Моя новая жизнь (СИ) - Лина Девис
Странно. Утром я побоялась даже на кухню зайти и ничего за сегодня еще не ела.
— Если он так чувствует свою вину и биться попадаться мне на глаза… — все же продолжила я.
— Вот об этом он вряд ли думает сейчас. — отложил вилку Матвей. — не должен я, наверное, тебе это говорить, Фил сейчас не Фил. У него случаются периоды, когда человеческая кожа сходит и он превращается в чудовище. Чтобы уберечь отношение с окружением он запирается у себя и сидит в подвале, пережидает этот период. Не ищи его.
Долго смотрю на него, пытаясь понять серьезно он это или это все шуточки его.
— Не смешно, — отодвигаю тарелку с вафлями и отпиваю коктейль из трубочки, — разве так сложно просто сказать, где он и почему не пришел в школу? Может ему нужна помощь. Я чувствую, что мне необходимо с ним поговорить.
— Ладно, говорю серьезно сейчас. Смотри сама. Я тебя предупреждал. — он откладывает пустую тарелку и откидывается на спинку кресла. — У Фила что-то вроде биполярного расстройства, не знаю, он не рассказывал подробно. Он обычно это контролирует, но бывают срывы. Как сейчас. Его настроение скачет: позавчера он был самым счастливым человеком на свете, сегодня, вероятно, он испытывает противоположные чувства, если говорить мягко.
— Ему нужно срочно помочь!
— Ты ничем не можешь ему помочь. Он видеть никого не захочет. Всегда он справлялся с этим сам, в одиночестве. Переждет и вернется в школу. Не парься.
Смотрю на Матвея недоуменно. Как он может так легко говорить о серьезных вещах? Да он даже не понимает, насколько это серьезно! Думает, психический заскок, все мы не без изюминки будто бы, но это и близко не заскок, не особенность, это очень страшная штука.
— Я знала девочку с этим расстройством. Она покончила с собой. — серьезно смотрю на него, делая свой голос жестче. — если друга не жалко, то можешь и дальше утешать себя тем, что он сам разберется.
— Что я могу? Дворецкий и на порог не пустит, его Фил предупреждает. Сколько я пробовал… а проникать на территорию опасно и бесполезно, там везде камеры и охрана, скрутят и увезут в приемник.
— Хорошо, предоставь это мне, тебе только остается показать, где он живет.
— Там частные сектора, закрытая территория…
— У меня есть ключи, я там же живу… жила, а вот дом его не знаю.
Дом у Фила выглядел очень шикарно, ощутимо больше, чем у папы, хотя у него далеко не маленький. Территория огромная и охраны, правда, много.
Матвей после всех уроков довез меня на такси и уехал сразу. Сказал, что у него тренировка и третье опоздание ему тренер не простит.
Позвонила в домофон у калитки. Ответил мужской голос.
— Здравствуйте, я к Филу.
— Приказано никого не впускать. — сухо отозвались в ответ и домофон выключился.
Нажала на кнопку снова, упрямо поджав губы.
— Филипп Игоревич никого не ждет, — тут же раздалось терпеливое пояснение прошлого сброса.
— Постойте! Я принесла конспекты по сегодняшним урокам, они ему очень нужны, он, видимо забыл, — протараторила, стараясь придать голосу важности.
— Извините, я не могу нарушить распоряжение, — все также сдержанно прозвучало в домофон.
— Ну погодите! Я понимаю, что ему сейчас не просто, я хочу помочь. Хуже, чем сейчас ему не станет, я обещаю! — снова очень быстро сказала в трубку, боясь, что он выключит вызов снова.
— А вы кто? — ровный тон изменился, приобретя нотки любопытства.
Сейчас главное не ошибиться с обозначением своего статуса. Матвей мне в машине сказал, что друзей дворецкий посылает. А кто может быть ближе друзей?
— Я его девушка, Арина.
В трубке повисло молчание, но, судя по горящей красной кнопочке, он не отключил. Задумался.
Я ждала еще какое-то время. Потом прозвучала короткая мелодия и кнопочка загорелась зеленым.
Открыла калитку и прошла.
В дверях меня ожидал седовласый мужчина. Небольшого роста, но выше меня, в белой рубашке и черной жилетке, в очках из металлической оправы.
— Из-за вас я получу выговор, Арина. — сводя брови к переносице, говорит мужчина.
Кажется ему уже самому не кажется хорошей идей впустить меня.
— Извините, очень попрошу Филиппа вас не ругать. В крайнем случае скажу ему, что проникла в дом сама, как он ко мне вчера, — тепло улыбнулась ему, виновато глядя в глаза.
Мужчина тут же оттаял и в глазах его тоже появилось тепло.
Девушкам проще заполучить желаемое, когда преграда к этому желаемому — мужчина. Улыбнулась, глазками похлопала. Это у меня врожденное. Мною с детства умилялись. Но удочеряли тех, кто настойчивее и смелее, кто рвался на руки. Я же боязливая и слишком стеснительная, контакт искать со мной всегда было сложнее.
— Ну раз уж у вас такие отношения, — развел руками мужчина. — чай, кофе, горячий шоколад, какао?
— Нет, спасибо.
— Тогда пройдемте, провожу вас до его комнаты.
Мы поднялись на второй этаж, прошли холл и остановились у одной из комнат.
— Здесь я вас оставлю, — отчего-то шепотом сказал мужчина и бесшумно поспешил удалиться.
Огляделась. Не только внешне дом меня удивил, но и внутри все кричало о своей роскоши.
Несмело нажала на ручку и немного отворила дверь.
Просунула голову и поздно спохватилась, что нужно было сначала постучать.
В комнате оказалось темно. Окно плотно закрыто шторами, и я могла видеть лишь слабые очертания мебели: широкая кровать, кресло неподалеку, рабочий стол.
Все разглядеть не получилось, но основные вещи видела.
— Фи-и-ил… — вдруг прошептала в пустоту.
Почему шептала, сама не поняла. Прониклась осторожностью дворецкого.
Ответа не последовала. Более того, оглядывая комнату, я не могла найти в ней знакомый силуэт.
Может он вышел…
Обернулась, осматривая холл и широкий коридор. Никого не было.
Все же решилась и зашла в комнату, осматриваясь. Закрыла за собой дверь и прошла к кровати. Она была не заправленной, подушки валялись как попало и одеяло на половину стянуто вниз.
Прочертила взглядом дальше к тумбочке у кровати и вздрогнула, испугавшись на миг. Рядом с тумбой сидел парень, опершись о стенку. В его руках что-то блеснуло от пробившегося лучика света. Он спрятал это за спину.
— Привет, — сказала севшим голосом, разрушая тишину.
Села на мягкий ковер, напротив него.
Ответа от него не последовало, а тишина все еще очень напрягала.
— Спасибо за цветы, мишку и… — голос дрогнул. Меня пугало это молчание, а нарушать тишину было будто бы преступно. — я не обижаюсь на тебя и о расставании ничего никому не говорила. Решила, что мы сначала должны это обсудить. — все же упрямо продолжила
