Под маской улыбки - Оливия Лак
— В этом и дело, — сухо произношу я.
— Рассказывай уже, — требует она.
— Работа у Лулу позволила мне изнутри ощутить, каково работать в модном доме. Не пойми неправильно, работа там невероятная и вдохновляющая. Но ещё и выматывающая. — Я морщусь. — Звучит неблагодарно. Я не так выразилась. Просто… ну… давай сначала.
Адриана делает маленький глоток шампанского, молча ожидая, пока я продолжу.
— В какой-то момент мои мечты усложнились. Когда я училась в школе, единственной целью было стать таким же дизайнером, как Лурдес. Я хотела владеть империей моды, проводить показы в парке Брайант, чтобы мои платья были на обложках журналов и на премии «Оскар». А потом появился Дэвид, и я осознала, как отчаянно нуждаюсь в семье. Но я не нашла способа совместить семью и карьеру дизайнера.
— И твой паршивый пендежо-муженёк[14] этому не способствовал, — рычит Адриана. Не могу сдержать улыбку. Это безусловная любовь.
— И это тоже. Я хочу сказать, что мои мечты меняются, и я стараюсь смириться с ними. Я не такая карьеристка, какой считала себя в школе. И я хочу вынести из брака что-то благое. За последние пять лет я встретила много женщин, которым нужны платья для мероприятий или типа того, и я хочу творить для них. Один из таких случаев — платье для тебя. И я буду вести дела в удобном для себя темпе. Кто знает, где я окажусь через несколько месяцев. Но я продолжу работать у Лулу и, надеюсь, смогу построить бизнес на стороне.
Адриана ставит полупустой бокал на столик. Она слушала, подперев подбородок рукой.
— А что насчёт личных желаний?
В этот раз лицо заливается краской. Щёки раскраснелись, пока я вертела ножку фужера большим и указательным пальцами.
— Если он захочет…
— Ха! Так Алек и отказался от тебя. Он едва не пускает слюни, когда слышит твоё имя.
Легко вновь смеяться. Легко снова улыбаться искренне, не притворяясь. Потихоньку день за днём жизнь продолжается. Прошлое забирает остатки сломанной Каролины, а настоящее приветствует более сильную и мудрую женщину.
В ходе развода я попросила оставить только машину. В одном Джаред во всей этой юридической грязи был прав. Дэвид не станет спорить. Мы подпишем бумаги в конце недели, и я стану свободной женщиной. Только я не хочу быть совсем свободной. Много лет я ничего не чувствовала к Дэвиду Моргану. Не помню, сколько я жаждала любви и не помню, какие чувства раньше наполняли зияющую пустоту в груди. Но это подождёт, ведь мне назначена важная встреча.
От вида «Дома Виллоу» пульс по-прежнему ускоряется, но паника больше не накатывает. Я паркуюсь у бордюра и выхожу из машины. В этот раз усилия прикладывать не приходится. Я свободно подхожу к входной двери, звоню в домофоном и называюсь, как всегда во время визита.
Сара ждёт на кухне, некоторые продукты для печенья с шоколадной крошкой уже лежат на стойке. Мы здороваемся ставшим привычным способом — обнимаемся быстро, но крепко.
Как только прогремела новость о близком успехе зловещего заговора Дэвида, со мной связываются люди из разных эпизодов моей жизни. Одни предлагают помощь, другие хотят получить от истории выгоду, а третьи жаждут откровенных подробностей о нашем браке и аресте Дэвида. К сожалению, Дора оказалась в последней категории. Когда она позвонила в первый раз, я наивно надеялась, что мы снова сможем стать подругами. Она хотела лишь сплетен — грязи о Морганах и финансовой ситуации. Также быстро, как вновь появилась в моей жизни, она исчезла. У меня нет времени на лицемерные отношения. Поэтому я провожу время, строя искренние отношения. С такими, как Сара.
— У меня новости, — говорит она, пока я отмеряю ингредиенты.
— Какие?
— В пятницу я съезжаю из «Дома Виллоу». У меня хватает накоплений, и одна из моих подружек ищет соседку.
— Сара, это же замечательно! Я так за тебя рада. Где она живёт?
Она смотрит на меня с беспокойством, закусив нижнюю губу.
— В Форт-Лодердейле. В сорока минутах отсюда.
— А как же твоя работа? — Я смущаюсь от своего глупости и немедленно подношу руку ко рту. — Прозвучало осуждающе. Прости. Не это имела в виду. Хотела сказать, что сорок минут это не так много и, надеюсь, мы сможем остаться подругами.
Во взгляде Сары читается облегчение.
— Ты заботишься обо мне. Я понимаю, почему ты спросила про работу. У медицинского центра, где я работаю, там тоже есть офис. Меня переведут, приступлю к работе в понедельник. — Она ухмыляется. — И я бы тоже хотела продолжить нашу дружбу, несмотря на переезд.
— Расскажи мне об этом месте. — Мы с Сарой довели до ума выпечку после четырёх совместных попыток. Мы работаем сообща, пока она рассказывает про удобства жилого комплекса и о кошке соседки. Когда печенье оказывается в духовке, она заканчивает говорить, а я — восторженно охать.
— У меня тоже есть новости. Хотя не такие радостные, как твоя.
— О, нет. Я тут болтаю о прекрасном новом доме, а тебя что-то беспокоит. Рассказывай. — Сара сочувственно смотрит на меня.
— Нет-нет, ничего плохого не случилось. Я сейчас растрогаюсь. — Проглотив ком в горле, я поджимаю губы. — Скоро нас с Дэвидом разведут, и я хотела сказать, что встреча с тобой вдохновила меня бороться, когда надежды не остаётся. И я благодарна за это. Ты смелая и чертовски классная.
В этот момент мы обе плачем и обнимаемся. Слава богу, печенье в безопасности в духовке. Иначе солёные слёзы его бы испортили. Когда их поток останавливается, и мы обе смеёмся над всплеском эмоций, Сара опирается на кухонную стойку и скрещивает руки на груди.
— Что думаешь насчёт развода? Не про весь процесс по разводу, а в смысле, как себя чувствуешь.
— Надо признать, всё ещё пытаюсь разобраться в себе. Но с каждым днём я всё больше принимаю факт, что не могла контролировать поступки Дэвида. И понимаю, что не обязана быть той женщиной, что осталась, до конца своих дней. Я та женщина, которая выжила и изменится к лучшему. Однажды. Не сегодня. Но однажды.
— Чертовски верно, — решительно отвечает Сара.
Звенит таймер и я надеваю прихватки, чтобы заменить противни.
— Я решила остаться у Адрианы ещё ненадолго. Она сказала, что я могу жить там, сколько хочу, но мне кажется, я злоупотребляю её добротой.
— Я злоупотребляю? — многозначительно спрашивает Сара.
— Конечно, нет!
— Между нами нет никакой разницы, — говорит она. — Я живу в «Доме Виллоу» бесплатно, и ты живешь у Адрианы, не оплачивая аренду. Мы обе полагаемся на доброту других, пока встаём
