Тьма в его сердце - Селина Аллен

– Привет, – раздался уставший голос Блейка в трубке. – Я закончил свою работу здесь и завтра вылетаю в Нью-Йорк.

Компания, принадлежащая семье Джефферсон, занимала лидирующее место в строительстве в Европе и Северной Америке, их офисы располагались по всему миру. Поэтому Блейку приходилось работать в нескольких странах и городах одновременно.

Прошлую неделю Блейк с его отцом провели в Сиэтле. А завтра, он возвращается в Нью-Йорк. Я не могла сдерживать эмоции по этому поводу и заулыбалась.

За то время, что мы не виделись, я стала ловить себя на мысли, что скучаю по нему. Это так странно для меня, ведь я никогда и ни по кому не скучала. Мама, отец, бабушка, брат. Не было людей, по которым я тосковала, возможно, потому, что мне всегда нравилось быть одной.

– Привет, это здорово, – отозвалась я. – У тебя все в порядке?

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Ты звонишь так поздно, – объяснила я.

– Сейчас только девять вечера.

Беззлобный смешок сорвался с моих губ.

– В Сиэтле. Девять вечера в Сиэтле, а в Нью-Йорке двенадцать часов ночи.

В трубке на секунду повисло молчание.

– Я разбудил тебя? – спросил он.

– Нет, и тебе повезло, первый кто встречает меня после пробуждения, удостаивается самой страшной кары.

– Тогда мне точно повезло, – усмехнулся он. – Если ты не спишь, то чем занимаешься так поздно?

– Я только что вышла из душа, – пожала плечами я. – Через пятнадцать минут буду спать.

В трубке снова повисла тишина.

– Если ты только что из душа, значит ли это, что ты замотана в полотенце, как мой рождественский подарок в подарочную упаковку? – раздался его соблазнительный рокот в трубке.

Я рассмеялась. Блейк не был бы им без пошлых намеков и оговорок.

– Спешу огорчить, я уже оделась.

– И что на тебе надето? – его голос стал ниже и происходил, будто из глубины его груди. От этого звука, я сначала на секунду опешила, ведь было ясно к чему ведет Блейк. Но потом почувствовала тепло, прокатившееся по моей коже и устремившееся к низу живота.

– На мне новый комплект белья, – соблазнительным голосом поведала я, забираясь в кровать под одеяло.

– Да? Расскажи мне о нем больше, – попросил он.

В трубке послышалось какое-то шуршание. Готова поспорить, именно таким является звук расстегивающейся ширинки.

– Ну, хорошо. Хочешь узнать? – медленно спросила я.

– Угу.

Я сглотнула и перевернулась на бок, крепко прижимая телефон к уху.

– Он состоит из двух предметов.

– Так, – выдохнул он, и я снова услышала на фоне его голоса шуршание.

– Я купила его сегодня.

– Продолжай, – хриплым голосом сказал Блейк.

Шуршание стало более выраженным.

– В женском отделе, – добавила я, вслушиваясь в его тяжелое дыхание.

– Да, Джоанна.

– Для тех, кому за семьдесят.

Я почти слышала, как он подавился. Голос стих, все звуки исчезли.

– Что? – громко спросил он.

Я не могла сдержать смеха.

– Не дождешься, я в пижаме.

Но он и здесь выкрутился.

– Мм, а расскажи поподробнее, – в его голосе снова появился игривый тон.

Я мельком оглядела воротничок своей пижамы и пожала плечами.

– Черная, шелковая, прочная ткань. Длинные штаны и рубашка.

– Рубашка? – хрипло спросил он.

Я почувствовала, как в моей груди медом разливается тепло. А в животе возникло приятное ощущение, словно лопаются маленькие пузырьки газировки.

– Да, застегнутая на все пуговицы. Вот так вот.

Он рассмеялся.

– Ладно, а ты совсем не даешь мне пофантазировать.

– Нечего тебе фантазировать на ночь. Как по мне ты слишком впечатлительный. Насмотришься ерунды, а потом расхаживаешь с голым задом у туалетных кабинок.

– Дикарка.

– Я не Дикарка, и не называй меня так. Когда слышу это прозвище, то ощущаю себя какой-то первобытной женщиной. Понимаешь?

– Да, – выдохнул он. – Я рад, что ты ответила, Дикарка. Мне нравится твой голос.

От его откровения, мои щеки залило краской. Это была такая мелочь, но отчего-то меня наполнило радостью.

Я быстро успокоила затрепетавшее сердце и сказала твердым голосом:

– Я же попросила.

– Прости, – вздохнул он, в голосе слышались смешливые нотки. – Ты собиралась спать?

– Да, – заторможено ответила я, все еще думая о его словах.

– Спокойной ночи, Дикарка.

– Ах, ты!

Блейк повесил трубку.

Я откинула телефон на прикроватную тумбочку и замоталась в одеяло.

Ему нравился мой голос, может ему нравилась и я? Нравилась по-настоящему, а не в качестве сексуального объекта?

Вчера Барбара сказала, что Блейк мог в меня влюбиться, и я ответила ей строгим «нет», я бы и дальше так думала, но этот звонок, заставил меня засомневаться в своем ответе.

Если он действительно начнет чувствовать ко мне что-то, даже самую маленькую влюбленность, мне нужно будет отступить. Я хотела поиграть с человеком, который состоит из тьмы, в котором не было ни капли света, ничего хорошего.

Я винила его в том, как он обходился с девушками. А что, если все они понимали на что шли? «Я не тот, кто принуждает. Я люблю, когда девушка сама желает этого», «я не стану делать что-то без твоего разрешения» – говорил он. Блейк не скрывал от меня ничего в нашу первую ночь, но я была так зла на него, что решила проигнорировать его предупреждение. Выходит, что из тьмы, скорее, состояла я. Моя злость на отца и зависть брату были так сильны, что я решила отыграться на Блейке, за все, к чему он вообще не был причастен.

День, когда он решил отвезти меня в парк аттракционов, сильно пошатнул мою уверенность в том, что я делала. Вчера мне не хотелось делиться с Барбарой мыслями, ведь она сразу приняла бы меня за еще одну влюбленную фанатку Блейка, но кажется, он не был таким, каким его считали окружающие. Он не холодный человек с ледяным сердцем, он тоже мог чувствовать. Раньше мне удавалось увидеть лишь его злость или недовольство или презрение – не самые лучшие чувства, как по мне, но каждый имел на них право. А во время наших встреч Блейк ненадолго показывал свою другую сторону, которую, вероятнее всего не видели окружающие.

Вторая сторона Блейка боялась высоты, находясь на колесе обозрения, он задеревенел и не мог пошевелиться, хоть и не хотел показывать свой страх. Отсюда вытекает следующее: другая сторона Блейка шла на компромиссы и могла отступать. Он мог отказать мне, но по какой-то причине человек, который до ужаса боится высоты, взобрался со мной в облака. Но возможно, я ошибаюсь и это была банальная гордость, он просто не мог признаться, что ему страшно, но мне хотелось верить в первое.

Вторая сторона Блейка была заботливой и участливой.