Мариса Роуленд - Любовное сражение
У Джессики не хватало смелости рассказать матери, как та ошибалась. Тогда пришлось бы рассказать все о своих отношениях с Алланом. Нельзя было также забывать, как могут подействовать на родителей разоблачения, которые он готов был сделать в случае, если она станет сопротивляться. Это их убьет. Джессика была в безвыходном положении. Рассказать — плохо, и не рассказать — тоже плохо.
Если бы здесь была Бланш! Она подсказала бы, как Джессике вести себя с Алланом Тен-нисоном, как реагировать на его подлую попытку шантажировать ее. Но ее матери было бы трудно общаться с Бланш. Ведь та постоянно курила и не прочь была пропустить рюмочку. А иногда даже употребляла непристойные словечки. Джессика знала, что о ее подруге сказал бы преподобный Маккинли. Он бы взглянул на Бланш, покачал сокрушенно головой и сказал негромко: «Я вижу лицо человека, который как никто другой нарушил все заповеди».
К счастью, ее мать ни во что толком не вникала. Она представляла себе Бланш в образе доброй, немолодой женщины, владелицы магазина, которая уступила ее дочери свободную комнату в собственной квартире.
Конечно же, можно было позвонить Бланш, рассказать о том, какая ситуация здесь сложилась, и попросить у нее совета. Джессика поразмышляла над этим с минуту, затем решила не звонить. Она не любила навязывать друзьям свои проблемы. Бланш и так уже для нее много сделала. Если Джессика сама не справится с возникшей проблемой, у нее не будет права считать себя зрелой и независимой женщиной, которая способна постоять за себя.
— Джессика!
Дочь вздрогнула.
— Извини, мама. Я задумалась.
— Вижу. Поди скажи отцу, что завтрак готов. И проследи, чтобы он снял ботинки прежде, чем войдет в кухню.
После завтрака Джессика занялась мытьем посуды и уборкой. Она делала все неторопливо, оттягивая время отъезда в отель. Потом помогла матери прибраться по дому, но к десяти часам все дела были уже переделаны и она поняла, что откладывать уход из дома больше уже невозможно.
Джессика вышла на улицу, держа в руках ключи от автомобиля. Солнце сильно нагрело машину, в кабине было невыносимо жарко. Девушка опустила стекло и на несколько минут приоткрыла дверцу автомобиля. Когда кабина проветрилась, она уселась на водительское место. Понадобилось сдвинуть сиденье, чтобы она могла доставать ногами до педалей. Затем она закрыла дверцу и повернула ключ в замке зажигания. Двигатель ожил, издавая приглушенный шум, похожий на кошачье мурлыканье. Джессика с минуту сидела неподвижно, изучая приборную доску. Перед нею было множество циферблатов, о назначении которых она даже не догадывалась. Что означает, например, «TAX»? Для того, чтобы водить такую машину, нужно было иметь права гонщика. То была игрушка для настоящего мужчины. От нее отдавало богатством. В салоне пахло освежителем воздуха с примесью аромата сосны. Затаив дыхание, Джессика выжала сцепление, положила руку на рычаг скоростей и включила первую передачу. Затем отпустила ручной тормоз.
К ее удивлению, этой гоночной машиной управлять было очень легко. Она сравнивала ее с другими машинами, на которых ей приходилось ездить. Когда она подкатила к гавани, ей в голову пришла шальная мысль: пустить машину под откос, а самой выпрыгнуть в последнюю минуту... Пусть лежит себе в воде, на глубине двадцати футов. Тогда, может быть, Теннисон поймет, что она думает о нем и его угрозах.
Она оставила машину перед входом в отель, а сама направилась в бар.
— Доброе утро, Джози. Ты можешь сказать мистеру Теннисону, что я за ним приехала?
Бармен улыбнулся ей. Он как раз приводил в порядок полки с напитками ко времени ланча.
— Поднимись к нему и скажи сама. Он живет в большом номере со стороны фасада.
Убедившись, что просьбы не помогут, Джессика поднялась по лестнице и постучала в дверь Аллана.
— Войдите! — прозвучал властный голос. Расправив плечи, Джессика открыла дверь
и увидела Аллана, стоящего перед зеркалом гардероба и завязывающего галстук. Он повернулся к ней и оглядел ее с головы до ног, словно она была новой моделью автомобиля, которую он собирался купить.
— Доброе утро, Джессика, — приветливо произнес он. — Тебе очень идет эта блузка. Ну, не стой же у входа! Войди и закрой за собой дверь.
Джессика холодно на него взглянула.
— Ни за какие деньги. Я слишком хорошо помню, что произошло, когда я очутилась с вами в номере отеля. Я подожду вас внизу, возле машины.
Она повернулась с высокомерным видом и пошла вниз по лестнице.
Возможно, Аллана смутила такая выходка, но он не показал вида, выйдя минут через пять к машине. Он снова оглядел ее с ног до головы, отчего ей стало как-то не по себе, затем похлопал по крыше машины:
— Тебе понравилось ее вести?
— Я справилась, — сдержанно ответила Джессика. — Как видите, она цела.
— Да, верно. В таком случае, ты можешь быть моим шофером.
— Я вам не слуга, - резко сказала Джессика. — Сами можете сесть за руль.
Аллан все еще смотрел на Джессику с приветливой улыбкой, но в глазах его сверкнул холодный огонек.
— Я чувствую, что между нами отсутствует взаимопонимание, Джессика, — мягко сказал он. — Мне казалось, что я достаточно ясно объяснил, в какое ты попала положение. А.поскольку ты об этом забыла, я беру на себя труд кое-что тебе напомнить...
За ними могли наблюдать, поэтому он дружески похлопал ее по плечу и продолжал:
— Пока я здесь, твоя единственная забота — доставлять мне удовольствие: удовлетворять все мои желания и к тому же не хмуриться, делая это. Если не хочешь выполнять эти простые условия, то последствия будут не слишком приятными. Ну, до тебя дошло, наконец?
Она окинула его враждебным взглядом, затем судорожно глотнула и сказала негромко:
— Ладно... черт с вами.
Аллан покачал головой.
— Так не годится, Джессика, - с укором проговорил он. — Ты должна была сказать: «Конечно, Аллан. Все, что ты пожелаешь, Аллан».
В ее голубых глазах зажегся злой огонек.
— Не заноситесь. Ведь я могу и передумать. Аллан стоял, внимательно вглядываясь в ее лицо и, видимо, желая понять, насколько хватит ее решимости выполнить то, о чем она сказала.
— У тебя есть характер, — заметил он, кивая головой. — Но лучше веди себя разумно.
Он открыл перед ней дверцу автомобиля и жестом пригласил на водительское место.
— Разумнее тебе сесть за руль, так как ты лучше меня знаешь здешние дороги.
Она видела, что из окна бара за ними наблюдает Джози. Лучше было прекратить препирательства. Если бармен заподозрит, что между ними происходит ссора, то к вечеру вся округа об этом узнает. Люди начнут приставать к ней с ненужными вопросами. И особенно будет в этом усердствовать ее мать.
