Первозданная - De Ojos Verdes
Сглатываю и киваю на автомате.
Криво ухмыляется, а потом и вовсе скалится по-звериному.
— Почему-то не очень убедительно…
Продолжаю синхронное движение назад. Я знаю, что скоро будет некуда. Поэтому и пытаюсь взять себя в руки.
— Я, правда, должна была поехать к тебе. Просто не сразу.
— Неужели? Дай-ка, угадаю. Сначала — на панель?
У меня вырывается нервный смешок. Он попал в яблочко, сам того не подозревая.
Итак, я уперлась в стену, испытывая первобытный ужас.
Благо, Адонц остановился в паре метров, не повторяя дешевых сценариев, вертевшихся в моей голове. Там он уже прижимал меня весом своей туши к холодной поверхности, грубо требуя объяснений.
Но мой любимый мужчина превзошел все ожидания.
Сначала я выслушала поток приглушенных отборных матов, с которыми — увы — невозможно не согласиться. Потом почувствовала себя товаром на витрине, который разглядывают с особой скрупулезностью. Завершением стал режущий слух до чертиков неприличный вопрос:
— Знаешь, что такое болезненный «стояк»?
Меня передернуло. Я не неженка, просто непривычно слышать это в свой адрес.
— Вижу, понимаешь, о чем речь. Так вот, это состояние сейчас преследует меня наряду с желанием прикончить тебя. Пока не решил, что перевешивает. Еще и ты в образе заправской путанки. Очень символично.
Совершенно неожиданно заливается каким-то странным смехом, потерянно проведя пятерней по волосам. А я начинаю подрагивать от напряжения, как кролик, которому перед смертью дал надышаться удав.
— Потрясающе! Я просто не могу поверить в происходящее. Всё, что связано с тобой, — это нечто, бл*дь, из ряда вон выходящее. Как ты дожила, вообще, до такого возраста целой и невредимой?
— Молитвами? — выдаю тихое предположение, легонько пожав плечами, чем провоцирую еще больше.
— Да, по ходу, молишься ты усердно. Чего не скажешь о работе мозга. Чем думала, когда такое вытворяла? — фыркает раздраженно. — Хотя. Не отвечай. Сейчас я в таком неадеквате, что всё равно ничего не смогу воспринять…
— Блин! Сат, ну куда ты делась!
Я так и застонала в голос, услышав возмущенный возглас Марины.
Та остановилась на пороге гостиной и вмиг онемела, увидев Адонца.
Торгом тоже с интересом изучал худощавую фигуру сестры в джинсах и какой-то длинной кофте. Переводил взгляд с меня на неё, видимо, не понимая, как сопоставить наш внешний вид, если обе собрались в одно и то же место…
Я не знала, как реагировать на сложившуюся ситуацию. И тут же в сердцах припомнила автора-любителя, который сегодня в ударе! А страдаю я.
— Здрасьте… — выдохнуло горе луковое, будто до этого и не дышало.
Адонц вскинул бровь и красноречиво хмыкнул.
— Мы…нам надо… Я, может, помешала? — и указала на дверь. — Зайти позже?
Вот коза! Предательница! Крыса на тонущем корабле!
— Нет, ну что Вы. Это я, кажется, помешал. Кстати, чему именно помешал-то? Куда нацелились?
Грозно скрестив руки на груди, приковал испуганные глаза Марины к себе, словно гипнотизируя и требуя отчет.
Я знала, что эта точно расколется. Но вмешиваться — себе же хуже.
— На Церетели…
Я разразилась диким хохотом, поражаясь тупости сестры. Взять и ляпнуть такое сходу! Мать вашу! Сказать мужчине, что в двенадцатом часу ночи мы едем на улицу, где стоят проститутки, — это в репертуаре Марины, конечно! Особенно, когда этот самый мужчина пару минут назад предположил, что я примерно в такое место и собиралась.
Думаю, очередной раз за сегодняшний день Адонц пережил шок. Его рот непроизвольно раскрылся, он, было, что-то хотел произнести, но резко захлопнул. Ошеломленно повернулся ко мне и вновь прошелся по кожаному одеянию, постепенно сатанея.
— Ты ей кто, вообще? — довел бедную девушку свирепым тоном до неестественного цвета лица.
— С-сестра…
— Так это у вас семейное? То есть, никаких шансов на просветление?..
— Ну, хватит, — пришла я в себя, обрубая затянувшуюся трагикомедию. — Я сейчас всё объясню.
— Неужели? Где-то я такое слышал.
Торгом, правда, был на грани срыва. И я понимаю, почему Марина впала в такой стресс. Черная футболка с треугольным вырезом, скорее, выставляла напоказ все эти мускулы, которые сейчас были в боевой готовности. Венки, которыми была испещрена кожа, вздулись. Взгляд — кусок металла, от которого доносится скрежет. Хрясь-хрясь. Тон — убийственный. И вся поза — угрожающая, опасная. Если мне не по себе, что ж тогда говорить об изнеженной сестре?
— Марина. Торгом, — решила не вдаваться в подробности разбора личностей. — У нее дипломная работа на тему «Проституция: уголовно-правовой и криминалистический аспект». Ей пришло в голову, что для практической части обязательно всё надо увидеть воочию. Прощупать, исследовать на месте.
— Прощупать… — повторил Тор в ступоре. — Какое похвальное рвение… Конечно, вас там обязательно прощупают…
— Мы едем с её молодым человеком, всё под контролем.
Пытаюсь казаться серьезной и продемонстрировать своим напускным спокойствием, что ничего изрядного в этом нет. Но, как только произнесла всё вслух, сама пришла в ужас.
В конец охреневший от происходящего Адонц уставился на меня, как на умалишенную.
— Как вы себе это представляете, мне интересно? Ты в роли проститутки, а она?
— Они будут в машине, наблюдать и слушать через входящий вызов на громкой связи. Записывать разговор. Делать видео.
— Зачем? — взревел он, заставив обеих подпрыгнуть.
Я посмотрела на Марину. Ну, давай, твой выход, детка.
— Для дипломной… Обращение с такими девушками — это важный аспект… — проблеяла та. — Некоторые преступления с этого места и начинаются…
Совершенно не убедительно. Даже для меня. А Торгом — юрист! Теперь я еще больше не могу поверить в то, что согласилась.
— Какая прелесть, — звучит его голос обманчиво ласково, — дурдом по вам плачет. Еще и по твоему парню.
Вот тут-то будущий специалист и оскорбился. В её глазах вспыхнуло негодование, которое следом отразилось и в жестах. Марина вскинула ладонь тыльной стороной вперед и абсолютно твердо, словно не она только что была в шаге от обморока, отчеканила:
— Характер социального эксперимента Вас не касается. Все детали обговорены с научным руководителем, который ничего критического не заметил. В случае непредвиденных обстоятельств, я могу связаться с нужными людьми. Но до этого не дойдет. Мой жених, — сделала она акцент на этом моменте, — мастер спорта по боксу! И нам пора! Я Вас даже не знаю! Еще стою тут отчитываюсь…
— Ты реально пойдешь? — Торгом отмахнулся от неё, обратившись ко мне.
Испытующе. Предостерегающе.
— Я обещала.
Сказала, как отрезала. И вместе с сестрой пошла к выходу. Дождалась, пока потрясенный Адонц выйдет следом. Закрыла дверь и спустилась по лестнице, не
