Наталья Светлова - Научиться дышать
Она собирала принадлежности, натянув на голову капюшон, когда сзади раздались голоса.
— Как жаль, что вы уже собираетесь. Мы хотели заказать портрет, — вздохнула женщина.
— Дождь, — пожала плечами Ирина. — Приходите завтра в... Добрый день, — промямлила она, увидев за собой Волкова, стоящего под руку с Оксаной.
— Добрый, — неохотно поздоровался он, тоже не ожидавший встретиться с ней.
— Ирина, здравствуйте! — Оксана дружелюбно пожала ей руку, будучи действительно искренней. — Не знала, что вы тут рисуете.
— Балуюсь иногда.
— Должно быть, у вас много клиентов? Работы выставлены красивые.
— Это не для денег, — с некоторой заминкой ответила Вересова, избегая даже краем глаза смотреть на Ивана. — Для души.
Деньги, деньги. Кажется, в этом мире не осталось ничего, что бы не исчислялось деньгами. Наличность уже бежит впереди человека. За деньги продается любовь. Условные единицы скоро повесят свой ценник на небеса, устанавливая прейскурант на посещение рая.
Ей было не понаслышке знакомо тлетворное влияние денег на личность. Они разрушают изнутри, подгрызают твой стержень, завладевают всеми идеями. Девушка скривилась незаметно для собеседников и продолжила упаковывать кисти и краски. Жизнь достаточно воздала ей за эгоизм и алчность. Больше забирать было нечего.
— Давайте мы вас подвезем? — предложила Оксана.
— Милая, думаю, нам не по пути с Ириной Анатольевной, — сказал Волков, который не хотел, чтобы его не самое приятное прошлое хоть каким-то образом касалось светлого настоящего.
— Да-да, мне еще надо по делам заехать, — отмахнулась Вересова, и так не спавшая несколько дней подряд, видя когда-то своего Волчару чужим мужчиной.
— Ничего не хочу слушать. Заедем в ресторан, пообщаемся! А то мне до сих пор неловко за наше «грязное» знакомство.
Иван про себя вздохнул, зная о мягком характере Оксаны. Она будет чувствовать себя виноватой теперь до конца жизни. Но действовать ей наперекор он не хотел. Лишь бы только Ира не повела себя как обычно; с Оксаной он уже и забыл, что такое стыд за свою женщину.
***
Жизнь перевернулась с ног на голову и вверх тормашкам строила глумливые рожицы. Об этом Вересова думала, рассматривая содержимое меню. Когда-то цены с тремя нулями ее не пугали и не заставляли сжиматься до состояния точки, чувствовать себя никчемной. Все ее нынешнее существование сводилось к лозунгу: «А когда-то...»
— Ира, предлагаю перейти на «ты», все-таки мы ровесницы. — Оксана улыбнулась ей и закрыла меню. — Я буду легкий салат, и можно бокальчик белого вина. Вань, а ты что будешь?
Ему ни кусок, ни глоток в горло не лез.
— То же, что и ты, дорогая.
— Ирочка, тогда и тебе давай салатик?
Ирина согласилась; ей вообще было все равно, что есть, только бы эта встреча быстрее закончилась. Оксана ей нравилась, она не могла этого не признать. Приятная, жизнерадостная, искренняя девушка. Ни тени лукавства или подхалимства. Тот инцидент на дороге можно списать на козни судьбы.
— Ну и что вы сидите, точно истуканы? Три года не виделись! Неужели не о чем поговорить?
— Как мать и сестра поживают? — задал вопрос Иван, не зная, что еще можно спросить у своей бывшей девушки.
Он будет лицемером, если скажет, что его совсем не интересовала ее личная судьба. Как сложились отношения с Сергеем? И почему она тут, в таком непривычном для нее виде? Куда делись лоск и блеск, которыми бывший парень должен был одарить ее с ног до головы? Однако он обуздает свое любопытство и постарается выкинуть из головы прошлое. Как однажды Ира выкинула его из своей жизни.
— Я не знаю... Надеюсь, что у них все хорошо, — ответила Ирина, все больше смущаясь.
Ясно. Все же их дорожки с Оксаной Дмитриевной и Дариной разошлись... Чутье подсказывало Волкову, что в жизни Вересовых все совсем не так гладко, как было в прежние времена. Он не чувствовал злорадства или ехидства, никакой радости над поверженным врагом. Их семья никогда не была для него вражеской, это его они почему-то считали своим самым главным врагом.
— И я не вижу магазинов твоего отца. Куда подевались «Вересковые поля»?
— Ох, эти супермаркеты принадлежали твоему отцу? — в разговор встряла Оксана. — Я очень любила эту сеть!
— Да, принадлежали. Он умер несколько лет назад, а с ним... с ним и все остальное.
Ирина старалась дышать равномерно, не позволяя демонам вырваться наружу. Нужно быть спокойнее. Они говорят о каком-то там далеком прошлом, которое к ней не имеет никакого отношения.
Официант принес салаты и бутылку дорогого вина.
— Ванюш, разольешь дамам по бокальчику?
— Конечно, Ксюша. — Он наполнил ее бокал и потянулся к бокалу Ирины, но она вовремя накрыла его ладонью. — Ира?
— Не нужно. Я не пью.
— По бокальчику такого вина можно. Оно потрясающе. Или тебе нельзя?
Что-то в ней щелкнуло, буквально разорвался боевой снаряд. Как же надоели эти вечные вопросы! Почему нельзя просто понять с первого раза, что она не пьет?! Зачем лезть со своими расспросами?
— Мне все можно, но я не хочу, — на нервном выдохе процедила Вересова и встала. — Спасибо, Ксюш, за обед и прости, что он не состоялся.
Она убежала, даже не попрощавшись. Не надо никаких «до встреч» и «до свидания». Если понадобится, она сожжет мосты: бросит эту школу, уедет жить в Питер, но сбежит от них всех навсегда.
На улице Вересова обхватила себя руками; дождь и студеные порывы ветра избивали ее лицо своими колючками. Она глотала слезы и шлепала по лужам. Возле ресторана красовалась та самая «мазда». Девушка заплакала еще сильнее. Все, что было правдой вчера, сегодня стало искусной ложью. Она пыталась утопить своих демонов, но вот незадача — они умели плавать.
Мы сами вершим свои судьбы. Мы собственные Боги и Дьяволы. Наша религия в нас и не зависит от каких-либо мифических существ. Верить в хорошее или плохое, быть хорошим или плохим. Каждый имеет право на выбор, как и на ошибку. Лишь бы она не стала непоправимой.
3
У каждого святого есть прошлое. У каждого грешника есть будущее.
Уоррен Баффет
Мерцающей позолотой нового дня, новых свершений, мыслей и идей, это утро ворвалось в жизнь Волкова. Уходящее тепло сентября скупо проливалось на его лицо тонкими лучиками света, которым удавалось выбиться из-за штор. Мужчина потянулся и встал.
Даже в выходные он мало спит. Сон для слабаков. Отоспаться возможность будет и на том свете, а на этом неплохо было бы потрудиться. Ведь именно труд сделал из обезьяны человека. Человеком он стал, но этого было мало. Хотелось быть человеком достойным, просто людей сейчас и без него хватает.
