Во власти Беркута - Марика Крамор
Следующие минут пять нам было не до разговоров.
Глава 62
Рома собирался уехать пораньше, но после утреннего инцидента решил задержаться.
Когда мы через полчаса спустились вниз уже с Кариной, Мариб преспокойно допивал кофе. Как только он нас увидел, взгляд его плавно соскользнул с Ромы на меня, а потом с неудовольствием на Карину. И снова на Рому.
Поднимается со своего места и идёт к выходу.
На лице мужчины блуждает понимающая ехидная ухмылка. А его дерзкая фраза, брошенная вскользь, когда он проходил мимо, заставила мои щёки вспыхнуть ярким огнём.
— Нельзя ходить с такой довольной миной, а то клюв ненароком поцарапается.
— Отвали уже. Иди лучше документы изучай, — фраза довольно груба, но произнесена спокойным будничным тоном. Рома вообще когда-нибудь выходит из себя? Смущается? Эти качества точно не про него.
После обеда он все же начал собираться, а я отметила, что Мариб большую часть времени проводит за закрытыми дверями либо спальни, либо своего кабинета. Если так пойдёт и дальше, меня это более чем устроит.
Вечером, когда мы сели с дочерью ужинать, к нам присоединился и Мариб. На вопрос Карины, кто этот дядя, ещё утром малышка получила короткий ответ: друг папы. И этим все сказано. Удивительно, но Рома для неё непререкаемый авторитет. Все, что так или иначе относится к папе, в ее глазах приобретает непоколебимый статус. Вот так же и с Марибом. Он теперь по умолчанию пользуется уважением.
Мужчина неторопливо сложил на тарелку кусочки телятины, картофель и щедро присыпал зелёным горохом.
У меня даже не возникло желания помочь ему, накрыв стол для всех. Или поддерживать нейтральную беседу. А вот Карина горящим взором наблюдает за хозяином дома.
— Мам, — доченька воинственно хмурит брови, — а почему у меня нет горошка?
Я, совсем обалдевшая, разглядываю наши тарелки и, вот правда, начинаю туго соображать. Да и еда в данный момент — это последнее, что занимает мои мысли.
Тяжело вздыхаю и нехотя отвечаю:
— Потому что ты не любишь горох.
— А вот и люблю!
На другом конце стола раздается ехидный смешок. Поднимаю взгляд на улыбающегося Мариба, сталкиваясь с неприкрытым весельем лучистых голубых глаз. Мужчина отрезает внушительных размеров кусок мяса и отправляет в рот. Пережёвывая, все равно лыбится, проедая меня острым взглядом. Осилив телятину и запив (кстати, а что за прозрачная жидкость на дне его стакана?!), он вдруг вклинивается в разговор:
— Дай ребёнку горох, жадина.
Я проглатываю язвительный ответ, но Карина неожиданно вступается за меня:
— И ничего мама не жадина!
— Ещё какая жадина, — его взгляд сверкает, точно драгоценные камни — так много всего в его глубине... — Вечно кому-нибудь что-нибудь, да не даёт.
— Я в тебя сейчас вилкой кину, — признаю, сдерживаться очень тяжело, и у меня это плохо получается.
— Промахнешься, — снова эта дерзкая ухмылка в уголках губ. И снова направлена на меня. Рома точно ему доверяет?!
— Мам, ну ты горошек дашь?
И опять весёлый смех, как издёвка. Мариб чуть прикусывает нижнюю губу, а его белые зубы особенно чётко выделяются на фоне чёрной бороды. Помнится мне, в момент нашего знакомства она была чуточку длиннее. Но все равно очень ему шла.
Потерпев сокрушительное фиаско в борьбе взглядов, я все же встаю и накладываю Карине горох, заранее зная, что она к нему даже не притронется. Но спорить желания нет. Хочется свернуть трапезу и скорее свинтить с кухни.
После ужина Карина отнесла свою тарелку, оставив ее возле раковины, и ушла умываться — она уже успела облазить половину дома и теперь хорошо ориентируется.
А я отошла от «греха» подальше, и, чтобы поскорее убежать к себе, оставив кухню в чистоте, начала мыть посуду.
Стараясь не думать о том, сколько дней мы здесь проведём в не самой приятной компании, я расстроилась в своих мыслях.
Не сразу я осознала, что за спиной кто-то есть. Не сразу почувствовала горячее дыхание за ухом...
Глава 63
Я замираю и перестаю дышать, лишь слегка поворачиваю голову. Отодвигаться мне некуда.
Он меня не касается. Только стоит совсем близко. Я отчего-то уверена, что он и не дотронется, но меня очень шокирует подобное поведение. С ума сошёл?
— Отодвинься.
— Повернись и скажи в лицо.
Я оборачиваюсь, вжимаясь бёдрами в столешницу и скрещивая руки на груди, но смотрю на него смело, чуть задирая голову.
— Мне не нравится, что ты подходишь так близко.
— А мне нравится.
Снова эта улыбка. Дерзкая. Наглая. Самоуверенная.
— Тронешь — и Рома тебя убьёт.
— Уууу, — наигранно тянет, складывая губы трубочкой, и весело замечает, наклоняя голову набок, — как страшно.
И приближает ко мне лицо.
— Представь, как я удивился утром. Не ожидал именно тебя встретить. Так жаль было... когда я вернулся в город, тебя уже и след простыл.
— А зачем же про имя соврал?
— Слишком громкое, — беззаботно пожимает плечами. — Не хотел светиться.
Когда я впервые встретила этого мужчину, то в голову пришла только одна мысль: красивый.
Очень. Очень. Очень красивый. И это так напрягает в мужчинах... Столкнувшись с Ромой, я скорее отметила его рост и могучую фигуру, широкие плечи, массивную шею и крепкие руки, нежели лицо.
Мариб тоже недурно сложен, да и высокий, но... попасть под очарование его пронзительного ярко-небесного взгляда совершенно точно чревато. Без преувеличения могу сказать: он прекрасен. Восточная внешность придаёт ему яркости и харизмы. А глаза... это отдельный способ захлебнуться неуправляемой бездной. Секунда, и непредсказуемая
