Собственность Шерхана - Ирина Шайлина
А потом все стало уже неважно.
Глава 52
Шерхан
По ушам полоснуло грохотом, я обернулся. Успел увидеть круглые глаза Лики. В них не страх даже. Удивление. Она упала, Лиза вскрикнула.
— Она что, умерла? — в ужасе прошептала она. — Имран, сделай что-нибудь!!!
— Двигаться можешь? — спросил я.
Уплотнения в груди ещё были, я прощупывал их пальцами, но это потом. Главное снять основное напряжение и боль.
— Да, — кивнула Лиза. — Легче стало.
Сорочку, что была под корсетом я порвал, но даже в таком случае, когда кругом порох, кровью пахнет и хрен знает, выживем или сдохнем и допускать не хотел, чтобы Чабаш пялился на моё. Поэтому, как смог, связал узлом и пальто свое на Лизе застегнул.
— Тогда вставай. И не вылазь туда, пригнись немного.
— Но там Лика…
Вздохнул. Поймал Лизу за подбородок, к себе повернул, поцеловал коротким сухим поцелуем и заставил в глаза смотреть, едва различимые в темноте.
— Есть ты, — чётко, почти по словам сказал я. — Есть весь остальной мир. И меня не ебет, если они все сдохнут. Я не пророню и слезинки, если здесь сдохнет и Чабаш. Ты важнее всего. Я не пойду к Лике, там зона обстрела. Меня не жалко. Но если я умру, кто тебя отсюда вытащит?
— Но…
— Никаких «но». Держись за меня и иди осторожно.
Мне было жаль Лику. Чисто по-человечески никто не заслуживал такой страшной и ранней смерти. Я гнал от себя мысли, что она может быть жива и умирает сейчас в одиночестве. Я чётко расставил приоритеты. Я согласен умирать только за эту белобрысую, растрепанную девицу, в драном свадебном платье, забрызганном молоком. Ну и ещё за одну маленькую девицу, которая дома. Все.
А Чабаш…больше чем уверен, что этот засранец выживет и вообще всех нас переживёт. Идём, осторожно сгибаясь за какими-то металлическими конструкциями. Чабаша надо найти, потому что вместе вероятность спасти Белоснежку выше. Они были вместе с Ликой, значит где-то рядом он.
Лиза споткнулась и упала, я выругался, но не на неё, а на её чёртова дядьку, и взял её на руки. Идти согнувшись и неся Лизу на руках — чертовски сложно.
— Где, блять, черти Чабаша носят, — выругался я.
— Здесь я, — отозвался он, заставив вздрогнуть от неожиданности.
Обернулся — сидит, ноги вольготно раскинув, крутит в руках неприкуренную сигарету. Полное впечатление — на какой-нибудь элитной вечеринке в крутом ночном клубе. А мы, на минуточку, на заброшенном заводе, по которому нас гоняет сумасшедший с автоматом. Чабаш решил меня добить и закурил.
— Ты ебнулся? — ласково спросил я.
— Да ты так шумел по дороге, что вся округа знает, где мы прячемся, и смысла таиться уже никакого.
— Бля…
— Мальчики, не ссорьтесь, — сказала Лиза вдруг и с рук моих слезла, уселась прямо на пол.
Я рядом с ней. Тоже закурил, и правда, какой смысл. Сидим. Думаю напряжённо, как вырваться из этой ловушки, а главное, женщину свою вытащить. Где-то наверху гремит Вяземский и достать его никакой возможности, если только в молоко палить, в надежде на чудо.
— Лика? — спросил Чабаш.
Я головой только покачал, он понял все сразу.
— Что-то давно он в громкоговоритель не орал, — заметил я.
Докурил, Лизу пересадил к себе на колени, чтобы задницу не морозила. Она все ещё пиздец горячая, но дышит легче, надеюсь лучше ей стало.
— Наверное, что-то готовит, — задумчиво сказала Лиза.
Что-то громко загрохотало металлом о металл, а потом характер звуков изменился. Задорно заплескалось, потекло на пол, зашумело капелью, запахло характерно.
— Вот черт, — выругался я.
— Поганец, — восхитился Чабаш. — Я когда ту сделку готовил, с твоей подставой, и хотел через Вяземского весь ваш район под себя подмять, вовсе не предполагал, что у гаденыша столько воображения.
Пахло бензином. Я позволил себе на мгновение глаза закрыть. Картина такая — мы сидим в безопасном закутке, который объединяет цепочку цехов. Мы вне зоны обстрела, а спускаться Вяземскому страшно. Но выхода у нас нет. Те самые направо — налево, через которые мы пришли, в зоне обстрела. Он нас просто поджарит сейчас и все.
— Так это ты все затеял? — шёпотом спросила у него Лиза. — С самого начала?
— Милая, — улыбнулся Чабаш и потрепал её по волосам. — Какая разница теперь? Считай, что я просто исповедался перед смертью.
Лиза испуганно вскрикнула, придурок блядь. Я зубы сжал. Думай, Имран, думай, он скоро все тут обольет а потом просто чиркнет спичкой и пойдёт забирать себе нашу дочь.
— Раздевайся, — тихо приказал я Лизе.
— Что? — не поняла она.
Я, не дожидаясь её действий, сам стянул и свое пальто, и платье свадебное, такое роскошное ещё недавно. Загородил её своим телом, чтобы Чабаш не смотрел, и оставил её только в трусах и обрывках сорочки. Затем сверху снова пальто надел и застегнул на все пуговицы, холодно, но потерпит.
— А я то уж было думал, что ты напоследок решил приникнуть к женским прелестям, — хмыкнул Чабаш. — Пожалел, что попкорн не захватил.
Я бы нашёл что ему сказать, но не время. Сейчас все зависит от него. Повернулся к Чабашу.
— Ты все это заварил. Ты. И ту мою подставу с первой партией. И бизнес мой забрал. И завод Лизы, но тут то похер, все равно сгорит.
— Ну, я, — лениво согласился он. — И что?
— Из-за тебя мы на этом заводе и сейчас сдохнем. Мне на тебя насрать, и на себя тоже. Но Лиза умрёт с нами. Наша дочь сиротой останется и Вяземский над ней опеку оформит, дядюшка хренов. Не находишь, что ты мне должен, как земля колхозу?
— И?
Я по сторонам посмотрел. Темно, бля, железок каких-то куча. Нашёл подходящий кусок широкой трубы полой, достаточно лёгкой,