С тобой по краю - Анна Мишина
Стояла бы так целую вечность.
– Давай есть? – поднимаю голову, упираясь в его взгляд своим. – Что-то я проголодалась, – натягиваю виноватую улыбку.
А за ужином он меня предупреждает, что завтра приедут его родители. Что меня совсем не радует.
– Я еще ничего не говорил им об Арине. У отца давление скакнуло от новости об аварии, побоялся за него. Да и они рванули бы к тебе, не на машине, так на скорой бы, – усмехается. – Это мечта их, обзавестись внуками, – качает головой.
– Я не готова, – признаюсь.
– Тебе нечего бояться. Тем более вы знакомы, – говорит спокойно, нанизывая на вилку помидор.
– Мне казалось, что на свадьбе твой отец не был доволен твоим выбором.
– Тебе казалось, – ухмыляется, скользнув по мне взглядом. Наглец.
– Я смотрю, у тебя нога не сильно болит, да? – прищуриваюсь.
Он сразу же понимает мою угрозу.
– Только прошу, без насилия, – смеется этот невыносимый мужчина.
На душе тепло. И будто бы немного легче стало. Остается только пережить нашествие родственников. А там видно будет.
Глава 27
Павла
Ночь спала плохо. Почти не сомкнула глаз. Волнение одолевало, мысли хороводом в голове. Уже успокоиться бы и жить спокойно. Хотя сейчас мне не так просто привыкнуть и осмыслить происходящее вокруг. Моя жизнь снова переворачивается на сто восемьдесят, с новыми обстоятельствами и из них вытекающими последствиями. Что ждет меня впереди, я не знаю и не могу даже предположить.
Слова Натана так и крутятся в голове. Замуж выйти… это было предложение или так, к слову?
Пялюсь в этот гребаный потолок и думаю-думаю-думаю. Голова раскалывается от этого. Хочется уснуть и проспать полдня, отдохнуть, наконец. Но…
В кроватке заворочалась Арина. Поворачиваюсь тихонько на бок и наблюдаю за дочкой. Она открывает глазки. Сладко зевает и трет кулачками глаза. Потом крутит головой. Находит меня и, улыбнувшись, садится в кроватке, а затем, придерживаясь за перила, встает на ножки. Теперь она стоит и смотрит на меня.
– Мам, – говорит нежным голосочком. – Мама.
Улыбаюсь, на глазах наворачиваются слезы. Она должна быть счастливой. Я обязана постараться ради нее. А ребенок будет счастлив только у счастливой матери. Поэтому мне придется еще больше постараться. Но я очень рада, просто безумно, что у нее есть отец. Натан будет хорошим отцом, я уверена. Надеюсь, что и бабушка с дедушкой обрадуются внучке. Иначе и быть не может.
Я поднимаюсь с постели, беру на руки Арину.
– Ну? Проснулась? Как спала? Надеюсь, получше, чем твоя непутевая мамка? – целую в пухленькие щечки, а девчонка смеется.
В дверь стучат. Заглядывает Натан.
– Привет, – улыбается. – Услышал смех, захотелось посмотреть, что тут у вас.
– Заходи, – приглашаю. И он с готовностью входит, бодро переставляя костыли.
Аришка цепляется взглядом за него и замирает. Потом на губешках расплывается улыбка. А глаза блестят от радости. За эти пару мгновений в моей голове происходит что-то невероятное. Я вижу, как она реагирует на отца, и у меня дух захватывает. Это ведь любовь. Самая настоящая любовь!
Мое сердце наполняется жгучим теплом, и оно растекается по венам. В груди щемит от нежности.
– Па, – тянет к нему руки. А я уже и не нужна. Все ее внимание это он.
– Привет, принцесса, – улыбается в ответ Натан. – Папка у тебя чуток не в форме. Но обещаю, через месяц будем вместе бегать, – подходит к нам, садится на край постели.
Арина тянет к нему руку и он ее берет к себе, сажая на колено. Она встает на ножки и обнимает его за шею. Наши с ним взгляды пересекаются. Его изумленные глаза, робкая улыбка. Он так же в шоке, как и я.
– Моя девочка, – поглаживает ее рукой по спинке.
– Дя, – поддакивает крошка.
– Нам нужно переодеться и поесть, – говорю я, сама же начинаю суетиться.
От взгляда Грозовского мне не по себе. Внутри скручивается пружина, низ живота наливается тяжестью… от одного его запаха голова кругом. За эти два года отсутствия близости я стала озабоченной какой-то. И это проявляется, когда он рядом.
Пока Натан сюсюкается с дочкой, я навожу порядок в комнате. Даже успеваю принять душ и привести себя в порядок.
Потом я забираю Арину. Кормлю. А Натан заказывает доставку на дом. На мои протесты, что смогла бы приготовить что-нибудь домашнее, ответ был отрицательным. И это меня задело.
– Но почему? – удивляюсь.
– Еще успеешь, – улыбается. – Не хочу, чтобы ты устала. Да и я не особый помощник, как бы ни хотел, Паш. Обещаю, что как только я буду на ногах, и слова тебе не скажу, – тут же исправляется.
От его заботы на душе тепло.
– Спасибо, – благодарю, сама еще не понимая, за что.
К обеду должны приехать родители Натана. У нас все готово. Стол накрыт. Аришка в своем любимом платьице. Я в домашнем костюме.
Когда в дверь раздается звонок, он идет сам открывать. И первое, что я слышу, это вздохи Марии Алексеевны. Отец же его что-то тихо говорит, сетуя на гипс.
– Да, главное, жив, – заключает Натан. Он не любит, когда его жалеют.
– Если гипс это не сюрприз, то что тогда сюрприз? – спрашивает Мария Алексеевна.
– Вы проходите, сейчас сами все увидите, – говорит Натан, отступая.
– Он нас решил добить, видимо, – доносится голос Максима Яковлевича.
Мы с Ариной стоим в гостиной. Вернее, я держу ее на руках. У самой сердце ухает в пятки, когда родители Натана показываются из прихожей.
– Вот, – говорит Натан. – Знакомьтесь.
Повисает тишина. Гости разглядывают меня и дочь. Потом немой взгляд на своего сына.
– Моя жена, вы с ней знакомы. И дочь. Ваша внучка, Арина Натановна. Прошу любить, – говорит Натан, представляя Арину.
Первой оживает Мария Алексеевна.
– Ой, – хватается за сердце. – Максим, дожили мы с тобой до внуков. Ты посмотри, – делает пару робких шагов в нашу с Ариной сторону.
Я приветливо улыбаюсь и сама иду навстречу. Женщина смелеет и подходит к нам.
– Здравствуй, Паш, рада, что вы снова вместе, – ласково касается моего плеча. – А кто это у нас тут? Какая красавица. Пойдешь к бабушке?
Арина, нахмурившись, с подозрением разглядывает чужую тетю.
– Натан, ну кто же так делает? Мы же без гостинцев. А как же к ребенку без подарков-то? – причитает.
– Главное, что вы приехали, – отвечает он.
– Ну, – снова протягивает руки к Арине и та разрешает себя взять. – Боже мой, как же сладко пахнет наша конфетка. Максим, а ну, иди сюда. Что ты там застыл? Трусишь? – смеется над своим мужем.
Натан подходит ко мне и
