Боюсь тебя любить - Мария Николаевна Высоцкая
Ее ресницы подрагивают, а пальцы не перестают сжимать лацканы моего пиджака. Она держится за ткань, как за спасательный круг. Меня и самого ведет от этой близости. Становится все сложнее держать себя в руках.
Тата
Чувствую, как покрываюсь испариной. Жарко, так невыносимо жарко, но вместе с тем приятно.
Его близость порабощает. Я в настоящей ловушке, из которой нет выхода. Да я его и не ищу. Мне он не нужен, этот выход.
Трогаю Ванькино лицо, обхватываю его ладонями и смотрю в глаза. Там настоящий пожар. Пламя, что готово поглотить все, что встретится на его пути.
– Поехали отсюда, – его шепот, от которого я покрываюсь мурашками.
Отрицательно качаю головой. Это мазохизм и садизм в одном лице, но я по максимуму хочу насладиться этим ожиданием, когда считаешь минуты. Теряешь рассудок от мыслей, что крутятся в твоей голове. От чувств, что не могут найти выхода до определенного момента.
– Тогда пошли.
Ванька резко отстраняется и открывает дверь. Холодный воздух щекочет кожу, и дышать становится чуточку легче.
Не успеваю коснуться подошвой туфли асфальта, как Ваня берет меня под руку.
Следующие полчаса проходят в молчании. Мы не говорим. Только бросаем быстрые взгляды. Рассматриваем друг друга. Думаем. Сходим с ума.
В какой-то момент я чувствую, как Ванина рука сжимает мое колено. В зале темно, к счастью. Но неловкость зашкаливает.
Кожа, где он прикасается, горит огнем.
Нервно сглатываю. Не смотрю на него. Потому что, если повернусь, просто провалюсь в бездну и мне станет абсолютно все равно, что мы не одни.
Как он и говорил, нас хватает на первый акт. Со второго мы сбегаем. Так не по-светски, довольно шумно спускаемся по ступеням.
Едва оказываюсь на улице, лицо обдувает холодным ветром, волосы путаются, а Ванькины губы, вдруг становятся запретно близко.
– С приличной частью этого вечера покончено, – шепчет, буквально на секунду разрывая поцелуй, и довольно грубо толкает меня к машине.
Я впечатываюсь бедрами в холодный металл и начинаю мелко дрожать. Пальцы немеют от переизбытка впечатлений. Все и сразу.
– Мы же не сделаем это здесь? – осматриваюсь, но, честно говоря, мое внимание настолько рассеяно, что я все равно ничего не вижу.
Ванька останавливается. Отрывается буквально на миллиметры, а мне становится невыносимо холодно.
– Не здесь, – медленно кивает и смотрит мне в глаза. Гипнотизирует. Точно-точно.
Нащупываю позади себя ручку на двери машины, тяну на себя и практически проваливаюсь в образовавшуюся щель. Пока Токман обходит машину, перевожу дыхание.
Щеки горят. Сумасшедший день. Эмоции переполняют.
Меня закручивает в водоворот этой одержимости. Скользнув ладонью по лодыжке, снимаю туфли и подтягиваю колени к груди, упираясь пятками в сиденье.
Ванька внимательно следит за моими движениями, после несколько раз моргает, словно пытается избавиться от наваждения, и заводит машину.
Я знаю, что мы едем к нему. Знаю и очень сильно этого желаю.
Лестницы в подъезде кажутся нескончаемыми. Слишком долго, а лифт ползет слишком медленно.
Поцелуи становятся глубже, а сердце заходится в каком-то неисчислимом ритме ударов.
– Ноги, – Ванька прижимает меня к стене, и я проворно обвиваю его корпус ногами, скрещивая лодыжки за его спиной.
Створки лифта разъезжаются на нужном нам этаже. И это достаточно сложно – открыть дверь, не отрываясь друг от друга ни на секунду.
Темнота прихожей поглощает. Одежда теперь точно становится лишней. В нетерпении тянусь к пуговицам на Ванькином пиджаке и стягиваю плотный материал с плеч вместе с черным пальто.
Разгибаю колени, соприкасаясь туфлями с полом, издавая протяжный вздох. Ванька выбивает воздух из моих легких, довольно резко прижимая к стене.
Платье летит под ноги, туда же отправляется белье.
Завожу руки за голову, открывая ему полный доступ к моему телу.
Отпускаю себя.
74
– Доброе утро, – приоткрываю один глаз, медленно переворачиваясь набок.
– Доброе, – Ваня фиксирует мои движения взглядом и откладывает в сторону смартфон, который до этого держал в руках.
– Который час?
– Восемь, – кладет раскрытую ладонь на мое плечо, медленно поднимаясь к шее.
– Тебе сегодня на работу?
– Мне всегда на работу, – подтягивается ближе ко мне, накрывая губы поцелуем. – Но сегодня я опоздаю. И надеюсь, что завтра, послезавтра…
– Всегда, – перехожу на шепот. – Я пришла навсегда, Ваня. Навсегда. И ты не представляешь, насколько тяжело мне далось это решение, – переплетаю наши пальцы под одеялом.
– Моя смелая девочка.
Его губы снова запредельно близко.
Где-то позади разрывается мобильный, мой или Ванин, понять не могу.
А потом меня словно бьют по голове чем-то увесистым. Встреча, черт! Как я могла забыть? Серёга просил меня быть в офисе к половине девятого.
Встряхиваю головой, медленно избавляясь от дурмана, и перекатываюсь на спину. Хотя рядом с Ванькой я обо всем забываю. Всегда.
Токман проворно перехватывает мою ладонь, предотвращая мое падение с дивана, под которым я нащупываю смартфон.
Мельком смотрю на время и разочарованно вздыхаю. Восемь двадцать.
– Серёжа, я уже в пути, – выпаливаю в трубку, – буду минут через…
– Ты должна быть здесь уже сейчас!
Брат переполнен раздражением. Вообще, в последнее время, а точнее после развода, он срывается абсолютно на всех. В офисе от него персонал уже шарахается.
– Я не успеваю, – сдаюсь, шумно выдыхая воздух, скопившийся в легких.
– Я так и знал, тебе ничего нельзя доверить, – поливает ядом от души. – Кайсарова ты так и не вышвырнула, встречу проспала. Ты не бизнесмен, ты черт-те что.
Прикрываю глаза и чувствую Ванькино прикосновение.
– Серёжа, можно же перенести. Или я могу поставить свою подпись чуть позже. Тебе же все равно только она нужна.
Брат от души матерится, и я зажмуриваюсь от потока негативной энергии с самого утра.
Ванька прекрасно слышит Серёгины истерики и забирает у меня телефон. Токман говорит с моим братцем без тени улыбки на лице. В той же манере и вкручивая те еще словечки в этот диалог. Я лежу, разглядывая всю эту картинку с любопытством.
– Я договорился, – Ваня бросает смартфон на кровать, – опоздаешь на пару часов. Он готов подождать.
– Конечно, он потом мне отдельно выскажет.
– Не выскажет.
Ванька поднимается с кровати, видимо, у него,
