Наталья Чеботок - Даже если вам немного за тридцать
— Нет. — Решительно ответила девочка. — Если папа женится на тебе — такого никогда не случится. Ты хорошая, Кира. — Улыбнулась она.
Я растаяла.
— Солнышко, но я тоже могу ругаться. — Решила несколько преуменьшить число своих плюсов в глазах ребенка. Она слишком меня идеализирует.
— Так все кричат. — Философски пожала плечами Богдана. — Но ты не злая.
— Тут ты права. — Пришлось согласиться с данной характеристикой. Иногда я даже слишком добрая. И этим все пользуются!
Я еще посидела с Богданой, уводя разговор в какие-то дебри, чтобы девочка забыла об идее женитьбы папе на мне. Я выйду замуж за Эрика? Чушь! Он меня туда не звал, это, во-первых. А во-вторых, мы не сможем никогда приспособиться друг к другу.
Покинув комнату Богданы, направилась в кухню.
— Мне нужны ключи.
Эрик оторвался от ноутбука.
— Подойди и возьми их. — Ухмыльнулся он.
Не иначе подлость, какую задумал?!
— И где же они?
— В правом переднем кармане. — И улыбнулся лукаво.
Вот же… Хитрый жучара. Он был в футболке и джинсах. На футболке, понятное дело карманов не было. Лезть за ключами в брюки? Нет уж, я никуда не спешу. Села за стол и демонстративно уставилась в окно.
— Так и будешь дуться?
Проигнорировала вопрос. Нет здесь никого, я сижу одна. Пора избавляться от иллюзии, что мы с Эриком вместе. Я все себе придумала! Как обычно, девушку пригласили на свидание, а она уже придумала имена их общим внукам.
— Кира, если мои слова тебя обидели, то извини. — Заговорил Эрик. — Хотя убей меня, не пойму, чем я мог вызвать у тебя такую реакцию? — с задумчивым видом сосед смотрел на меня.
— Не извиняйся. — Тяжело вздохнула. — Я не хочу говорить о Вике, Эрик. Если я оставила эту историю в прошлом, это вовсе не значит, что я ее пережила, забыла и простила предательство. Этого никогда не будет. Мне было очень больно и обидно. Нет у меня больше сестры.
— Ты не торопишься с таким решением?
— Нет, оно осознанное и взвешенное. Я никогда не смогу доверять Вике. Что это будет за жизнь, если я постоянно буду дергаться из-за своего мужчины? Не смогу оставить их наедине в комнате, а любую улыбку и взгляд в сторону сестры стану воспринимать как предательство. Ты хотел бы ТАК жить?
— Нет, конечно. — Эрик нахмурился, о чем-то размышляя, а потом выдал. — Ты поэтому и разозлилась на меня? Подумала, что мне симпатична Вика?
Он проницательный, в чем я в очередной раз убедилась. Но признаваться в этом — это еще больше раскрыть перед ним свою душу. А этого мне не хотелось, поэтому я промолчала.
— Кирюш, ты зря обиделась. Мне не нравится твоя сестра. — Он поморщился от скептического взгляда, брошенного в его сторону. — Она красивая, никто не спорит, но ведь не всем так уж важна внешность.
— Перестань. — Перебила я его. — Мужчины, прежде всего, выбирают женщину за ее внешнюю привлекательность. Стройная, длинные ноги, упругая попка, грудь высокая и выдающаяся…
— Тебе на свою грудь и попку тоже грех жаловаться. — Эрик бросил взгляд на меня многозначительный взгляд.
А я вспыхнула от воспоминаний… Эрику моя грудь очень нравилась! Он постоянно ее ласкал.
— Не сбивай меня с мысли. — Буркнула недовольно я. — Просто мужчины визуалы. Иначе чем объяснить, что стоит жене потерять товарный вид, как ее меняют на тонкую, звонкую молодую любовницу?
Эрик с задумчивым видом ерошил свои волосы.
— Альбина во время беременности набрала тридцать килограмм. — Сказал он. — И после родов еще полтора года не могла сбросить вес.
— Хм. — Выдала я, не зная как реагировать на такие откровения.
— За время нашего брака я ни разу не изменил жене. — Он посмотрело мне в глаза. Прямо и открыто. — Соблазны были. Кто-то сам себя предлагал, кого-то замечал я, не оставаясь равнодушным к чужой красоте. Не ослеп же я после женитьбы резко, правда?
— Ну да. — Это факт. Никто не глупеет, не слепнет и не глохнет после свадьбы.
— Но я любил Альбину. Любую. Когда она носила Богдану, потом кормила ее — для меня важнее было здоровье дочки и жены, чем стройность Альбины.
— Тогда ты исключение, которое подтверждает правило. — Криво усмехнулась.
— Совсем нет, — возразил Эрик. — Ты или любишь человека и борешься с соблазнами, или просто живешь, получая удовольствие вне семьи, не любя супруга. И дело вовсе не в лишних килограммах жены. Это все следствие, а не причина. Это оправдание своих слабостей и желаний.
— Хорошо говоришь, складно. — Пожала плечами. — Только таких как ты единицы, Эрик.
— Но они же есть, а значит не все мужчины подлецы. — Играя бровями, ответил Эрик.
Как он еще терпит меня со всеми этими тараканами?
— Минуточку, — подняла палец вверх, — а я и не говорила, что ВСЕ мужчины подлецы.
— Точно! — хлопнул себя по лбу Дементьев. — Ты прямо об этом не говорила.
— И криво тоже. — Боролась с желанием показать ему язык.
Дементьев улыбнулся.
— Мир?
— Дружба и жвачка. — Подвинулась к Эрику ближе.
— Насчет дружбы соглашусь, а вот зачем нам с тобой жвачка? — озадаченный Эрик смотрел на меня.
— Для свежего дыхания. — Шутя, стукнула его по лбу.
— Чего дерешься? — надул демонстративно губы Эрик, а потом хмыкнул, не выдержав.
— Я больше не буду так себя вести. — Поцеловала Эрика легко, но он не позволил мне отстраниться.
— Ты нормально себя вела. — Эрик хмыкнул. — Вот уложим Богдану спать, и я тогда покажу тебе, что значит плохо себя вести. — Пообещал Дементьев.
— Что, неужели накажешь меня? — дурачилась я.
— Обязательно.
— Ой, боюсь-боюсь. — Сделала испуганное лицо, а потом мы вновь целовались. Долго-долго. Нежно-нежно. И этих поцелуев уже было мало. Хотелось оказаться в спальне. Кожа к коже, одно дыхание на двоих, крепкие объятия Эрика, мои руки на его спине…
— Папа, я хочу спать. — В кухню вошла Богдана. — Ой, вы целуетесь! — охнула девочка.
Эрик нехотя оторвался от меня.
— Сейчас иду, Заяц. — Дементьеву требовалось время прийти в себя. Слишком он был возбужден. И я дала ему такую возможность.
— Идем чистить зубы. — Мы с Богданой покинули кухню.
Девочка умылась, тщательно почистила зубы, потом попрощалась с нами и ушла в свою комнату.
Эрик утащил меня в спальню, где я наконец-то получила желаемое. Голого и страстного Дементьева. Море ласки, нежности…
Когда мы отдыхали после бурного оргазма, Эрик вдруг заявил.
— Я против того, чтобы ты общалась со своим бывшим.
— Я и не собиралась этого делать. — Ответила, подавив зевок.
