Личное дело опера Иванова - Стася Андриевская
– Ну в общем, не знаю я, что там у вас за хороводы, Иванов, но сейчас ко мне приходил Маруновский и требовал, чтобы я срочно заявилась к тебе со скандалом. Чтобы ор до небес подняла, детей спровоцировала, тебя до белого каленья довела и всё такое.
И сразу всё сложилось. Ай, да Маруновский, ай да затейник!
– Ну так собирайся и езжай. Прямо сейчас.
– Чего?! Иванов, я вообще-то послала его на хрен! А он сказал, что не видать мне теперь детей вообще никогда. И раз уж такое дело, я и звонить-то тебе не обязана была, надеюсь ты оценишь мой жест доброй воли?
– Уже оценил. А теперь собирайся и езжай. Только ко мне, естественно не суйся, погуляй по окрестностям. В крайнем случае в подъезде посиди, у нас там, на первом этаже, табуреточка стоит.
– Вот ты скотина.
– Я серьёзно, Ир. Сделай одолжение, изобрази озабоченность и прямо сейчас дуй в моём направлении. Это важно, если ты не хочешь, чтобы он шантажировал тебя и дальше.
Она помолчала.
– Ну допустим. А что ты предложишь мне взамен?
– Потом всё обсудим.
– Точно обсудим?
– От тебя зависит. Погоди! Скажи, Маруновский звонил от тебя куда-нибудь?
– Да. Какому-то Григоричу. Орал на него за какие-то костюмы.
– Конкретнее?
– Ну, то ли украли у него, то ли взяли без спросу. Я особо не прислушивалась, мне, знаешь ли, не до того было.
– Это всё?
– Нет, ещё куда-то звонил. Какому-то длинному. Какую-то педаль искал и грозился её трахнуть.
– За что?
– То есть тебя не смущает, что он педаль хотел трахнуть, тебе просто интересно за что? Иванов, ты больной?
– Ир времени нет трепаться!
– Ты не больной Иванов, ты двинутый на своей дурацкой работе! – обиженно буркнула она. – Откуда я знаю за что? Про какого-то Попкина орал, про какой-то китель и побрякушки.
– Имена, фамилии, прозвища, адреса? Что-то подобное проскальзывало?
– Нет.
– Точно?
– Да.
– Ладно. Это всё?
– Вроде да.
– Отлично. А теперь дуй, давай, в моём направлении. Срочно.
Не успел положить трубку, как отзвонился Петров, сообщил, что ему только что звонила костюмерша и доложила, что ей только что звонил Валентин Григорьевич, директор дворца культуры, и требовал отчёта по костюмам. А она, как и договаривались с Андреем, сказала, что Бахтыр Ворончак действительно приходил, костюмы просил, но она не дала.
– Так, а он?
– Пригрозил волчьим билетом за враньё и бросил трубку. Она рыдает, Андрей Иванович! Говорит, не переживёт увольнения и что для неё эта работа – смысл жизни.
– Так, не отвлекаемся на сопли, Вась! Гони, давай, ко дворцу, карауль Григорича. Чую, заявится сейчас с ревизией. Без нужды не светись, ясно? Даже если длинный заявится тоже, просто проследи. Но если вдруг с ним Педаля нарисуется, разрешаю стрелять на поражение. Но не насмерть, понял?
Только положил трубку – звонок. Человек от Олега доложил, что Ирка выскочила из дома и следует в направлении остановки, а Маруновский за ней.
– Что мне делать?
– Веди их, до тех пор, пока клиент не отвалится. Как отвалится, сразу сообщи.
Хлопнула входная дверь в коридоре – вернулся с прогулки Попковский с детьми. Просто чудо какое-то, что он оказался таким капризным и отказался от гостиницы! Без него Андрею пришлось бы сейчас очень туго.
Ветеран осторожно заглянул в зал:
– Как служба, майор?
– Работаем, – машинально козырнул Андрей, и тут же снова провалился в мысли.
Итак, что имеем: Маруновский, окончательно подозревая в происходящем след Андрея, решил ударить по его самому слабому месту – по личной жизни. Знает, гад, что истеричное появление Ирки, надолго и глобально дезориентировало бы и выбило противника из колеи. Что отстаивая детей, Андрей способен дойти до ручки и забыть обо всём другом. Понимает, гнида, что отношения между Андреем и Иркой такие, что она никогда в жизни не встанет на сторону бывшего. Просчитался только в том, что она та ещё стерва, которая гуляет сама по себе.
Далее: костюмы Маруновский действительно узнал. Предсказуемо напрягся сам и заставил без толку психовать косвенно причастного директора. Вряд ли он велел ему разбираться с их пропажей, тут скорее перепуганная инициатива самого Валентина Григорьевича, но важно то, что теперь их связь подтвердилась наверняка. А вместе с этим – и связь Маруновского с Петруниным-Педалей и Длинным. Ещё важнее то, что Маруновский правильно понял посыл с кителем Попковского. Жаль только, что пока и сам не знает, где сейчас Петрунин.
Дальше есть два варианта развития событий: он решит разыграть героя и, забрав у Петрунина, с помпой «вернёт» пропавшие ордена Попковскому. За это явное внеочередное повышение светит, разве Маруновский может устоять? Правда, тогда ему придётся вальнуть своих исполнителей, но это уже мелочи. Второй вариант: он испугается и просто вальнёт исполнителей, навсегда похоронив тайну о местонахождении орденов, потому что за организацию разбойного, да ещё и на близкого родственника первого заместителя министра внутренних дел, ему самому светит нехилая статья.
Дело неожиданно приняло гораздо более серьёзный оборот, чем виделось вначале. Значит, и ставки с самого начала были сделаны верные – на Маруновского. У него все нитки, он же, рано или поздно, приведёт, куда надо.
В раздумья ворвался телефонный звонок.
– Клиент проводил даму до остановки, проследил, как она поймала такси и отвалился.
– В контакт вступали?
– Нет, она его даже не заметила. Что мне делать дальше?
– Осядь пока где-нибудь, где телефон под рукой, оставь мне номер и будь на связи.
– Понял.
А Андрей тоже понял вдруг, что ему начинает не хватать ещё одной головы. Причём, Попковского вовлекать точно не хотелось, он хотя и тёртый калач, но гораздо нужнее сейчас с детьми. А вот Харламов был бы очень в тему, но, увы, находился на дежурстве. Приходилось крутиться самому, причём, сидя на заднице, а это было ой, как непривычно и неудобно! Обилие ниточек, казалось, скоро начнёт вываливаться из пальцев. Нервозности добавляло и отсутствие нормальной связи. Вот где, например, тип в кепке? Куда двинул Маруновский, убедившись, что Ирка всё-таки рванула к Андрею? Чего ожидать от него дальше? В этой сляпанной на коленке операции катастрофически не хватало и людей, и оперативных сводок. И в то же время свободный человек от Олега сейчас, получается, просиживал без дела, в то время как Петров, может, разрывался между двумя очень
