Любовь по Нерасчету - Мари Князева
— Никита… — прошептала Соня. — Но как же… спор?
— Не поверишь, мне глубоко наплевать на него! Совершенно не намерен с ним считаться в вопросе наших отношений. Ты моя. Точка. Я и так слишком долго этого ждал.
— Всего-то три недели…
— Да это целая вечность! Мог бы уже три недели как быть твоим…
— Моим… — её нежный голосок дрогнул.
— Ты моя, а я — твой… разве не так бывает?
— Очень сложно в это поверить… ты такой… идеальный. Как произведение искусства…
— Глупости! Я обычный человек. А был ещё и одинок. Но теперь всё хорошо. Ты моя, Сонечка…
Потянулся ещё разок её поцеловать, но она не далась:
— А как же… моя сестра?
— Хочешь, я с ней поговорю? Может, она меня послушает и не пойдёт кататься с этим маргиналом, несмотря на разрешение…
Соня задумалась.
— Да, это возможно… Гарантии, конечно, нет, но…
— Всё? — нетерпеливо воскликнул я. — Теперь наконец все возражения исчерпаны?
Соня посмотрела на меня вопросительно.
— Тогда поцелуй меня!
Она кокетливо закатила глаза:
— Ты как маленький! Всё бы тебе целоваться без отдыха…
Я подыграл ей, изображая тон прилежного ученика:
— Да, Софья Владимировна. Простите, Софья Владимировна. Что-нибудь ещё или можно уже припасть к вашим губам?
И тут, словно в самом сладком сне, её ладошки обхватили моё лицо, и наши губы соединились в блаженнейшем слиянии.
— Жаль, — пробормотала потом Соня. — Хорошая была работа…
— От работы кони дохнут, — грубовато ответил я. — А тебе нужно цвести и радовать меня. Нет, если хочешь, можешь работать в своё удовольствие, в школе или где там тебе нравится. Только не в офисе.
— Почему не в офисе?
— Там слишком много мужиков.
Соня усмехнулась.
— А ты ревнивец!
— Ещё какой! Просто с ума сходил от этих всех… которые кружили вокруг тебя.
— Никита, тебе не нужно беспокоиться, я никогда не стану тебя обманывать, просто не умею…
— Хорошо, я постараюсь, Сонечка. Мм, какое сладкое у тебя имя! Давно мне хотелось так тебя называть… я и называл про себя, с самого собеседования.
— Подумать только, какой нерешительный, а с виду боевой…
Я пожал плечами:
— Только любимой женщине и под силу заставить мужчину бояться или страдать. Ну, и наоборот тоже. Всё остальное — мелочи.
Глава 24. Расплата
Дарья
Расплата наступила вполне закономерно, но всё равно неожиданно. Потому что закончилось всё намного быстрее, чем я ожидала. Хорошо, что мы "пасли" наших голубков безостановочно — правда, только снаружи. Устанавливать в квартире скрытые камеры я Аверину категорически запретила: это неэтично и к тому же — мало ли кто будет иметь доступ к записям, а процесс-то интимный. Нет, ясен пень, ничего такого моя сестра в незнакомом месте со своим шефом вытворять не станет, но всё-таки…
Короче, уже примерно через час-полтора Никита высунулся с балкона и заорал первому попавшемуся мальчишке, забредшему во двор:
— Эй, парень, поднимись на 15й этаж, квартира 146. Получишь тысячу рублей за один звонок!
Пришлось спешно отпирать их, чтобы, не дай бог, не восстанавливать потом чужую взломанную дверь.
Вот хитрец! Оставалось только надеяться, что он придумал это с самого начала, а прошедшее время использовал по назначению. По их с Соней поведению этого, правда, нельзя было понять. Они как ни в чём не бывало выбрались из квартиры, спустились на лифте и спокойно проследовали к машине, не держась за руки. И как понять, получилось у него сломить эту упрямицу или он махнул рукой на это безнадёжное дело?
Когда роскошный автомобиль Сониного начальника с негромким рыком покинул парковку, мы с Авериным вышли из укрытия.
— Ну что, мелкая, миссия комплит! — с нахальной уверенностью заявил этот здоровяк.
Я нахмурилась:
— План у тебя оказался не особо мощный, видишь, как они легко выбрались? Мне нужно было заточение на несколько часов минимум, а лучше на ночь!
— Да? — Аверин набычился, навис надо мной своей тяжёлой челюстью. — Может, у тебя был план лучше, или ты заморочила с десяток людей, чтобы всё устроить, или потратила на это хоть одну копейку?
Я принялась аккуратно, потихонечку отступать:
— Сева, ну что ты… Конечно, ты молодец, столько всего придумал и организовал…
— И жду свою награду!
— К-какую именно?
— Целуй, чёрт тебя дери, прямо сейчас!
Я проглотила комок в горле. Отступать было некуда. Вытянулась струной, сжала кулаки и зажмурилась в ожидании поцелуя, но Аверин недовольно, глухо, угрожающе зарычал:
— Нет, Калинина, я сказал: ТЫ целуй!
О, господи, что за наказание… Точно! Это наказание. За вмешательство в чужую жизнь. Нельзя так делать, это плохо — вот судьба меня и наказывает.
С самым несчастным лицом, какое было в моём арсенале, я шагнула к нему, привстала на цыпочки и положила руки на мощные мускулистые плечи.
— Дурочка! — выдохнул мне в лицо Сева густым ароматом мятной жвачки. Подхватил за талию одной рукой, другой — за голову. Чуть приподнял над землёй и поцеловал так неожиданно нежно, что я всерьёз начала сомневаться, тот ли это парень. Может, это кто-то другой, в маске, как Фантомас?
Чтобы помочь ему держать меня, пришлось обхватить его кабанью шею двумя руками, а одна моя нога сама поднялась, непроизвольно согнувшись в колене.
Мне показалось, что мы целовались добрых два часа — и как только он не уставал
