим взглядом.

– Ты притчу о крольчихе и пишмашинке знаешь? – спросила Джулия.

Пол покачал головой.

– Сидит крольчиха у себя в норе и бешено колотит по клавишам машинки. Стучит дни и ночи и, наконец закончив, вылезает со своим проектом. А возле норы сидит лев, который все это время всех отпугивал.

– И лев крольчиху съедает, – предположил Пол.

– Нет, лев крольчиху защищает, чтобы успела проект закончить.

– Джули, не понял. Наверное, стоит тебе сесть и выпить чего-нибудь холодного.

– Крольчиха – это аспирант, а лев – хороший руководитель диссертации.

Пол минуту смотрел в глаза Джулии.

– Тут опять какая-то фигня. Кто захочет работать со львом?

– Смысл в том, что нужен такой руководитель, которому хватит силы и влияния защитить тебя от всех прочих зверей, готовых напасть.

Пол потер лоб:

– Как я рад, что уже не студент и не аспирант. Я думал, что с Габриелем работать плохо. И с каким же львом ты будешь теперь работать?

– Кэтрин Пиктон.

Пол осклабился:

– Да, это всем львам лев. История, как она позвонила Кристе Петерсон и сообщила, что та не приглашена на оксфордскую конференцию, стала легендой. Мемом стала запись, где Кэтрин орет: «Бред сивой кобылы!»

– Хотела бы я это видеть.

– Я тебе перешлю. Я знаю, что Сесилия делает отличные работы, но профессор Пиктон получше будет. Я бы не задумываясь предпочел Кэтрин Сесилии.

– Я люблю Кэтрин, это ты знаешь. Но не люблю я бросать дело.

Пол дружески толкнул ее в плечо:

– Ты не бросаешь. Ты берешься за дело побольше и получше. Есть разница.

Джулия слабо улыбнулась:

– Спасибо.

– А о чем ты будешь писать диссертацию?

– Я еще только составляю предложение, но хотелось бы написать о Гвидо да Монтефельтро, св. Франциске и