Нестандартный ход 2. Реванш - De Ojos Verdes
Резко отвернувшись, Элиза снова наткнулась на дьявольский блеск прозрачных глаз Федора Алексеевича.
И чуть не расхохоталась. Неожиданно пронзительно и четко увидев всю ситуацию со стороны. И себя, которую развели, как последнюю идиотку.
Пазл мгновенно сошелся.
Девушка опустила голову и тихо произнесла:
— Мне нечего сказать.
Гордеев, пострадавшая сторона, чей проект украли, выругался себе под нос, а Самойлов, выигравшая сторона, многозначительно хмыкнул.
— Ясно, — Коршунов вдруг встал. — Победителей не судят в рамках одной команды. Завтра к обеду жду от каждой фирмы своё видение решения. Одно точно — данный инцидент не должен просочиться за пределы этих стен. Поэтому, Елена, Вы, безусловно, молодец, что так бдительны, но пусть информация не распространяется.
А когда проходил мимо Элизы, иронично ухмыльнулся:
— Жаль, что придется весьма некрасиво расстаться с таким ценным кадром.
Затем помещение покинули его «приспешники» — оба главы. За ними — начбез.
Дальше — Разумовский. Бесшумно. В своей манере. Но при этом словно оставляя на душе девушки грязные следы, пачкая всё самое светлое, что в ней было.
— Элиза, — позвал Алекс, поднимаясь. — Пойдем, поговорим.
— Иди-ка ты нах*р, Дашков. Чтоб после всего я еще с тобой говорила о чем-то? — процедила, вскакивая и испепеляя его уничтожающим взглядом. — Одно скажу: только попробуй допустить, чтобы в моей трудовой появилась запись об увольнении по любой из выдвинутых статей. Только попробуй…
Мужчина промолчал.
— А ты, путанка местного розлива, — зло хохотнув, надвинулась она на Лену, удовлетворенно и чересчур безмятежно собирающую свои манатки, и ничуть не впечатлившуюся гневом Элизы. — Что, и нашим, и вашим — отсосём и спляшем?
Как же хотелось свернуть шею этой продажной выскочке, но её сдерживал один существенный факт.
Девушка отошла на пару шагов назад, будто не доверяя себе, и на ходу бросила:
— Радуйся, что мне известно о твоем положении, иначе размазала бы… сука. Просто невинный ребенок не должен пострадать, он не виноват, что его мать — тварь-тихушница. Вообще, вы оба… — она обдала их презрением в прощальном взгляде, всматриваясь в вытянувшиеся от последних фраз лица. Лена явно не ожидала, что Элиза знает о её беременности, а Алекс лишь был удивлен. — Оба… падаль. Редкостная.
И вылетела из помещения, стремительно спустившись по лестнице в свой отдел. Бывший отдел. Накинула пальто, схватила сумку с телефоном и кинулась на выход.
Распадаясь на жалкие куски.
Глава 30
«Если что-то гаснет между людьми, это означает, что что-то горело. Что-то ушло — но его можно поискать. Жизнь — это упражнение во внимательности». Aгнeтa Плeйeль «Пережить зиму в Стокгольме»
Сутки. Ровно сутки Элиза лежала пластом на кровати, устремив стеклянные глаза в потолок. Чувства под стать — стеклянные. Только разбитые. Царапающие острыми краями каждый сантиметр кожи. И то, что под ней. Не оставляя живого места. Методично и беззвучно.
Вчера откат от вспыхнувшей истерии произошел мгновенно, стоило только войти в квартиру. Складывалось впечатление, что всё это случилось не с ней. В другой параллели. С другими людьми. Осталось за дверью.
Когда информации и разочарования так много, сознание не успевает зацепиться за все ниточки и по умолчанию уходит в штиль. Копит ресурсы. Наступившая апатия — передышка перед чем-то весомым и грандиозным. Болезненным и неизбежным.
Она смотрела на свою жизнь со стороны, пытаясь понять, в какой момент та превратилась в фарс. Почему уподобилась банальному сценарию среднестатистического фильма?.. Который смотришь без энтузиазма и со скепсисом Станиславского.
Может, потому что именно банальности нас и окружают? Но, став неотъемлемой частью повседневности, игнорируются мозгом ровно до той секунды, как произойдет нечто из ряда вон выходящее, что наконец-то обратит на них внимание.
Алекс никогда не был ей другом. Он всегда пользовался людьми в своих интересах, и девушка это знала. Продолжая считать себя неприкосновенной. Вот она — банальная ошибка. Думать, будто ты чем-то отличаешься от других и настолько особенный, что с тобой никогда не произойдет подобных глупостей. Эта формула так не работает. Если ты готов обмануться, тебя обманут. Будь ты хоть самым умным и дальновидным стратегом.
Лена никогда ей не нравилась, в ней изначально Элиза видела скрытую угрозу, но отмахивалась, не придавая значения. Даже предупреждения девушки для неё прошли боком, потому как казалось, они пусты и звучат бравадой уязвленной женщины. Ещё одна банальная ошибка — недооценивать ближнего, приписывая ему свои личные качества, рассчитывая, что долю совестливости и человечности никто не отменял. А это не так. Поэтому и получаешь удар под дых. И в этой истории больше всего удручает тот факт, что Разумовский выбрал себе такую спутницу. Так непохоже на него — быть слепым.
Рома… На нём мысли Элизы путались, клубясь в хаотичный комок. Банальные ошибки по отношению к нему — надежда, недосказанность, отсутствие объективности. Он был лучшим в её глазах. Но глазах — влюбленных. А так ли это на самом деле?.. Увы.
Так чему удивляться? Если сплошные банальности вокруг накладываются друг на друга, итог и будет таким — до оскомины на зубах банальным.
Ею воспользовались. Играючи и умело, хитро и подло. И девушка позволила этому произойти.
В ней не было вопросов: как и почему. Только анализ цепочки произошедшего и принятие такого исхода как результата своих опрометчивых шагов.
Изначально её преследовали звоночки, так и повисшие в зоне игнора. А ведь всё так просто. Нельзя было доверять Алексу. Нельзя было оставаться в корпорации, узнав, что там работает и Рома. Нельзя было думать, что Лена пойдет честными путями к своей цели. И еще много таких «нельзя».
С ума сойти, как дешево всё вышло. И оттого — только больнее.
Да, Элиза могла доказать свою невиновность в два счета. Это даже не потребовало бы никаких усилий. Но… смысл? Снова кому-то что-то доказывать? Эти люди сами затеяли данную игру, они и так владеют правдой, а трепыхаться на пустом месте — унизительно и ниже достоинства любого уважающего себя человека.
Разве Коршунов не знал, что это — подстава? Знал и даже завуалированно предупреждал ее, дурочку, по «доброте душевной», но всё же вчера устроил представление, с прискорбием прощаясь с ней. Будучи где-то там наверху и являясь кукловодом, он умело предугадывал развитие событий и был осведомлен в каждой мелочи. Не было никакой честной борьбы между конкурентами. А ему в команду нужен был подобный нечестивец
