Дженнифер Кокс - Вокруг света за 80... свиданий
Но это еще цветочки. Вскоре мне предстояло встретить женщину, которую можно назвать самым большим вызовом нашим отношениям. Ее звали Хол, и она жила в том же доме, что и Гарри.
Гарри приходилось комментировать бейсбольный матч «Моряков», но боясь, что я заскучаю, он предложил довезти его до работы и забрать грузовик на весь остаток дня.
Я была тронута и слегка ошеломлена. Очень великодушно с его стороны доверить мне вести этот огромный грузовик, но зато какая ответственность!
Приятно, что он думает, будто я смогу добраться домой, не оказавшись при этом в Ванкувере, но, вероятно, слишком многого ожидал от моих способностей водителя. А уж то, что я способна вернуться к месту его работы самостоятельно — двадцать минут по извилистым и узким дорогам в темноте, — казалось настоящим безумием.
Когда мы прибыли на базу «Моряков», Оу-Би и еще несколько коллег Гарри вышли на улицу, чтобы поздороваться.
Очевидно, не только мои друзья жаждали учинить проверку на совместимость. Приятели Гарри тоже хотели убедиться, что я ему подхожу. И не забывайте, все они знали, что мы с Гарри встретились только потому, что я путешествую по миру ради свиданий с восьмьюдесятью мужчинами. Это подогревало их защитные инстинкты и одновременно любопытство. (Я вполне могла оказаться авантюристкой, на которую любопытно взглянуть любому парню: «Спешите, спешите, леди и джентльмены, увидеть патологически развратную особу…»)
Они немилосердно подкалывали Гарри, но при этом относились ко мне с искренней теплотой. Для меня было крайне важно получить их одобрение, потому что, каким бы образом мы ни встретились, Гарри мой бойфренд и я хотела понравиться его друзьям.
В конце концов, я безнадежно заблудилась, пытаясь найти дорогу к дому Гарри, но ничуть не расстроилась, обнаружив, что попала на Алки-Бич. Это нечто вроде крошечного уголка Лос-Анджелеса, каким-то образом перенесенного в Сиэтл и битком набитого лентяями, прогуливающими собак и не отрывающими от ушей мобильники.
Правда, потом мне все-таки удалось добраться домой. Я намеревалась провести спокойный вечер за чтением е-мейлов и просмотром американских комедий положений. Все шло прекрасно, пока я не начала замерзать.
Я упоминала Хол. Это «домашняя автоматизированная компьютерная система жизнеобеспечения», позволяющая Гарри дистанционно управлять освещением, обогревом и сигнализацией, когда он в дороге. Пару дней назад он показал мне, как работать с Хол. Можно было задействовать компьютер или просто поговорить с ним по микрофону, соединенному с системой.
И теперь я мучилась над программой, пытаясь включить отопление, но даже под страхом смерти не могла припомнить, что следует сделать. Позвонить Гарри и признаться во всем было выше моих сил. Я считала делом чести сообразить самостоятельно.
Я сидела, раздраженно барабаня пальцами по столу, и испуганно подпрыгнула, когда неизвестно откуда раздался женский голос:
— Да?
Микрофон на столе уловил перестук и активировал устную программу Хол.
— Да? — повторила она высокомерно и неприязненно, словно дорогая машина, слишком долго простоявшая в гараже.
Программа позволяла вам выбрать для системы женский или мужской голос, а также тембр и интонацию (вежливую или резкую). Гарри сделал из Хол сексапильную, привыкшую к роскоши женщину, которая, по моему мнению, высказывалась слишком надменно и чуть презрительно. Оставалось надеяться, что он не видит меня такой… если не считать сексуальности — с этим я вполне могла ужиться.
Подняв микрофон и пытаясь припомнить, как именно Гарри отдавал голосовые команды, я обратилась к компьютеру:
— Хол, включи отопление.
Ничего не произошло. Я немного подождала. Опять ничего. Я попыталась вновь, на этот раз чуть громче. Мой голос эхом отдавался в большом, просторном, ужасно холодном доме.
— Хол, включи отопление. Никакого толку. Хол продолжала упрямо молчать.
Не говорите Гарри, моему новому хай-тек-звукооператору и бойфренду, но я раздраженно треснула микрофоном о стол. Нет, это слишком! Почему на стене нет выключателя, который просто можно повернуть, как в любом нормальном доме?
Очевидно, микрофон был лучшим передатчиком настроения — звук удара привлек внимание Хол.
— Да? — осведомилась она скучающим голосом, призванным возбудить бессильную ярость в слушателе (а может, исключительно в ЭТОМ слушателе). Я схватила микрофон, отказываясь признать поражение. Может, проблема в том, что я говорила слишком тихо? Подступающий холод помог сосредоточиться, и я произнесла громко и отчетливо:
— Хол, включи отопление.
— Вы сказали «включи освещение»? — презрительно бросила Хол, очевидно, желая намекнуть, что подобный крик кажется ей вульгарным и невежливым.
Слава Богу, проклятая штука услышала!
— Нет, — ответила я с некоторым торжеством, — тебя просили включить отопление.
Я специально подчеркнула последнее слово в надежде, что Хол почувствует унижение, которое сама навлекла на свою голову.
— Освещение включается! — злорадно объявила Хол, игнорируя мое возражение, после чего загорелась каждая лампочка в каждой комнате дома.
Только этого не хватало.
Значит, мне открыто объявили войну.
Эта подлая компьютерная стерва ошибается, если думает, что возьмет надо мной верх. Худо ей придется, когда она узнает, что вздумала играть в компьютерные игры не с той женщиной!
Не обращая внимания на бьющий в глаза свет, я пронзила монитор строгим взглядом и столь же отчетливо, сколь и холодно (к этому времени температура в доме упала ниже нуля) скомандовала:
— Хол! Включи отопление.
— Вы сказали «отопление на полную мощность»? — нагло переспросила Хол, явно наслаждаясь моим дискомфортом.
Неужели я просила именно это? Включить отопление или поднять температуру? Или это очередной трюк и она пытается меня перехитрить? Я окончательно растерялась, но не желала попадаться на мелочах, поэтому спокойно повторила:
— Нет, я сказала «включить отопление».
— Даю полную мощность! — объявила Хол, выкладывая на стол все козырные карты.
С минуту в комнате царила абсолютная тишина. Потом из подвала донеслось слабое жужжание, становившееся все громче и громче, пока стены дома не начали сотрясаться. Я нервно огляделась, пытаясь определить источник шума. Раздался грохот, и воздух, горячий, как дыхание самого Люцифера, с ужасающим ревом вырвался из каждого вентиляционного отверстия в доме. Шум был оглушающим, и уже через несколько секунд стало невыносимо жарко. Инстинктивно помедлив, чтобы восхититься эффективностью системы, я завопила:
